Тяжелее всего было оставить малыша Джеки. Я боялась испортить его детство. В этом лупоглазом мальчишке было столько хорошего и чистого, а я его сестра и должна подавать пример. Разве может убийца быть примером для подражания?

— Ты должна быть мертва. Что с Инестой? — снова подала голос Селестия.

Я отмахнулась и подошла к Моргане. От одного взгляда на Жрицу все внутри сжалось и подпрыгнуло. Чувство вины не давало покоя. Я всегда думала, что проще умереть самой, чем забрать жизнь у человека, но на деле оказалась совершенно другой. Конечно, мной управляла Тьма, но почему у меня не хватило воли сопротивляться?

Инеста со всего маху врезала Жрице Смерти по лицу, отчего та вздрогнула и распахнула глаза. Взгляд испуганно шарил по темени подземелья, пока не наткнулся на меня. Изменения сразу стали очевидны, словно саму радужку темных глаз затянуло льдом.

— Моргана, через тебя пройдет Кристиан. Мне нужно сказать ему кое-что, — не обращая никакого внимания на происходящее, молила Жрица Воздуха.

Она плакала и крепко цеплялась за руку Морганы, словно не давая сбежать. Обессиленная, замученная девушка с тяжелой судьбой, принявшая на себя смерть важного человека. Ее боль билась об углы темницы, но снова и снова возвращалась к носителю, нанося все более сильные удары.

Моргана с ненавистью взглянула в мои глаза и отвернулась, поморщившись. На шее девушки красовался уродливый фиолетовый синяк, а темная коса почти не растрепалась.

— Не смей игнорировать меня сейчас!

Девушка попыталась подняться, но Инеста придержала ее за плечи. Настал тот момент, когда Жрицу Воздуха ничто не могло остановить.

— Моргана, помоги ей, пожалуйста, — взмолилась я, не в силах выносить боль в голосе подруги.

Жрица Смерти поднялась и с силой толкнула меня в плечо, которое сильно повредили Ищейки. Я не выдержала и взвыла от боли, хватаясь за рану. На секунду в лице Морганы отразилось замешательство, словно девушка беспокоилась, что удар оказался слишком силен, но быстро натянула маску безразличия.

— Ты убила мою сестру, я о тебе и знать не желаю, а уж тем более, помогать.

— Я и не прошу о себе, помоги Инесте. Взгляни на нее.

Мы все уставились на Жрицу Воздуха, сидящую на полу. Она смотрела в темноту пустым взглядом, обессилев от горя. Слезы все еще увлажняли глаза, но теперь девушка напоминала привидение.

— Что произошло? Где Королева? — вмешалась Селестия, присаживаясь около Инесты и обнимая.

Как ни странно, девушка не оттолкнула Жрицу Огня, а наоборот, закопалась лицом в волосы и затихла. Ее настроения менялись так часто, что я не успевала следить и перестраиваться. Неужели Адама так же метало из стороны в сторону?

— Она натравила на нас дракона, но мы уже встречали его в лесу. Из-за этого нас не тронули, но Королева вырвалась и напоследок попыталась убить Инесту. Ее закрыл собой Кристиан.

Приглушенный всхлип раздался от шеи Селестии, куда спряталась Жрица Воздуха.

— Моргана, позволь ей попрощаться, — произнесла Жрица Огня, даже не глядя на девушку.

— Только если Женевьева уйдет.

Я лишь кротко кивнула и поспешила уйти оттуда. Внутри разрасталась жгучая боль от вины за все совершенные поступки. Никто здесь мне не рад, и стоило только вернуться, как все снова пошло наперекосяк.

Нигде жизнь не уготовила места для меня, и осознание этого просто убивало. Я брела по темным пещерам, ведомая лишь на слух и неплохую способность к ночному видению, что я являлось еще одним плюсом моих способностей Жрицы Ночи и Луны. Рука перемещалась по шероховатым влажным стенам туннелей для более лучшего ориентирования.

Я должна быть могущественной, уверенной Жрицей, а пока напоминала потерявшуюся девчонку, которой доверили слишком непомерную задачу. Тело ныло от многочисленных ссадин, и через некоторое мгновение я даже пришла к выводу, что лучше бы Ищейки убили меня тогда.

Я уткнулась рукой в высокую арочную дверь, покрытую железными вставками. На ней висел тяжелый замок, однако стоило мне прикоснуться к преграде, как дверь сама отворилась.

Я вошла в темное помещение, в котором стоял затхлый земельный запах. Здесь давно никто не бывал. В комнате резко зажглись факелы по бокам от меня, и я отшатнулась от неожиданности. Тело ударилось о запертую дверь, надпись на которой гласила: «Привет». Привет?

Поведя бровями от странности происходящего, я поняла — отступать некуда. Сколько детей ни учат не ходить куда-то одному, они все равно ищут приключений на задницу, а я всегда была особенным ребенком.

Слабо освещенная дорожка огня вела к странному алтарю. Во мне сражались страх и любопытство, но выхода отсюда все равно не было, поэтому я с осторожностью двинулась вперед. Передо мной предстали кубок, книга, спичка и уголек. Странный набор, необходимый, похоже, для какого-то заклинания.

Я нетерпеливо открыла книгу с пустыми страницами и стала пролистывать ее всю. На одной из страничек красовалась каллиграфическая надпись «С кем хотите беседовать?», и я подумала сначала нацарапать что-нибудь угольком на страничке, как в Гарри Поттере, но стоило сделать одно нажатие, как уголь выскочил из рук и упал на место, где и лежал.

Знай я хоть кого-то из Цериуса, то могла бы поболтать с кем-нибудь, способным подсказать выход отсюда, однако воспоминаний о прошлых жизнях не было.

— Я могу побеседовать с тем, кто покажет мне выход отсюда? — произнесла в пустоту я, услышав протяжное гулкое эхо. Глупость совершенного тут же заставила скрестить руки на груди, закрываясь словно от самой себя.

Голос звучал слишком слабо и испуганно, словно вовсе не мне принадлежал. Ответа не последовало, и я почувствовала неслабое разочарование. Со стороны это выглядело по-дурацки, так что я уж отступила от странного алтаря и двинулась к двери, но в помещении раздался еле слышный шепот.

Замерев в странной позе и задержав дыхание, я сосредоточилась на шепоте и поняла, что тот намекает о жертве. После тщательного осмотра алтаря и себя заодно, я пришла к выводу, что могу пожертвовать лишь подвеску со львом с ярмарки. Сейчас он отражал лишь глубокий синий цвет, показывающий мою печаль. Никакое другое чувство не могло ее пересилить. Я поместила льва на книгу, и он сразу стал золотистым, не отражая никаких эмоций. Ничего не произошло, и тогда я перенесла «жертву» в кубок. Слабое золотистое сияние прошлось по каемке кубка, что, видимо, означало правильность попыток.

В голову пришла неожиданная идея, показавшаяся мне правильной, поэтому я поднесла спичку к одному из факелов и зажгла ее, затем подожгла уголек и, ошпарив пальцы, бросила его в кубок. Конечно, можно было бросить уголь в кубок и уберечь пальцы, но извините, я всего лишь подросток.

Сначала уголек лишь тлел, но вскоре весь кубок полыхал ярким синим пламенем, которое завораживало красотой. Я зачарованно наблюдала за синевой огня, пока все помещение обретало мягкое освещение. Сгустки, осветившие комнату, сливались вместе в незамысловатый человеческий силуэт, напоминающий длинноволосую девушку. Свечение исчезло, а на его месте появилась нечеловеческой красоты девушка, не уступающей самой Анджелине Джоли.

Я раскрыла рот от удивления, ведь такой человеческой красоты мне еще не доводилось видеть в жизни. Такими я представляла себе сирен из детских сказок, которые охмуряли рыбаков, а затем топили их, но девушка словно наоборот исцеляла самые черные души.

— Кто вы? — еле слышно спросила я, боясь тревожить ее.

— Ты ведь просила того, кто покажет тебе выход, — голос незнакомки был странно похож на какую-то мелодию по тональности, но пока я не могла их сопоставить. — Ты потерялась, дитя.

Я сощурилась от странности происходящего. Незнакомка выглядела всего на десяток лет старше меня, и слово «дитя» никак не вязалось с образом. В голове начался мозговой штурм и отчаянные попытки понять, почему у меня такое странное чувство, связанное с ней.

— Это все равно не дает ответ на вопрос.

Она слабо усмехнулась, одарив меня слегка снисходительной улыбкой. Незнакомка прошлась по комнате, а за ней следовал теплый свет, освещая путь. Девушка не вызывала сомнений, хотя после произошедших событий у меня явно будут проблемы с доверием.