– Николо! – послышался бабушкин грозный голос позади испугавшейся девочки.

– Милая моя! Это всего лишь я! Твой дед! – Выходя из темного леса с тяжело набитым мешком за плечами, держа в одной руке ружье, а в другой серо-голубые шкуры зайца седоволосый огромный человек!

Страх переменился веселым детским голоском.

– Деда!

– Милая моя девочка! – вскликнул мужик, сбрасывая мешок с плеча, откидывая ружье в сторону и привстав на колени, обнял малютку. Его огромные руки окутали тело ребенка, и казалось, что она лишь прекрасная бабочка в его объятиях.

– Николо! – Приблизился бабушкин голос сзади девочки, присаживаясь рядом с ними, срывая голубой василек.

– Как же я по вам скучаю! Милые мои! – Слеза запуталась в глубокой морщине под глазом.

Миниатюрная ладошка Амелии Петровны подхватила слезу, и она с трепетом в голосе произнесла:

– Николо! Ты всегда можешь к нам вернуться, мы тебя любим, ты ведь знаешь!

– Да! Деда! – встревожил детский голосок сентиментальную минуту. – Почему ты живешь в лесу? Почему не с нами! Мне тебя так не хватает! Деда! – Обвила детскими ручонками шею пожилого человека.

– Милая моя! Ведь кто-то должен держать оборону и порядок в лесу, уйду я, что с ним будет!

– Что? Звери будут драться?

Смех пожилых людей разозлил любопытную девочку.

– Не смешно!!!

– Нет, милая, совсем не смешно, ни капельки! Вот только я, наоборот, защищаю зверей и их законы от людей! Пускай себе дерутся!

– Да! А что люди могут сделать не так?

– Есть хорошие, как мы! Мы не портим фауну природы, мы аккуратно срываем растения, которые нам помогают жить, ведь Бог и создал их для нас, мы не пилим деревья, которые века простояли, мы не мусорим и не шумим! А есть те, которые приходят в лес, чтобы нарубить деревья, уничтожить, убить фауну и ауру леса. Разжигая огромные костры, устраивают вечеринки посреди леса, пугая все живое вокруг них.

– А ты этих людей наказываешь?

– Конечно, моя милая! Зная, что я здесь, народ побаивается соваться в лес!

– Поэтому ты не уходишь! А ты не боишься волков, медведей? Тебе по ночам не одиноко?

– Милая моя, меня здесь все звери знают, они чувствуют от меня мир и доброту! Поэтому и не лезут ко мне. А скучать мне и некогда, забот и хлопот у меня полно! Вот только по вам мое сердце ноет!

Взгляд девочки упал на ружье, лежавшее среди высокой травы, а потом на шкуры зайцев.

– Дед, это ты их убил? Разве ты сам закон не нарушаешь? – Сузив глаза, девочка пристально заглянула в старческие глаза.

Улыбка на лице! Окинув глазами силуэт Амелии Петровны, который передвигался от одного цветка к другому, ее руки притягивали бутоны к лицу, улыбка давала согласие на то, чтобы ее руки срезали это растение и бережно уложили в хлопчатобумажный рюкзак, свешавшийся с руки.

– Нет, я не нарушаю, я не стрелял в них, я их поймал обманным путем!

– Это как, обманным путем?

– Ну, есть много всяких разных штук у охотника, это силки, ловушки, капканы для разных животных. Так уж заведено, человек властен над жизнью животных!

– А ты меня научишь всем этим штукам?

– Конечно, моя сладкая девочка, – крепко поцеловав и обняв малютку.

Лес погружался во тьму. Распахнув глаза, Амелия поняла, что ее бросает в жар. Руки и ноги содрогаются от дикого холода, тело пылает огнем. Острая и колющая боль обволокла все тело. Судороги не давали спокойно вздохнуть. С тихими возгласами Амелия нащупывала вокруг себя что-нибудь, чтобы накрыть свое безжизненное тело. Но в месте, где она находилась, росли лишь лопухи, а под огромными листьями не растет даже трава, кругом голая земля, сырая, холодная. Ее так трясло, что перед глазами прыгали неподалеку темнеющие деревья, среди которых она обнаружила силуэт лохматого волка. Волк! Пронеслось у нее в нетрезвой голове. Страх ее сердце не брал, сильный жар и трясучка брали верх. Обхватив руками свои оголенные плечи, девушка пыталась сосредоточиться на приближавшем силуэте. Он приближался все ближе и ближе, сверкая желтыми глазами, которые прыгали, как теннисные шары о стол. И вот его мягкий и теплый мех коснулся ее тела, его шерсть по миллиметру укрывала ее тело, и становилось теплее и теплее. Ощутив необыкновенное тепло, она погрузилась в сон, в темный, как лес.

Рассвет озарил верхушки высоких, древних деревьев, стоящих плотно прижавшись друг другу. Амелия лежала на мягком зеленом мхе, вокруг разложены лапы зеленых елок. Мысли в голове проплывали медленно и неясно, жар отступил, и невероятно хотелось пить. Услышав и почувствовав рядом с собой щенячье скуление, Амелия медленно открыла глаза, сообразив, что с ней рядом спит огромное, серое и лохматое чудовище, тыкающей мыслью в голове, что это волк! Опасное, безжалостное существо, которое, свернувшись в калачик, дергало лапами и жалобно скулило. У Амелии расширились глаза, как два бездонных озера, от ужаса и удивления, что перед ней волк неспокойно спал и что-то ужасное видел во сне и даже не подумал тронуть ее, а только лишь перетаскивал с места на место то поле лопухов, а теперь мох! Хотела бы подняться, чтобы оглядеться, но резкая боль уколола в нижней части тела, и от невыносимой раздирающей боли она снова плюхнулась на бархатный мох. И тут Амелия начала соображать, что оказалась совсем в другой части леса, севернее, так как кругом маленькие, лохматые, с длинными лапами елки, окруженные ярко-изумрудным мхом. Девушка сразу вспомнила рассказы бабушки про непроходимые леса человеком к северу от озера, где не раз видели и слышали про волков. Народ боялся ступать в ту сторону леса, так как владыкой этого сказочно красивого и богатого кусочка земли, где было все в изобилии (орехи, грибы, ягоды и разнообразной лечебной травы), были злостно голодные волки размером с медведя, окрас их голубовато-серый, черная подводка вокруг глаз так и манила охотников в свою западню. Волки были беспощадны, раздирали человека на мелкие куски, разбрасывая вокруг своей территории, как бы помечая ее.

Амелия медленно повернула свое затекшее тело в сторону волка и медленно протянула свою дрожащую руку на голубоватый мех, вспоминая вчерашний вечер, ведь он грел ее всю ночь. Ей так хотелось прикоснуться к нему, ощутив его тепло, почувствовать биение сердца, чтобы убедиться в том, что это не сон, что это все в реальности, наяву. Опустив руку на мягкую шерсть. Как вдруг волк вскочил на четыре лапы и с громким рыком оскалил зубы. Амелия от страха замерла, уставив свои синие глаза на обозленного волка, и с трудом проглотила комок в горле, не шевелясь. Минуты две они смотрели друг на друга глаза в глаза. Девушка не могла ни о чем думать и ничего чувствовать, ни боли в ногах, ни голода, который сводил ее желудок с ума, ни жажды в горле, ни мягкого мха под собой. Медленно волк опустил свою гладко прилизанную морду к земле и спрятал белые как снег и острые как кинжалы зубы, подпрыгнув к дереву, подхватил огромный скрученный лист лесной капусты и медленно, не спеша, осторожно, как бы украдкой подошел к Амелии. Их взгляды не отвлекались ни на что. Амелия увидела перед собой огромный лист, а внутри него была свежая прохладная, только что скопившаяся роса. О! Это то, что мне сейчас надо! Промелькнуло в голове. Волк подошел еще ближе и нечеловеческим волчьим взглядом заглянул в ее глаза, так что мурашки пробежались по телу. Осторожно, не торопясь, она с жадностью взяла лист, но взгляд не отводила от его желтых глаз, которые смотрели на нее. Прильнув губами к утренней росе, она с удовольствием опустошила лист. Положив лист на колени, девушка обнаружила, что ее сломанная нога была освобождена от упругих прутов и начисто вылизана от засохшей крови, перебросив взгляд на руки, она также увидела, что они были чистыми, только ссадины и темно-синие с оранжевой окантовкой синяки выделялись на белоснежной коже Амелии. Она почувствовала холод по своей гусиной коже, и сжавшись, бросила взгляд на стоящего перед ней огромного зверя, который стоял и не моргая смотрел умным и понимающим взглядом. И тут Амелия четко в своих мыслях поняла, что волк зализал ее раны, пока она была без чувств, и вовсе съесть ее не хочет, а зачем-то хочет ей помочь. Надо же? И подумать было сложно, что есть такие умные звери, как это лесное животное невероятного размера, и глаза ярко-желтого цвета. С натугой и сухостью в горле Амелия заговорила с волком, глядя в его глаза.