Мой взгляд задержался на краю полотенца, на тонкой линии темных волос, исчезающих под ним, на восхитительном V-образном изгибе его бедер. Рука непроизвольно потянулась к груди Ромеро, желая почувствовать его кожу кончиками пальцев. Я не контролировала свои импульсы, когда дело касалось его. Возможно, это должно было напугать меня, ведь девочки не должны быть такими.

Парень схватил меня за запястье прежде, чем я успела прикоснуться к нему — его хватка была почти болезненной. Мой взгляд, наполовину смущенный и наполовину удивленный, метнулся вверх, и то, что я увидела на лице Ромеро, заставило меня вздрогнуть.

Он наклонился вперед, подходя все ближе и ближе. Глаза закрылись, но поцелуй, которого я хотела, так и не произошёл, вместо этого услышала лишь скрип двери. Я посмотрела на Ромеро, но он только широко распахнул дверь ванной комнаты. Вот почему он придвинулся ближе, и не поцеловал. Меня охватило смущение. Как я могла подумать, что он интересуется мной?

— Тебе нужно уйти, — пробормотал он, выпрямляясь, но его пальцы по-прежнему обвивали мое запястье.

— Тогда отпусти меня.

Он мгновенно отпустил и сделал шаг назад. Я осталась на месте, мне хотелось прикоснуться к нему, хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне в ответ. Парень выругался и двинулся на меня, одной рукой придерживая мой затылок, а другой — бедро. Я почти чувствовала вкус его губ: они были так близко. Его прикосновение заставило меня почувствовать себя более живой, чем когда-либо, но я хотела большего от этого чувства: хотела утонуть в нем.

— Уходи, — прохрипел он. — Уходи, пока я не нарушил клятву.

Это была наполовину просьба, наполовину приказ. Я хотела, чтобы он нарушил клятву, и больше ничего не хотела, но что-то в его взгляде заставило меня отступить на несколько шагов. Я была храброй, но не глупой. В последний раз окинув его взглядом, я быстро выбежала и пересекла спальню, остановившись только для того, чтобы проверить коридор перед уходом. Вокруг никого не было, поэтому я вышла и поспешила в свою комнату. Я почти дошла до двери, когда появилась Джианна, все еще одетая в пижаму и с чашкой горячего шоколада в руках. Она остановилась, подозрительно прищурившись.

— Зачем ты крадешься по коридору в ночной майке?

Почему она сегодня встала так рано?

— Ничего, — поспешно ответила я.

Я почувствовала, как жар приливает к щекам. Когда мое тело перестанет предавать меня в таких ситуациях?

— Ничего, — повторила Джианна, скрестив руки на груди и небрежно отхлебнув из чашки. — Правильно. Разве комната Ромеро не в той стороне?

— Возможно. Это не значит, что он когда-нибудь меня пригласит, — я пожала плечами.

— Это не значит, что тебя там не было.

— Ты закончила допрос? Не понимаю, почему ты вдруг заговорила как отец. Ты же не всегда играешь по правилам.

— Полегче, тигрица. Мне просто любопытно. Можешь навещать Ромеро и всех, так часто, как захочешь, но ты же знаешь, как обстоят дела. Если слуги поймают тебя, слухи распространятся как пожар. Ты должна быть умной в этом и бегать по дому, как курица без головы не поможет. Если бы Ария застала тебя в таком состоянии и виде, тебе пришлось бы многое объяснять.

— Я не сделала ничего плохого, — упрямо сказала я.

— Знаю, но это не значит, что они не накажут тебя за это. Просто будь осторожна, — она протянула мне чашку горячего шоколада. — Думаю, тебе это нужнее. — Джианна горько улыбнулась.

Я думала, что была осторожна, но мои сестры, казалось, видели меня насквозь. Могу только надеяться, что они сохранят тайну от своих мужей. У нас с Ромеро будут большие неприятности, если люди начнут верить, что между нами что-то происходит, даже если это не так. Никому не было дела до правды. Я хотела, чтобы было о чем поговорить, хотела, чтобы Ромеро поцеловал меня так, как я хотела его, хотела, чтобы он не останавливался на поцелуях.

Ромеро

Я чуть было не побежал за Лилианой, чтобы затащить ее в свою комнату и сделать с ней все, что в моих силах. Черт! Она хотела меня. Это было написано на ее лице так ясно, как божий день. В момент, когда я обернулся и увидел ее с огромными голубыми глазами, я подумал, что мне показалось. В конце концов, я думал о ней во время душа. Я слишком часто думал о ней. Если бы Лука знал, как трудно мне сейчас сосредоточиться, он бы поручил кому-нибудь другому защищать Арию, и он бы определенно отправил меня обратно в Нью-Йорк, подальше от Лили. Если бы я был хорошим солдатом, я бы попросил его сделать это, но я не хотел никуда идти. Я хотел остаться рядом с Лили.

Я провел рукой по мокрым волосам и посмотрел на дверь ванной. Почему я прогнал ее? Она хотела поцелуя. Она хотела большего. Почему тогда я должен слушать свою гребаную совесть? Но даже не мораль удерживала меня от поцелуя с Лили. Все это противоречило моей клятве, моему долгу, но и даже не это было главной причиной.

Хотя Лили и не принадлежала мне, чтобы защищать ее, я все еще хотел защитить ее, даже от самой себя. Она не могла представить себе последствий такого флирта. В нашем мире все достоинства девушки основывались на ее репутации, ее чистоте, что особенно справедливо для девушек, которые предназначались высокопоставленным мужчинам. Но даже среди солдат лишь очень немногим разрешалось встречаться с теми, кого они выбирали. Мы все еще следовали тем же правилам, что и более века назад, и я сомневался, что это изменится в ближайшее время. Если я позволю тому, что происходит между нами, развернуться, если я возьму ее так, как хочу, то она будет обесценена в глазах нашего общества.

Конечно, было много вещей, которые мы могли сделать, чтобы не разрушить ее невинность. Так много всего, черт возьми.

Но это было очень опасно. Если бы я действительно начал думать о том, как можно заполучить Лили, не лишая ее девственности, то вероятность того, что я правда действовал в соответствии с этими идеями, была высока. Но не думаю, что я достаточно силен, чтобы остановиться в определенный момент. По крайней мере, если Лили меня об этом не попросит.

За завтраком я вел себя так, словно ничего не произошло. Ария и так была слишком внимательна, а Джианна, казалось, знала больше, чем следовало.

Лили встретилась со мной взглядом, когда ее сестры отвернулись, и этот взгляд заставил мой член дернуться. Сегодня я дал ей шанс. Теперь она знала, что я хочу ее.

Я провел свою жизнь ради других, всегда ставя свои собственные потребности на второе место. Неужели будет так плохо, если я хоть раз возьму то, что хочу? Никогда в жизни я не хотел ничего больше, чем девушку напротив меня.

Почему я должен отказывать себе в этом?

Глава 8

Лилиана

Я уставилась в потолок. Вернее, туда, где, как я знала, он находился. Темнота была непроницаемой, и сложно было разглядеть даже собственную руку. Иногда казалось, что темнота — это все, что есть в моей жизни, что это длинный туннель без конца. Особенно по ночам меня преследовали мамины слова, ведь я пообещала ей, что буду счастлива. Не знаю, как это сделать. Глубокое одиночество охватило меня с тех пор, как она умерла. Мы никогда не были так близки, как некоторые дочери со своими матерями, но она всегда была рядом, а теперь мне казалось, что я совсем одна. Конечно, был Фаби, но он молод и скоро будет вовлечен в мафиозный бизнес, и отец… Прямо сейчас, находясь здесь, в Хэмптоне, я была счастлива, но временно.

Сестры всегда были рядом, но у них — своя жизнь, мужья, и однажды у них будут дети. Они по-прежнему любили бы меня и заботились, но хотелось быть счастливой отдельно от них. Я хотела того же, что и они, и знала, что единственным человеком, с которым ожидала подобного счастья, был Ромеро.

Этим летом он смотрел на меня по-другому. Долгие годы выражение его лица ясно давало понять, что для него я всего лишь девушка, которую нужно защищать. Но в последнее время что-то изменилось. Конечно, я не эксперт, но кажется, в его взгляде был намек на то, что мне часто приходилось видеть на лице Луки, когда тот смотрел на Арию.