Литмир - Электронная Библиотека

Запах печеной картошки привел на кухню Алену. Алена, высокая статная девушка, с темными длинными тяжелыми волосами и покрасневшими опухшими глазами выглядела беззащитным ребенком.

– Привет! – только и успела она сказать, как сухой терзающий кашель овладел всем ее слабым существом.

– Привет, доченька! Присаживайся, буду кормить тебя крестьянской едой, а потом поить целебным чаем. Не думала, что мой лиственный сбор пригодится уже в ноябре.

Алена присоединилась к подготовке ужина, только на свою тарелку она добавила несколько кусочков колбасы. Очищенную картошку сдобрили сливочным маслом и посыпали мелко нарезанным чесноком.

После ужина Анна поставила грязные тарелки в раковину и тяжело вздохнула:

– На все хватает времени, только не на свою квартиру. Ален, давай в следующую субботу, как ты выздоровеешь, затеем большую генеральную уборку. Когда мы в последний раз гардины стирали и ковры мыли? Давай хотя бы раз в полгода почувствуем себя хозяйками. Представляешь, у нас будет идеальный порядок!

– Не представляю, – тихо ответила Алена, – через неделю у нас региональный конкурс, а у нас с Юркой стандарт не отработан. Теперь этот кашель! Придется каждый день до девяти ноги бить. Мам, ну, папа ж предлагал тебе найти женщину, чтобы та убиралась, хотя бы по-крупному. Пылесосом я управлять не разучилась, и посуду помою, но на остальное времени нет. Ты вообще скоро домой только ночевать приходить будешь.

– Нет, – резко ответила Анна, – в свой дом так близко я допущу только невестку и зятя. Мне хватит чужого горького опыта. Глубоко порядочную женщину сейчас трудно найти. Да я и в мыслях допустить не могу, чтобы чужая женщина приближалась к моей кровати или трогала мои вещи.

Анна брезгливо замахала руками. Она достала из шкафа стеклянные банки с травами.

– Ты, как кошка, которая никого не пускает на свою территорию, – засмеялась Алена.

– И от зависти я устала. Вспомни мою племянницу. Она две недели гостила, а выкарабкивались мы из болезней целый месяц. От нее только и слышалось «ох!» да «ах!». У них того нет, у них сего нет, а у нас дворец и полные шифоньеры!

– Мама, но это же могло быть простым совпадением.

– Таких совпадений не бывает! У тебя почки схватили – две недели кололи тебя. У меня желудок остановился. Даже кот – и тот заболел. Тебя я хоть сама колола, а к Тоше врач каждый день на такси ездил. Нет! Этот вариант даже не рассматривается.

Запищал чайник. Лечебный чай Анна решила пить вместе с Аленой. Он получился ароматным и напомнил запахи лета. В чашках под крутым кипятком дружно запаривались листочки дачных кустов черной смородины и малины, липовые соцветия из деревни, листики мать-и-мачехи, земляники и крапивы, которые Анна с Олегом собирали в лесу далеко за городом. Все это зеленое ассорти Анна заправила пахучим янтарным медом.

Из кухни вечер перебрался в гостиную. Анна включила в комнате свет и непроизвольно всплеснула руками:

– Какие божественные розы! Алена, откуда цветы? – огромный букет белых роз стоял в вазе, как вызов природной ноябрьской безликости. Какое-то время Анна стояла в дверях комнаты, любуясь этим цветочным совершенством.

– А-а, Илья привез, – небрежно бросила в ответ Алена, но Анне стало понятно, что за этим просто стоит защитная реакция от дальнейших расспросов. Но она все-таки поинтересовалась:

– У нас есть повод?

– Ну, я же болею, – из уст Алены это прозвучало так, как будто совершенно очевидным является тот факт, что девушкам во время их болезни молодые люди, ухаживающие за ними, должны привозить огромные букеты белых роз.

Анна тихонько сфотографировала вазу с цветами, и телефон оставил в себе этот дивный снимок. Она решила показать мужу букет, который очаровал ее, как когда-то очаровали первые цветы, подаренные ей Олегом в пятнадцать лет. Это был маленький букет нежных лесных тюльпанов – их Олег сам собирал в лесу. Несколько из тех цветочков Анна засушила в большой маминой книге «Полезные советы». Засушивать розы Анна не собиралась, поэтому сохранила их на снимке, чтобы, со свойственной ей сентиментальностью, когда-то показывать своим внукам, какими были первые цветы, подаренные их будущим папой будущей маме.

III

Утро Анна давно уже начинала без будильника. Она считала это хорошей привычкой – звонок будильника приводил организм в состояние нервного возбуждения, которое могло стать хорошей средой для перерастания маленького утреннего стресса в большой дневной.

Каждое утро буднего дня ничем не отличалось от предыдущего. Анна, кормила своего любимого кота, бежавшего на кухню впереди ее, настойчиво мяукая с подтекстом, что успел уже проголодаться. Затем она становилась на весы, скорее по привычке, уже без интереса, потому что последний десяток лет ее вес кардинально не менялся. Затем она делала свой неизменный «калланетик» и варила кофе.

Банальный вопрос большей части женщин – что сегодня надеть – Анну не мучил с тех пор, как она решила его для себя раз и навсегда. Планирование своей работы перешло в образ ее жизни и уже распространялось на то, как она одевалась. Что она будет одевать утром следующего дня, было запланировано на пару недель вперед.

Строчки специального ежедневника Анны с постоянной периодичностью заполнялись уникальным расписанием, прямо как в школьном дневнике: уроки на понедельник, на вторник, на среду и так далее.

Одежду и аксессуары она расписывала по дням, вплоть до оправы очков, не говоря о драгоценных украшениях или изысканной бижутерии. В число предметов особенного расписания входили галстуки, платки, шарфики, шали, палантины. Обувь и сумки шли особняком, но строго подчинялись общим правилам элегантности.

Элегантность, как известно, тяжелый крест. К такому выводу Анна пришла, когда поняла, что красивой быть намного легче, чем оставаться элегантной. Красота и элегантность для нее были понятия совершенно неоднозначные. Красивых, обеспеченных женщин Анна замечала все больше и больше, но прямой зависимости с элегантностью при этом не наблюдала. Не каждой женщине по плечу покориться ярму своей элегантности, сделать ее стержнем своего бытия и с достоинством выносить ее гнет вкупе с нарядами и драгоценностями. Однажды подняв планку своего образа, Анне не представлялось возможным ее опустить, иначе она потеряла бы часть себя.

В процессе своего утреннего облачения Анна выискивала удовольствие: в зеркале старалась видеть отдохнувшую женщину, которая своим внешним видом могла радовать и себя, и окружающих. Будучи еще совсем юной женщиной, она усвоила такое правило: в том, как ты выглядишь, проявляется твое отношение к окружающим людям. Если ты уважаешь людей, то не позволишь себе разочаровать их своей непривлекательностью.

Фаворитом делового гардероба Анны всегда оставался костюм – жакет с юбкой или жакет с брюками. Менялись блузы, водолазки, жилеты, аксессуары. Менялась мода, но стиль выдерживался, стиль был вне моды, он был выше ее. Сестра Анны, Лиза, женщина интересная во всех отношениях, предпочитающая гламурно-спортивный стиль, не понимала и не приветствовала ее строгие костюмы, а вкус Анны считала слишком консервативным.

– Как это скучно – ходить в костюмах! – так или иначе аккуратно протягивала Лиза, чтобы не обидеть сестру, когда та показывала очередную покупку, – в них нет изюминки, костюм давит женское начало.

– О вкусах не спорят, – не спорила Анна, но знала, как сексуально выглядит серьезная деловая женщина в костюме. Это она видела в глазах мужчин, видела в зеркале, когда узкая юбка обволакивала ее фигуру, а жакет выгодно подчеркивал талию, когда вырез блузы лишь скрывал грудь, но мужской глаз вылавливал скрытые места, а мужское безграничное воображение дорисовывало то, что скрывалось под воротником жакета.

Анна в своем возрасте уже не любила и не носила короткие юбки. Кроме того, она сочувствовала одной из своих подруг, которая уменьшала длину своей юбки или платья в зависимости от увеличения прожитых лет. Сказать прямо об этом подруге она не решалась, корректные намеки не расшифровывались, но как нелепо выглядела немолодая женщина, одетая по-юношески броско и фривольно. Что касается юбок, то тут Анна делала ход конем – она носила юбки не короткие, но с умеренными разрезами, которые при ходьбе деликатно обнажали ее стройные ноги и мужские головы поворачивались за ней, как подсолнухи за солнцем.

3
{"b":"648407","o":1}