— Мэтью, отправь-ка ты светлячок вперед. Ни зги не видать.

— Сейчас подсвечу…

Маг стукнул посохом, и огненный шар унесся туда, где тьма казалась гуще всего.

Негромкий хлопок взрыва, натолкнувшегося на препятствие, фаербола смешался с оглушительным ревом разъяренного чудовища.

И я наконец-то увидел то, что мы искали.

Подземная тварь больше всего напоминала трехмерную чернильную кляксу, разлитую по всей стене. Такую же бесформенную, с множеством щупалец. На часть из которых оно опиралось и передвигалось, в то время, как другая часть метнулась в нашу строну.

Надо отдать должное Мэтью, он не растерялся ни на секунду. Я еще только тянул меч из ножен, а навстречу щупальцам уже летели огненные шары.

— Пуф! Пуфф! Пшш…

От соприкосновения с ними, щупальца то ли укорачивались, то ли чудовище само отдергивало их, обжегшись. Но, сразу же, выстреливало другими… И вот одно из них почти долетело до меня.

Видимо, я заслонил магу обзор, и он не успел вовремя отреагировать. Зато успел меч.

Клинок мигнул в воздухе, чудовище взревело, а к моим ногам упал сгусток чего-то черного. Как дегтем плеснули… Или гудроном… Такой же резкий и неприятный запах.

Я непроизвольно отступил на полшага и тут же срубил следующее щупальце.

Вторая клякса упала рядом с первой… и перетекла к ней, сливаясь в одну лужицу.

— Нифига себе прикол… Этак оно все сюда… по частям переберется.

Как бы в подтверждение догадки, третий свежесрубленный отросток, не теряя ни секунды, присоединился к предыдущим. Лужица потихоньку превращалась в лужу. И даже начинала приобретать объем.

— Мэтью! А ну жахни сюда! — указал я на нее магу.

Тот понял без объяснений.

— Фых!

Твою дивизию! Полыхнуло так, что едва отскочить успели. А завоняло, словно костер из резины пополам с пенопластом зажгли.

— Здорово! — оценил результат помощник.

— Угу… Ну, значит, так и работаем. Я отсекаю, ты — поджигаешь… По четыре-пять в кучку. Посмотрим, насколько чудовища хватит. Закон сохранения массы никто не отменял.

Закон работал. Но уж больно масса большая оказалась.

Примерно через час отрубания и сжигания отходов, стало заметно даже невооруженным взглядом, что тьма напротив нас, несмотря на дым, редеет и скукоживается. Но все равно, ее все еще оставалось слишком много. А я уже ощущал усталость, да и фаерболы, испускаемые посохом — становились тусклее и меньше.

— Не сдюжим, Николай… — пропыхтел Мэтью. Похоже, и у него силы были на исходе. — Надо уходить. Отдохнем. Расскажем мэтру… Он подскажет, как одолеть чудовище. Или заклинание более мощное выдаст.

— Заклинание, говоришь… А такого же, как то что ты амазонке продал, у тебя больше нет?

— Есть… Но, ты же сам говорил, что оно неудачное получилось.

— Это смотря для каких целей, дружище… — я даже рассмеялся. — Костер им разжигать и в самом деле, гм… несколько неудобно. Можно, брови опалить. А сейчас — думаю, то что доктор прописал. Доставай. Только сам ничего не делай. Подожди, я стежку проложу….

Моя затея может и не блистала изысканностью и глубиной стратегического мышления, но тоже годилась.

Теперь я не просто отмахивался от летящих в меня щупалец, пока их не набиралось достаточно для аутодафе, а изменил тактику. Отрубал и делал шаг вперед. Рубил следующее — и двигался дальше. С каждым шагом все ближе к чудищу, оставляя за собой длинный ручеек из черной субстанции.

До тех пор, пока дистанция не сократилась до полутора десятка шагов. Ближе подойти не удавалось. Чудовище выстреливало в меня своими отростками уже на пределе того, что меч успевал рубить. А ощутить прикосновение этого… у меня не было ни малейшего желания. Понятия не имею, каким был бы результат, но готов спорить на все королевское имущество — он бы мне не понравился.

— Поджигай ручей! — крикнул я Мэтью, после чего отпрыгнул рыбкой в сторону, уходя в кувырок. И еще раз…

Огонь загудел за спиной, поднимаясь поперек пещеры высокой и яркой стеной. Ослепляя глаза чересчур обильным светом.

— Дай свиток!

Мэтью уже был рядом и протягивал мне свернутый в трубку пергамент.

Я поднял с пола небольшой обломок камня. Завернул его в пергамент. Потом указал на чудовище, как учила Леонидия, свитком, и метнул его туда же.

— Гори!

Говорят, человек трижды бывает глуп. Когда, сидя у костра, прикуривает от спички. Гребя в лодке — поплевывает на ладони. А посреди степи, чтобы развернуться, зад телеги заносит… Мы с Мэтью изобрели еще один вариант. Кому доводилось видеть, как взрывается цистерна или, хотя бы, бочка с горючей жидкостью — поймет, о чем я.

Шандарахнуло так, что меня как кутенка кувырком протащило по полу. Никогда бы не подумал, что в просторной пещере столько твердых выступов и углов.

К счастью, похоже, студенческий «Колпак» предоставлял защиту не только в мире тонких материй, но и от осязаемых преград тоже. Хоть и не полностью, но все же существенно смягчил соприкосновения тела с полом и стенами. А так же — от обдавшей нас волны огня уберег. Опять таки, частично. Так что я успел получить общее представление, о том что чувствует жарящийся в гриле каплун, но кратковременно и без фатальных последствий. Даже одежда не вся сгорела…

Дальнейшее помню смутно. Бежали, лезли, ползли… Опять бежали. Очухались и остановились только снаружи рудника. Да и то не по собственной воле.

Вполне вероятно, мы с Мэтью могли бы еще пару-тройку верст пробежать, если бы нас не схватили те самые горняки, ради которых мы и полезли в шахту.

— А-а! — вопило сразу несколько глоток. — Попались!

— Гляньте, ваше сиятельство! Вот они! А вы не верили! — выкрикивали другие работяги, одновременно продолжая заламывать нам руки.

Все еще пребывая в слегка контуженом состоянии, я понял только одно: шахтеры действуют не сами по себе, а стараются для некоего «сиятельства». То есть, дворянина в титуле не ниже графского.

Поискал взглядом…

Нашел. Чуть в сторонке, верхом на великолепном гнедом мерине. Яркие, пышные одежды. Судя по блеску — парча или шелк. Много серебряных и золотых нитей. А на голове — тонкий золотой обруч. В отличие от покойного барона — не в доспехе. Да ему и без надобности. Если барон удерживал власть собственным мечом, то у сиятельства для этого имелась весьма внушительная дружина. Только рядом с ним было больше десятка тяжелых конников. Закованных в броню аж по глаза… В том смысле, что только глаза и посверкивали из шлемов.

— Кто такие? Что здесь делаете?

Понятное дело, сам сиятельный до разговора с подозрительными оборванцами не снизошел. Спрашивал один из его людей.

Ну, точь-в-точь, как бугры и шишки из моего мира. Самим западло с чернью общаться, вот и держат для этого замов по разговорам. Хотя, зная уровень развития тех, кто всплыл на самый верх, скорее всего просто боятся сами открывать рот. Ведь, пока молчишь, и за умного сойдешь. Тогда как слово не воробей. Брякнешь — потом не сотрешь и, даже, очередью из «калаша» не вырубишь… не то, что топором. И никакие пиарщики не отмоют добела.

— Сам-то кем будешь?

Раньше, чем я успел решить, как лучше себя держать в данной ситуации, более молодой и, соответственно, менее сдержанный, Мэтью ответил. За что тут же и огреб увесистый подзатыльник.

— Как с их сиятельством разговариваешь, быдло?

— Еще раз тронешь меня, пожалеешь! — прошипел юный маг.

— Оно еще и угрожать вздумало! — в ту же секунду последовал второй подзатыльник. Еще более хлесткий. — Вошь тараканья! Вякни хоть слово — все зубы повыбиваю!

Вообще-то, глядя на нас — всклокоченные волосы, обгоревшая одежда, лица в грязи и копоти — любой решил бы, что имеет дело с босяками. Но за нечаянно, бьют отчаянно. Нечего руки распускать.

Не знаю, что сумел наколдовать Мэтью, но бивший его горняк завопил благим матом, хватаясь за живот. Издал булькающий звук и опрометью бросился к ближайшим кустам. Откуда, мгновением позже, послышалось продолжительное пыхтение, кряхтение и жалобное причитание.