Никто не отрицал, что Миюки — головастый парень. Но и мразь он та ещё. Хотя сейчас все начинали потихоньку это забывать.
— Миюки сегодня в ударе, — Киришима осторожно ставит на стол стопку папок и принимается раздавать их каждому, кто есть в зале.
— Это точно! Неужели боги услышали нас, и его похитили инопланетяне, заменив на совершенно новую модель, и…
— Монома! Прекращай смотреть эти бредовые передачи про инопланетян! — Кендо строго смотрит на него, грозя пальцем.
Для Кацуки это выглядит так по-детски, но Нейто тут же замолкает и только кивает чему-то своему. Вообще, отношения с Кендо влияют на него исключительно положительно.
Пока они перебирают все бумаги, альфа достаёт телефон и набирает Изуку. Сегодня он точно заберёт его с работы. Иначе домой он приедет на два часа раньше и будет сидеть за столом один, как идиот, дожидаясь омегу.
— Деку, слушай и запоминай: сегодня я заезжаю за тобой. Вместе зайдём в магазин. Мне лучше знать, насколько я устал… Всё, жди, я уже скоро буду. Жди! Меня! На месте!
Он сбрасывает вызов, тут же убирая телефон в карман. С Деку пока что только так и получается: ставишь его перед фактом, и всё.
Но когда-нибудь Изуку сам позвонит ему и попросит забрать с работы. Кацуки до одури хочется в это верить.
— Это был Изуку-сан? — Монома заинтересованно выглядывает из-за папки.
— Тебя не касается.
— Как у него дела? — Хитоши быстро печатает на компьютере, но это не мешает ему быть в курсе всего одновременно. Кацуки уже представляет, что за неизвестные символы выбивают его пальцы со скоростью света по несчастной клавиатуре.
— Нормально. Всё никак не уволится с работы. Упрямый идиот.
— Вот уж не ожидал, что Изуку может быть упрямым. Хотя по Денки тоже нельзя было сказать, что он свободно разговаривает на четырёх языках и с отличием окончил физико-математический университет Т******.
Кто-то в шоке уставился на Киришиму, явно думая, что тот врёт. Но это была правда… Бакугоу тоже едва инфаркт не схватил, когда он узнал это.
— Эх, мы так давно не видели Изуку-сана! Было бы неплохо навестить его.
Ицука согласно кивает, аккуратно складывая папки друг на друга, чтобы унести их в другой отдел на проверку.
— Мечтай больше. Я вас к нему и на пушечный выстрел не подпущу.
Миюки отрывается от монитора и, прищурившись, растягивает:
— Ты его ещё запри в квартире и спрячь ото всех, чтобы он прожил ослепительную жизнь в полнейшей изоляции.
— Тебя спросить забыл, патлатый, — Кацуки злобно щурится, всем своим видом демонстрируя, что эту тему именно с ним обсуждать не собирается.
Омега жмёт плечами и снова утыкается в экран. Ему ещё много нужно сделать, прежде чем он сможет уйти домой.
— Слушай, Бакугоу, — Киришима подходит к нему ближе, стараясь говорить потише, но все остальные тут же навостряют уши, чтобы не пропустить ни единого слова. — А вы уже знаете пол ребёнка?
— Девочка, — совершенно уверенно отвечает альфа. Для него это так же очевидно, как то, что Солнце — звезда. Он абсолютно уверен в том, что у них будет маленькая девочка-омега, копия Изуку. У неё будут горящие ярким светом глаза, вьющиеся изумрудные волосы, задорный смех и дурацкая, даже немного жуткая привычка бубнить под нос всё, что не помещается в голове.
— Поздравляю, — Эйджиро слегка хлопнул его по плечу.
— Надеюсь, Бакугоу-сан не слишком расстроен по этому поводу.
Монома подпирает голову рукой, внимательно смотря на них. Кацуки на это только хмурится.
— А с чего это мне расстраиваться?
— Ну как же! Обычно все альфы наперебой мечтают о наследнике: мальчике-альфе, похожем на своего отца как две капли воды.
От этих слов волосы Бакугоу, которые и так торчат во все стороны, кажется, вздыбились ещё сильнее. Мальчик-альфа, похожий на своего отца как две капли воды? Желудок от этого сворачивается в какую-то непонятную хрень, а мозг начинает закипать, раз за разом проматывая в голове эти слова.
Кацуки ни разу не думал об этом. Если этот ребёнок и вправду будет похож именно на него? Что тогда? Как на это отреагирует Изуку? Ведь этот ребёнок будет сущим кошмаром для него…
Видно, его лицо как-то изменилось, потому что все присутствующие обеспокоенно глядят на него, напряжённо поджав губы. Говорить не хочется. Теперь эта тема — табу. Остатками мозга парень пытается вспомнить, говорил ли о поле ребёнка Деку хоть раз, но ничего не выходит.
— Нахрен мне сдался такой же придурочный мудак, как я?
Миюки отрывается от работы, чтобы спокойным, безучастным голосом совершенно невинно прощебетать, растягивая губы в улыбку:
— В этих словах ты передал всю свою суть.
Нейто сдавленно хихикает, но, видя, что Кацуки глядит на него, старается прикрыть смех кашлем. Конечно, ничего не получается, и в него уже летит одна из папок, так не вовремя оказавшаяся под рукой Бакугоу.
— Лично мне кажется, что твоя карма настигнет тебя и будет у тебя «сюрприз», — омега потягивается, одновременно щёлкая кнопкой мышки, чтобы сохранить последние изменения. — Вы вообще давно на УЗИ ходили? Мало ли тогда не рассмотрели, либо ещё что. Всё-таки ошибка в определении пола не редкость.
— А Миюки-то прав. Мы несколько раз ходили. И в первый нам говорили, что будет девочка, а потом выяснилось, что это чрезвычайно стеснительный мальчик, который не хотел показывать свой фантик…
— Было бы неплохо сделать УЗИ несколько раз. Хотя ведь его и так часто делают на протяжении всей беременности. Не повредит ли это малышу? — на стол Мономы Кендо опустила новую стопку документов и сказала уже только ему: — Это просили передать лично тебе, но, пожалуйста, перечитай всё несколько раз.
— Да-да, понял я…
Она недоверчиво покосилась на него, но ничего не сказала на этот счёт, возвращая своё внимание к разговору.
— Изуку-сан ведь собирается проверить всё ещё раз?
— Да, — ответил Кацуки сквозь стиснутые зубы. Даже если Деку и не собирался, он потащит его силком. — Но это ничего не изменит, я уверен, что у нас будет девочка-омега.
Сказанное «у нас» согревает, но Изуку, скорее всего, сказал бы именно «у меня»…
— Это тебе твой внутренний голос сказал или вещий сон показал? — наверное, Миюки всё-таки стоит прибить… — С чего такая уверенность?
Что на это ответить, Бакугоу не находит. Просто он хочет верить в то, что у него будет дочка. Разве этого мало? Нет, конечно, мало, но всё же… Может быть… Пронесёт? Нет?
— Ставлю пятьсот йен на то, что у Бакугоу будет сын, — щёлкнув пальцами, Киришима бросил на стол, заваленный бумажками, блестящую монетку.
— О-хо-хо. Это звучит заманчиво…
— Вы совсем больные, что ли?
Но его уже никто не слушал, продолжая делать ставки.
Как Кацуки умудрился поставить 20 000 йен, он сам не помнил. Просто в один момент его всё так задолбало, что сумма вырвалась сама собой. Хотя для него это уже стало неважным. По крайней мере, этим альфа пытался себя утешить.
Зверь метается во все стороны, словно пытается найти выход из сложившейся ситуации. Однако Кацуки вообще не понимает, что происходит.
Он оглядывается по сторонам, но омеги нигде нет. Взгляд сам устремляется в сторону разлома. Бакугоу дёргает волка за хвост и чертит знак вопроса, тыча пальцем на пропасть. Но зверь только больше паникует. И, если быть честным с самим собой, он тоже. Потому что отсутствие омеги может значить и для него далеко не радужные новости.
Они вдвоём идут по краю, рассматривая чёрную пустошь по другую сторону. Волк рядом уже начинает скулить, но Кацуки старается не смотреть в его сторону, потому что от этого звука где-то внутри него что-то странно начинает болеть, и эта боль ему вовсе не нравится. Она заставляет беспокоиться. Не о своём здоровье, отнюдь. Просто это ощущение до боли знакомое, как тогда, в прошлом, когда он хотел уничтожить все эти чувства.
Он прекрасно понимает, что волк — это он сам. Та его часть, которая так отчаянно хотела показать, что он может любить, что он совершенно обычный. Но другая его часть не принимала этого: отношения, отягощающие ответственностью, искренняя любовь, семья… Его авторитет мог запросто рухнуть от признания такой простой истины, как “Бакугоу Кацуки — обычный”. Совершенно обычный, влюблённый подросток, мечтающий о том, что и все остальные.
