Ромеро усмехнулся, взял меня за руку и повел обратно в спальню. Он опустился на кровать, зажал меня между ног и усадил на одну из них.

— Он не был моим первым и не будет последним, но я наслаждался его смертью больше, чем другими, и не жалею об этом. Я бы сделал это снова и наслаждался бы этим так же сильно.

Ромеро

Это была правда, и теперь, когда мы с Лили начали жить вместе, она должна была знать это, должна была знать каждую темную часть меня. Я искал в ее глазах отвращение, но его не было. Она поцеловала меня в щеку и положила голову на плечо. Ее пальцы легко коснулись моей груди — это и ощущение ее твердой задницы на бедре возбудили член, но сейчас было не время следовать этому порыву. Не так давно Лили пришлось отбиваться от своего нового мужа, ударить его ножом и смотреть, как он умирает. Ей нужно время, чтобы прийти в себя.

Я встал, взял Лили на руки, обошёл вокруг кровати и уложил. Она держала руки на моей шее и не отпускала, даже когда я попытался выпрямиться.

— Лили, — тихо сказал я, — тебе нужно отдохнуть.

Она покачала головой и притянула меня к себе. Я оперся на локти, чтобы не раздавить ее своим весом, и Лили обхватила ногами мои бедра, уперевшись пятками в поясницу и прижимая к себе. Я не сопротивлялся, а лишь медленно опускался, пока наши тела не оказались на одном уровне, а мой член не прижался к ее киске. Она подняла голову, чтобы поцеловать меня в губы, и я посмотрел ей в глаза: они были мягкими и полными тоски. Я не мог поверить, что Лили хочет меня, но в ее глазах ясно читалась любовь ко мне.

— Ты нужен мне, — прошептала она, приподнимая бедра на несколько дюймов и заставляя мой член скользить по ее половым губам.

Я тихонько зашипел от этого ощущения, ведь она была мокрой и теплой — она всегда чувствовалась чертовски привлекательной. Меня не нужно было просить дважды: я всегда хотел ее.

Я быстро надел презерватив, обхватил ее и медленно вошел, и в этот момент понял, как сильно мне это нужно. Она была напряжена сильнее, чем обычно, возможно от стресса и усталости, и я постарался быть осторожным.

Мы занимались любовью медленно. Дело было не в том, чтобы оторваться, не в том, чтобы быть поглощенным желанием и похотью, а в том, чтобы показать нам, что все в порядке. Несколько дней назад я думал, что потеряю ее навсегда, а теперь она моя.

Между тихими стонами она говорила, что любит меня. Я поцеловал ее в губы. Я никогда не был чрезмерно эмоциональным типом, но мне ни разу не приходилось уставать от ее слов.

— Я тоже тебя люблю, — тихо сказал я.

Все равно было странно признаваться в этом кому-то, но, когда мы лежали в объятиях друг друга, я чувствовал глубокий, всеохватывающий покой, которого никогда не чувствовал раньше.

***

Я проснулся на рассвете — Лили рядом не было. Я резко выпрямился, потянувшись за пистолетом на тумбочке, как обычно ожидая худшего. Но девушка стояла у окна и смотрела на улицу. У меня не было панорамных окон, как в пентхаусе Луки, но они не были совсем маленькими. Лили выросла в семье Консильери — у нее было все самое лучшее в жизни.

Я спустил ноги с кровати и подошел к ней:

— Это не так грандиозно, как ты привыкла. Таунхаус твоей семьи и пентхаус Арии намного больше, чем моя квартира. Ты будешь женой простого солдата.

Лили слегка подпрыгнула, потом посмотрела на меня через плечо.

— Ты действительно думаешь, что меня волнуют такие вещи? Когда я жила в огромном доме и у меня было больше денег, чем можно было потратить, я никогда не чувствовала себя счастливой, но когда ты рядом, я счастлива.

— И все же для тебя это будет большая перемена, — сказал я.

Я не был беден, но она не могла позволить себе столько, сколько раньше. Лили повернулась ко мне и коснулась моих щек.

— Я хочу только тебя, Ромеро. Мне плевать на деньги. — она обвела рукой комнату. — А это великолепное место. Большинство людей были бы счастливы жить здесь. Мне нравится тут.

Солнце наконец выглянуло из-за небоскребов.

— Смотри, — сказал я, указывая в сторону города.

Лили повернулась в моих руках, прижавшись спиной к моей груди, и мы смотрели на восход солнца. Хотелось насладиться моментом тишины и покоя, потому что знал, что таких моментов сегодня будет не так уж много: Фамилья теперь воевала с Нарядом.

— Я беспокоюсь за Фаби. Хотела бы знать, все ли с ним в порядке. Что, если Данте и отец не поверят в его историю? Я никогда не прощу себе, если с ним что-то случится из-за меня.

— Я найду способ получить информацию, но уверен, что с ним все в порядке. Он единственный сын твоего отца. Даже если Скудери недоволен им, Фаби не будет наказан слишком сильно.

— Он женат на молодой женщине, поэтому может произвести на свет нового наследника, — с горечью сказала она.

— Давай я позвоню Луке и узнаю, известно ли ему что-нибудь, — сказал я и высвободился из ее объятий.

Лука, наверное, уже проснулся, если вообще ложился спать. Как и ожидалось, он снял трубку после второго гудка:

— Ты убил еще одного члена Наряда? — В основном это было сказано в шутку, но я слышал напряжение в его голосе.

— Нет. Ты что-нибудь слышал? Данте пытался связаться с тобой?

— Нет. Он только послал мне письмо через одного из своих людей, говоря о том, что наше сотрудничество прекращено.

— Он даже не связался лично или, по крайней мере, через своего Консильери? — спросил я.

Это было явное проявление неуважения и показывало, насколько плоха ситуация на самом деле.

— Не думаю, что Скудери сейчас очень уж хочется со мной разговаривать, — сухо заметил Лука.

Лили подошла ко мне с озабоченным видом.

— Полагаю, что нет, — ответил я. — Послушай, Лука, Лили очень беспокоится о брате. У тебя есть способ узнать, все ли с ним в порядке?

— Ария пыталась связаться с Валентиной, но пока ей не везет. Она попробует позже. Вы с Лили все равно должны приехать. Нам нужно многое обсудить, и девочки смогут провести время вместе.

— Хорошо. Мы скоро будем там. — Я повесил трубку.

— Ну что? — с надеждой спросила Лили.

— У Луки пока нет никакой информации о твоем брате, но он и Ария пытаются связаться с Валентиной.

— Ты действительно думаешь, что Вэл отреагирует на звонки Арии? Она жена Данте, и теперь, когда идет война между Нью-Йорком и Чикаго, она многим рискует, вступая в контакт с ней.

— Мы узнаем о твоем брате, Лили, обещаю. — Я коснулся щеки Лили.

Мы быстро приняли душ, прежде чем направились в квартиру Арии.

***

Когда мы вошли в пентхаус, Джианна и Маттео уже были там несмотря на то, что было только семь утра. Меня встретил запах свежесваренного кофе, а на кухонном столе ждали Денеши. Сестры стояли и разговаривали, и я направилась к ним, в то время как Ромеро подошел к Луке и Маттео, которые сидели на табуретках на кухонном островке.

— Как ты, Лили? — Ария обняла меня.

— Всё хорошо. Мало спала, но я просто счастлива быть здесь с вами и Ромеро.

— Конечно, — сказала Джианна. — Я так рада, что Ромеро избавился от этого больного ублюдка Бенито.

Образ окровавленного тела Бенито всплыл в моей голове, но я отогнала его: не хотелось больше думать о нем, ведь он больше не был частью моей жизни.

— Держи, похоже, тебе это нужно. И тебе надо поесть. — Ария протянула чашку кофе.

— Мама наседка активизировалась, — поддразнила меня Джианна, но потом тоже уставилась на меня обеспокоенным взглядом. — Ну что? Как прошла твоя первая ночь с Ромеро?

— Джианна, — предупредила Ария. — Лили через многое прошла.

— Все в порядке. Мне нравится проводить ночи в объятиях Ромеро, не боясь, что меня поймают. Впервые мы могли вместе любоваться закатом.

— Я так рада, что ты счастлива, — сказала Ария.

Я кивнула:

— Но не могу перестать беспокоиться о Фаби. Хочу знать, в порядке ли он.

— Я оставила два голосовых сообщения на телефон Вэл. Очень надеюсь, что она перезвонит.

— Даже если и так, — сказал Маттео, — мы не знаем ее мотивов. Возможно, она делает это по приказу Данте.