В нем закипал гнев.

— Ты стыдишься ее, вот и все!

— Осторожно. Не говори со мной таким тоном. Я знаю, что ты под большим давлением, но мое терпение на исходе, — он предостерегающе поднял палец.

— Ария и Лука прилетят, или ты запретил им? — я сжала губы.

Я не упоминала, что Джианна тоже прилетит. Скоро он все узнает, и тогда Лука, надо надеяться, успокоит его.

— Они будут здесь во второй половине дня. Это даст Луке и Данте возможность обсудить дела.

Это то, о чем он беспокоился? Бизнес? Его жена умирала, а ему было насрать. Я кивнула и ушла, не сказав больше ни слова. Полчаса спустя отец снова вышел из дома. Было время, когда я уважала его. Когда я увидела его в черном костюме, то подумала, что он самый важный человек в мире. Но это продолжалось недолго. Когда он в первый раз поднял руку на маму, я поняла, что он не тот, за кого я его принимала.

***

Ария, Джианна и Лука прибыли через два часа. Маттео остался в Нью-Йорке не только потому, что Луке нужен был кто-то, кому он доверял, но и потому, что встреча Джианны с отцом все равно будет взрывоопасной. Если Маттео будет присвистывать тут, то кто-нибудь умрет.

Ария и Джианна крепко обняли меня в знак приветствия.

— Как вы? — спросила Ария.

Я пожала плечами:

— Понятия не имею. Тяжело видеть маму такой слабой.

— И то, что отец ведет себя как придурок, не помогает, — пробормотала Джианна.

— Я подожду на кухне. Мне еще нужно сделать несколько звонков, — Лука слегка кивнул мне.

У меня было чувство, что он просто хотел дать нам время побыть наедине с матерью, и я была благодарна ему за это. Я чуть было не спросила его о Ромеро, но вовремя остановилась, и повела сестер наверх.

Когда мы вошли в мамину спальню, на их лицах отразился шок. Даже я, каждый день составлявшая ей компанию, каждое утро приходила в ужас, видя, как она измучена и как ужасно пахнет. Медсестры мыли пол и мебель дезинфицирующим средством два раза в день, но запах все еще покрывал все вокруг. Он даже, казалось, прилипал к моей одежде, коже и забивал нос, когда я не могла спать по ночам.

Мать была в сознании, но прошло мгновение, прежде чем признание нас засветилось в ее глазах, затем она улыбнулась. И несмотря на трубки, исчезающие в ее носу, она не выглядела так, будто смерть уже отметила ее как свою.Ария немедленно подошла к кровати и осторожно обняла мать. Рядом со мной напряглась Джианна: они с мамой давно не виделись и расстались не очень-то по-хорошему. Когда Ария отступила, мамин взгляд остановился на Джианне, и та заплакала.

— Ох, Джианна, — прошептала мама.

Джианна бросилась к матери и тоже обняла ее. Факт, что у этого воссоединения была такая ужасная причина, почти разбил мне сердце. Жаль, что мы не встретились задолго до сегодняшнего дня. Я придвинула к кровати еще два стула и поставила их рядом с тем, на котором провела бессчетное количество часов. Мы все сели, и мама впервые за долгое время посмотрела на мир. Я позволила Арии и Джианне говорить и слушала их. Джианна наклонилась ко мне, когда Ария рассказала маме о новой выставке в Нью-Йорке:

— Где Фаби? Разве он не должен быть дома?

— Отец всегда просит кого-нибудь забрать его из школы, а потом я не вижу Фаби до обеда.

— Он уже вводит Фаби? Фаби слишком молод для этого дерьма.

— Понятия не имею. Трудно говорить об этом с Фаби. Он не рассказывает мне все, как раньше. Он сильно изменился с тех пор, как мама заболела. Иногда я его не узнаю.

— Наряд меняет их всех. Это высасывает из них все хорошее, — пробормотала Джианна.

— Посмотри на Маттео, Луку и Ромеро — они не такие уж плохие, — Джианна вздохнула.

— Они тоже нехорошие. Отнюдь нет. Я знаю, каким Фаби был до того, как гниль проникла в него, но Луку и Маттео я всегда знала только как членов мафии, так что тут все по-другому.

— Ты все еще влюблена в Ромеро? Разве ты не должна была уже перейти к новой цели? — Джианна прищурила глаза в созерцании.

Я покраснела, но ничего не ответила. К счастью, Ария вовлекла Джианну в разговор, и я снова смогла расслабиться.

***

Джианна, Ария и я уснули в креслах. Через два часа нас разбудил резкий голос отца.

— Что она здесь делает?

Я села, давая несколько секунд, чтобы сориентироваться. Отец стоял в дверях и свирепо смотрел на Джианну. Он все еще не простил ей того, что она сделала. Возможно, он унесет свой гнев с собой в могилу.

— Я здесь не для того, чтобы увидеть тебя, поверь мне, — пробормотала Джианна.

Ария поднялась со стула и подошла к отцу, быстро обнимая его. Обычно его настроение всегда улучшалось, когда она была рядом, но он даже не посмотрел на нее.

— Я не хочу, чтобы ты находилась в моем доме, — сказал он Джианне.

Я заметила Фаби в паре шагов позади от него, очевидно, который не знал, как реагировать. Я знала, что он очень скучал по Джианне и всегда хотел поговорить с ней по телефону, но за последние несколько месяцев влияние отца на него возросло, и было ясно, что мой младший брат не мог выбрать, чью сторону выбрать. Я встала, бросив встревоженный взгляд на маму. Она все еще не принимала лекарства. Я не хотела, чтобы она это видела.

— Пожалуйста, давайте обсудим это снаружи, — прошептала я.

Отец повернулся и вышел в коридор, даже не взглянув на мать. Остальные последовали за ним. Джианна не дала Фаби возможности принять решение, она обняла его, и через мгновение он обнял ее в ответ. Отец сердито посмотрел на брата. Я не могла поверить, что он не может позволить своей глупой гордости хоть раз отойти на задний план. Мы были нужны маме в ее последние дни, но ему было наплевать. Не дожидаясь, пока я закрою дверь, он снова ушел.

— Я запретил тебе входить в этот дом, — прорычал он.

Я закрыла дверь и прислонилась к ней. Ноги дрожали.

— Это еще и мамин дом, и она хотела меня увидеть, — сказала Джианна.

Это была правда. Я потеряла счет тому, сколько раз мама спрашивала о Джианне.

— Я заплатил за этот дом, и мое слово здесь — закон.

— Неужели ты не уважаешь желания своей умирающей жены? — прошипела сестра.

Я была уверена, что отец ударил бы Джианну, даже несмотря на то, что она была женой Маттео, но в этот момент наверх поднялся Лука. Это не помешало отцу говорить еще больше гадостей, а Джианне отвечать ему в ответ. Я больше не могла этого выносить и бросилась мимо них. Их крики следовали за мной по коридору, и даже внизу я все еще слышала их голоса. Я ворвалась на кухню, захлопнула дверь и прислонилась к ней, прежде чем спрятать лицо в ладонях. Слезы, с которыми я так долго боролась, давили мне на глаза. Мне сложно было их удержать.

Шум заставил меня поднять голову. Ромеро стоял у кухонного стола и смотрел на меня поверх чашки с кофе. Я съежилась от смущения и быстро попыталась вытереть щеки.

— Извини, — сказала я. — Не знала, что кто-то здесь.

Я даже не знала, что Ромеро прилетел, но не должна была удивляться. Поскольку Маттео остался в Нью-Йорке, Луке нужен был кто-то, кто мог бы присматривать за моими сестрами, когда он был занят.

— Это твой дом, — просто сказал он.

Его глаза были добрыми и понимающими. Я должна была отвести взгляд, или я действительно начну рыдать, а это последнее, чего я хотела.

— Раньше был, — прошептала я. Знаю, что нужно держать рот на замке, но слова продолжали приходить. — Но теперь мне кажется, что я в ловушке. Ничего хорошего. Куда ни посмотри, везде тьма, болезнь, ненависть и страх.

Я замолчала, потрясённая своей вспышкой.

— Когда ты в последний раз выходила из дома? — Ромеро поставил чашку на стол, а я лишь пожала плечами. — Давай прогуляемся. Можем выпить кофе. На улице очень тепло.

Эйфория прорвалась сквозь темное облако моих эмоций.

— Ты уверен, что это нормально?

— Я свяжусь с Лукой, но не вижу ничего, что должно стать проблемой. Секундочку.

Я отступила в сторону, чтобы он мог пройти. Его восхитительный лосьон после бритья проник в мой нос, когда Ромеро проходил мимо меня, и мне захотелось уткнуться носом в его рубашку, чтобы найти утешение в его запахе. Я проследила за ним взглядом, обвела его широкие плечи и узкие бедра. Слова матери снова пронеслись у меня в голове. Может быть, счастье не так далеко, как я думала.