— Почему? Были прецеденты?

— А вы как считаете? — Томас притормозил на специальном парковочном месте. — Госпожа министр, вы думаете, я не замечаю ваших опасливых взглядов? Или полагаете себя единственной, кто знаком с историей? В магическом мире долгожители — не редкость, многие еще помнят лорда Волдеморта школьником. А те, кто родился позже, читал хроники и видел колдографии. Моя внешность, увы, вызывает у определенной группы людей только страх или отвращение, — он поморщился. — Люди смотрят так, словно я в любой миг превращусь в чудовище и сожру их детей. Поверьте, я не собираюсь это делать!

Гермиона густо покраснела и спешно выскочила из машины.

— Не стоит смущаться, — совершенно спокойно продолжил Риддл. — По крайней мере, вы никоим образом меня не оскорбили. Даже не предложили воспользоваться чарами изменения внешности или сделать пластическую операцию.

— Случалось и такое? — не смогла удержать любопытства Гермиона.

— Да, и не раз, — он горько усмехнулся. — Но я не стыжусь того, кто я есть, и не собираюсь менять себя в угоду людским предрассудкам. Если мне приписывают некие грехи, реальные или надуманные, я готов за них отвечать. Да только ответа никто не требует, в основном показывают пальцами или несут всякий бред! — он презрительно изогнул губы.

— Давайте уже закончим этот неловкий разговор, — чувствуя, как пылают ее щеки, предложила Гермиона. — Я вполне осознаю, с кем у меня назначена встреча.

— Вот как? — отчего-то развеселился Риддл. — И с кем же?

— С образованным магом и отличным специалистом, который сможет помочь мне разрешить ряд проблем, — отрезала она. — Обещаю не поддаваться общей панике.

— Что ж, поверю на слово.

Тем временем они прошли по дорожке мимо живой ограды и свернули к превосходному розарию. Подстригающий кусты садовник при виде Риддла низко склонился и осклабился, демонстрируя заостренные клыки. Низкий рост и зеленоватый цвет кожи указывали на близкое родство с гоблинами.

— На вас работают не только люди? — не удержалась от вопроса Гермиона.

— А вы имеете что-то против? — в свою очередь сухо поинтересовался Томас, сдерживая шаг.

— Нет-нет, в Хогвардсе преподает Филиус Флитвик, полугоблин, мы хорошие друзья. Весьма талантливый педагог, чемпион по дуэлингу. Просто обычно это не принято, так что я удивилась.

— И чему же? Или Вы сторонница этого антигуманного закона, классифицирующего разумных в качестве «существ», исходя из их вида и физических данных? Вам не кажется, что это геноцид? Запирать кентавров, оборотней и русалок в гетто, ограничивать их в правах, считать ниже себя только из-за того, что они иначе выглядят, иначе колдуют и ведут иной образ жизни?

Бывшая активистка в борьбе за права домовиков не сразу нашлась, что ответить.

— Оборотни опасны, — аргументировала она.

— Все? Я читал ваше интервью, в котором вы прямо утверждали, что лучшим учителем ЗОТИ считаете именно оборотня.

— Ремус Люпин — исключение! Но даже он был опасен в полнолуние.

— Вы просто не владеете всей информацией, а Люпин, при всем моем к вам уважении, оказался слишком слаб, чтобы обуздать своего внутреннего волка. Многие из оборотней полностью контролируют себя в даже в полнолуние и способны оборачиваться вне зависимости от фаз луны. Исследования Роберта Братса из Алабамы это полностью подтвердили. В Магической Конфедерации штатов оборотней охотно нанимают в аврорат и на другие государственные должности именно из-за их природных качеств. Из оборотней получаются идеальные детективы, охранники, экспедиторы, няни. Сильные, выносливые, с улучшенным слухом, зрением и регенерацией, они незаменимы. Им детей доверяют!

— Ну, знаете ли! К детям этих тварей на милю нельзя подпускать! Люпина укусил именно оборотень, и это произошло не добровольно! — вспылила Гермиона.

— Почитайте материалы дела, они наверняка найдутся в архивах, — предложил Риддл. — А уж потом будете кого-то обвинять и называть тварью.

— Что вы имеете в виде?

— Насколько я знаю, маленький Люпин умирал, и его мать договорилась об укусе без ведома отца. Даже договор подписала. Но я не стану ни в чем вас убеждать. Просто изучите протоколы допроса и посмотрите копии вещественных доказательств.

Гермиона нахмурилась. Риддл говорил очень уверенно. Неужели такое могло быть?

— Кроме Люпина вы слышали хотя бы об одном случае, когда вменяемый оборотень укусил бы ребенка? — вкрадчиво спросил он.

Гермиона задумалась, и тут из-за кустов на дорожку перед ними выскочил голенастый жеребенок. Белоснежный. С крохотным рожком на лбу. Она застыла на месте, сама не осознавая, как схватила Риддла за руку и впилась ногтями ему в кожу.

— Это… Это же…

— Тщщщщ, не пугайте его, — попросил Риддл и негромко позвал: — Милли!

Единорожек склонил голову и неловко переступил голенастыми ногами.

Риддл отцепил руку Гермионы от собственной и неторопливо достал из кармана красное яблоко.

— Вы скрываете единорогов?!

— Я их развожу, — спокойно пояснил он.

— Но они не размножаются в неволе! Единороги исчезли из Магической Британии еще лет пять-шесть назад!

— Тихо вы! Не пугайте малыша, от ваших воплей он нервничает!

Единорожек поводил ушами, пугливо прижимая их к голове, и пытался пятиться назад.

— Милли! — снова позвал Томас, с хрустом откусил от яблока кусок, выплюнул в ладонь и протянул его жеребенку. — Тихо, тихо, никто тебя не обидит.

Тот медленно и несмело подошел и захрустел гостинцем. Риддл откусил еще раз и скормил единорогу и второй кусок. Жеребенок явно повеселел.

— А можно мне тоже? — сама удивляясь своей смелости, попросила Гермиона. — Ну… покормить его? Я думала, единороги идут только к… мгм…

— Девственникам? — без тени смущения уточнил Риддл. — Не только. Важно быть светлым душой и чистым в помыслах. Держите, — он протянул ей надкусанное яблоко. — Только жеребенок слишком мал, так что вам придется…

— Я поняла! — маленькая девочка, живущая в глубине души Гермионы, верещала от восторга.

Она взяла яблоко, откусила с целой стороны и на миг зажмурилась от удивительной сладости вкуса. Надо будет потом спросить Риддла, что это за сорт — ничего подобного она в жизни не ела. Сок на языке был подобен райской амброзии.

Единорожек взял угощение, коснувшись ее ладони нежными губами. Это был поистине волшебный день.

На дорожке с едва слышным хлопком материализовалась домовушка и тут же испуганно прижала большие уши.

— Хозяин, Милли не виновата! Милли вытаскивала репей из хвоста кобылицы, когда малыш убежал.

— Уведи его. Сейчас же! — строго приказал Риддл. В его голосе звенела сталь.

Домовушка бесстрашно потянула жеребенка за гриву и повернула к кустам.

— Так вы действительно их разводите? — отмерла Гермиона. — Можно посмотреть?

— Оценить условия проживания? — хмыкнул Риддл. — Идемте. Только тихо и издалека. Не хочу потом бодаться с гостями из аврората и отвечать на обвинения в жестоком обращении с животными из отдела популяции магических существ. Или как там он у вас называется?

Гермиона молча проглотила намек. Если бы Риддл отказался, она действительно инициировала бы проверку. Но он потащил ее сквозь кусты, пока не вывел на край огромной лужайки.

За невысоким плетнем паслось несколько прекрасных гордых созданий — взрослых единорогов. Гермиона безошибочно определила жеребца и трех кобылиц. Еще двое жеребят жались к ограде в дальнем конце поля, толкаясь боками у привязанного к плетню снопа свежей травы.

— Маленькие единороги обожают клевер, — негромко пояснил Риддл. — А вон те низкие здания, похожие на римские бани, это конюшня. Они там ночуют.

— А что за помост возле нее?

— Для музыкантов. Единороги любят все прекрасное, в том числе музыку, так что иногда я нанимаю оркестр или договариваюсь с феями.

— Вам бы все шутить! — пробормотала она, не отрываясь от зрелища спокойно пасущихся на лугу редчайших представителей фауны.