Гермиона подумала, что она такая не одна. Непонятности окружали всех и повсюду.

Тут к ним подбежал очень злой Филиус Флитвик. Пояс на нем был перекошен, волосы с легкой сединой растрепались, на лице отчетливо проявились морщины. Гермина впервые осознала, что маленькому профессору уже немало лет. Раньше ей всегда казалось, что Флитвик вечен, с годами он ничуть не менялся, но вот сегодня выглядел откровенно постаревшим.

— Ну все, приехали! — оскаливаясь так, что сходство с гоблинами стало еще заметнее, почти прорычал он. — Просрали Хогвардс. А я вам говорил! Не стоило дразнить змей!

Он обвиняюще ткнул пальцем в Минерву. Та надменно выпрямилась.

— Филиус, что вы себе позволяете? Мистер Риддл явно выдавал себя за того, кем не являлся, и это феноменальное сходство вовсе не объясняет его поступков!

— Это не сходство! Это он и есть!

Растерянные, дезориентированные дети пытались скучковаться вокруг старших, прислушивались к разговору, кто-то откровенно хлюпал носом.

— Что. Случилось? — раздельно вопросила Гермиона.

— Хогвардс пропал! — громко крикнул кто-то из детей.

— Мистер Риддл, — отвечая на ее вопрос, прошипела Макгонагал, — отменил все наказания и дал абсолютно всем ученикам, включая первокурсников, разрешение на посещение деревни. Большинство педагогов направились их сопровождать. Ирме ваш Риддл подписал отгул, Филиуса отправил в банк с чеком, Помону услал во Францию за какими-то редкими саженцами, Филчу и Синистре предложил исполнить мелкие поручения вне школы. В замке осталось несколько учеников со Слизерина и Рэйвенкло и змеиный декан, который преподает ЗОТИ. Мы все ушли, и не можем вернуться. Замка нет.

— Как нет?

— Просто нет, — пояснил Флитвик. — Схлопнулся вместе со всей территорией, остатками леса и озером. На маггловской стороне ничего не изменилось, а у нас ничего больше нет. Так что я увольняюсь, госпожа министр. Давно пора было!

— Филиус, подождите! — растерялась Гермиона. — Я думаю, что знаю, что происходит. Я постараюсь все вернуть.

— Девочка, — Флитвик посмотрел на нее с такой жалостью, что Гермионе стало не по себе. — Ты не понимаешь, о чем говоришь. Такие вещи необратимы. Их творит сама Магия!

— Филиус утверждает, что Томас Риддл на самом деле Тот-Кого-Нельзя-Называть, — плаксиво пожаловалась Макгонагал.

— У меня в спальне сундук с вещами остался. И фамильяр, — всхлипнула какая-то девочка. — Что с ними теперь будет?

***

В понедельник на внеочередном саммите Международная конфедерация магов приняла решение о лишении политико-территориальной суверенной организации, именуемой Магической Британией, статуса государства, разжаловании ее правительства и запрете на судебную деятельность для британского Визенгамота.

Магической Британией отныне считалась другая страна с обозначенной территорией и собственным правительством во главе с Министром Магии Маркусом Флинтом.

Гермиона узнала об этом из прессы, которую принесла бледная до синевы Мила Коллинз.

— Мы проиграли, — глухо сказала Мила. — Это конец.

— Можно их решение как-то опротестовать? — сглотнула Гермиона. — Быть Министром Магии никем не признанной державы довольно убого. И — Маркус Флинт? Серьезно?

— Учитывая, что от державы ничего не осталось, править Вам нечем, — Гермиона впервые видела Юджина небритым. — Даже Хогвардс отошел на ту сторону.

Он поднялся и, не прощаясь, вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Принести вам успокоительного чаю? — предложила Мила.

— Пожалуй, да, — согласилась Гермиона и потянулась к стопке газет.

«Пророк», «Ведьмополис», «Ночной оборотень». Теперь она могла читать абсолютно все. Ксенофилус Лавгуд переименовал свое издание в «Нарглию». Судя по тиражу, газета пользовалась популярностью. «Ночной оборотень» издавался в колонии номер три и ориентировался на магических разумных. В новой Британии существами их не называли, хотя, с точки зрения Гермионы, некую колонию всегда можно было превратить в гетто.

Не в силах смотреть на довольную физиономию Флинта, который лыбился с передовицы во все тридцать два крепких зуба, Гермиона перелистнула страницу «Пророка». И передернулась.

«… признанный наследник Салазара Слизерина, Мастер рун, темных искусств и некромантии, Лорд Томас Марволо Риддл оказал Магической Британии честь, согласившись занять должность директора школы чародейства и волшебства Хогвардс…»

Она вцепилась пальцами в волосы и простонала. Некромант и единороги!!! Разве такое возможно?! Разве могло зло победить добро? За что тогда они сражались?!

Где благо, обещанное Дамблдором? Да и был ли вообще злой волшебник Волдеморт? Или она, как и прочие, видела чудовище вместо заколдованного приютского мальчика, оказавшегося принцем?

На третьей странице было опубликовано интервью.

« — Я верю в здравомыслие мисс Грейнджер, — с тонкой улыбкой заявил лорд Риддл. — Безусловно, магически отсталое население — это обуза для любого государства. Но, приложив усилие, мисс Грейнджер вполне способна в течение года провести ряд реконструкций и выполнить условия для признания этих земель Колонией номер шесть…»

— Что?! — впадая в ярость, взревела Гермиона, отшвыривая газету в сторону и наливаясь праведным гневом: — Магически отсталое население?! Колония номер шесть??? Ах, он поганый чистокровка!

***

Голубые волны набегали на белый песок. По кромке воды в легком сарафане босиком брела Саиф Поттер, урожденная Блэк. Двенадцать лет назад ее отец, ныне главный некромант страны, лорд Регулус Блэк, сумел исправить то, что казалось неисправимым. Вернуть Гарри Поттера и Тома Риддла.

Тони Долохов вразумил и организовал группу тех, кто когда-то считался пожирателями смерти, Августус Руквуд сделал возможным перенос земель на новый магический уровень, Люциус Малфой помог отстроить разрушенные дома и разоренные мэноры.

Это было время сеять. Теперь пришло время пожинать.

Прыгало по пляжу поколение детей, которое пойдет в Хогвардс без предрассудков и опасений. Делили на двоих последнюю бутылку пива прежде заклятые враги Гарри Поттер и Драко Малфой. Качал на качелях удочеренную Риддлом подрастающую Беллу Блэк Невилл Лонгботтом.

Тони Долохов сидел на лужайке в окружении малышни и учил их плести из самых обыкновенных маггловских одуванчиков артефактные венки.

Пикник по случаю легализации новой Магической Британии удался.

— Как думаешь, — спросил Том у Барти, — Грейджер сумеет воспользоваться шансом?

— Поттер вроде говорил, что она умная и в состоянии делать правильные выводы при наличии вводных данных, — Барти почесал карандашом за ухом. — Но кто ее знает? От Драко я другое слышал, всякие там истории про «Гавнэ» и варку оборотного, потому что Грейнджер решила, что Малфой — наследник Слизерина.

— Пфффф! — только и фыркнул Том. — Ну и ладно.

Они помолчали. Барти подставил лицо солнечным лучам, наслаждаясь погодой, а Том о чем-то сосредоточенно думал.

— Слушай, — спросил он внезапно: — А может, нам еще и Азкабан прихватить? Ну вот что это за государство без тюрьмы? Будем возить туда разных скользких типов на экскурсии, глядишь, и уровень преступности снизится. Хотя он и так ниже некуда.

— Да ну его, — возмутился Барти. — Был я там. Мрачное место. Мне не понравилось.

— Именно! — обрадовался Том. — Если уж ты заметил, как там жутко…

— Я же сказал, — заупрямился Барти, — что мне Азкабан не понравился. А я, между прочим, рыбачу в тех местах.

— Так ты покажи, с какой стороны ты рыбачишь, и мы ту стену замка лютиками изрисуем. Воспитательный эффект, конечно, пропадет, зато будет эффект неожиданности, когда туристы внутрь попадут. Ну и дементоров можно в розовые балахоны одеть. С сиреневыми звездами и золотыми колпаками. Пусть по тюрьме летают Альбусы Дамблдоры и целуют особо непослушных. Демонстрируют всепобеждающую силу любви, так сказать. Что скажешь?

КОНЕЦ