Анаксимандр жил в шестом, а Гекатей в пятом веке до нашей эры[22]. Но в Греции тогда карты вовсе не были редкостью. Геродот прямо говорит в своих сочинениях о множестве «обходов Земли», а знаменитый афинский драматург и поэт Аристофан в комедии «Облака» (423 год до нашей эры) изображает некоего Стрепсиада, которому ученик Сократа показывает изображение Аттики с прилежащими странами, причем, судя по тексту комедии, речь идет о предмете хорошо всем известном.

Многие уже знали в те годы и то, что Земля — шар.

Многие уже знали в те годы, что Земля — шар.

К этой мысли по-разному приходили ученые. Одни, как, например, последователи Пифагора, просто считали, что Земля должна быть «совершенной» фигурой.

А «совершенные» фигуры — шар и круг.

Следовательно, Земля представляет собой шар и движется по кругу.

Другие, как Аристотель (384–322 годы до нашей эры), Дикеарх (326–266 годы до нашей эры) или же Эратосфен из Кирены, видели доказательства шарообразности в том, что корабль, уплывая в море, словно проваливается под горизонт. Круглая тень Земли на Луне при затмениях говорила о том же. Эти ученые в какой-то мере уже исходили из действительных наблюдений над природой. И недаром же многих из них обвиняли в безбожии.

Бежал из Афин обвиненный в безбожии Анаксагор, бежал Аристотель, бежал Аристарх — «Коперник древности»[23].

Но эти попытки жрецов не могли остановить развития науки.

В 220 году до нашей эры, наблюдая положение солнца в разных городах Египта, Эратосфен сделал определение размеров Земли с поразительной точностью. Окружность земного шара у него получилась равной 39 816 километров. Он ошибся менее чем на двести километров.

Эратосфен же впервые нанес на карту взаимно-перпендикулярные линии — прообраз изображения меридианов и параллелей в равнопромежуточной проекции. Он-то и назвал новую науку о странах и картах географией.

Шли годы. Всё большее развитие получала астрономия и математика. Купцы проникали в самые далекие страны в поисках янтаря, олова, пряностей и шелка. Всё шире раздвигались границы известного мира. Вавилоняне знали когда-то «четыре пространства» — от Элама к северу до Ассирии и на запад до Сирии. Эратосфену уже была известна территория от Геркулесовых столбов (Гибралтарский пролив) на западе до острова Тапробаны (Цейлон) на востоке, от легендарной страны полунощного солнца Фуле на севере до истоков Нила на юге.

Больше того!

«Если б обширность Атлантического моря, — утверждал Эратосфен, — не препятствовала нам, то можно было бы переплыть из Иберии[24] в Индию по одному и тому же параллельному кругу».

Эратосфен был великий ученый. Умер он в 194 году до нашей эры, восьмидесяти двух лет от роду, в полной нищете, почти ослепший. Люди смелой мысли всегда не очень ценились жрецами и правителями «милостью божьей». Жизнь Эратосфена не явилась исключением.

Из красочных фантастических рассказов о чудесах дальних стран география всё более превращается в подлинную науку, призванную помогать людям.

«Приложение географии разнообразно, — писал виднейший географ древности Страбон (он жил от 63 года до нашей эры и до 21 года нашей эры), — ею могут пользоваться государства, вожди, она облегчает знакомство с небесными явлениями, с земноводными и морскими животными, растениями и плодами и всякими иными предметами, какие встречаются в каждой местности… Удачнее будет охотиться тот, кто знает лес, его качества, размеры, равным образом только знающий страну правильно устроит лагерь, засаду или совершит путешествие. В делах военных это гораздо очевиднее, потому что тем более вознаграждаемы будут знания и тем больше будет вред от невежества».

То же самое, хотя и несколько другими словами, и мы говорим теперь о значении географии.

В той же работе («География в 17 книгах») Страбон указывает, как изготовлять глобусы и карты, как строить равнопромежуточную цилиндрическую проекцию, и подробно перечисляет, что наносить на карту. Здесь моря, заливы, проливы, перешейки, полуострова, острова, мысы, реки, горы, города…

Говорит он и о том, что должно быть самым главным для человека, изучающего лик Земли. Вот его слова:

«Необходимо, чтобы географ полагался в том, что имеет для него значение основного начала, на геометров, измеривших всю Землю, а эти последние должны опираться на измерения астрономов, которые в свою очередь должны полагаться на физиков».

Карта по результатам измерений — вот что главное для географа, вот на что должен он полагаться, говорит Страбон.

К сожалению, ни одной подлинной карты времен Эратосфена и Страбона до нас не дошло.

Все достижения Эратосфена и труды Страбона были известны, конечно, величайшему астроному и картографу древности Клавдию Птолемею, который жил от 90 и до 168 года нашей эры в египетском городе Александрия.

Главную цель географии Птолемей видел в картографировании земного шара.

«География, — говорит он, — есть линейное изображение всей ныне известной части Земли со всем тем, что к ней относится. Она дает нам возможность обозреть всю Землю в одной картине, подобно тому, как мы можем непосредственно обозревать всё небо с его созвездиями в его вращении над нашей головой».

В своих трудах он развил дальше мысли всех своих предшественников и на много столетий вперед предвосхитил основные пути развития картографической науки.

Он отчетливо понимал, что поверхность шара нельзя изобразить на плоскости без искажений, и поэтому дал способы построения пяти картографических проекций, наиболее распространенных и в наши дни.

Птолемей написал немало книг. Среди них есть и очень подробное руководство по картографии. Оно состоит из восьми частей и называется «География». В нем не только описано, как изготовлять карты и что показывать на них, но даже перечислено около восьми тысяч названий различных объектов местности — городов, гор, рек, заливов… Больше того: несколько сот из них приведены уже с географическими координатами, определенными астрономически из наблюдений солнца и звезд. По этим данным легко можно построить самую настоящую карту, вполне похожую на те, которыми пользуемся мы.

К «Географии» было приложено двадцать семь карт.

Птолемей кое в чем ошибался. Так, он не был согласен с Эратосфеном и считал, что планета наша гораздо меньших размеров.

Именно эта ошибка его впоследствии укрепила Христофора Колумба во мнении, что путь из Испании в Индию через Атлантический океан не может быть длинным.

Неверно и то, что задача географии — «линейное изображение всей ныне известной части Земли». В наши дни этим занимается лишь одна из географических наук — картография.

Но тем не менее Птолемей — величайший картограф древнего мира.

Подлинные карты его до нас тоже не дошли.

Знаменитая Александрийская библиотека, в которой среди семисот тысяч различных рукописей хранились и карты Клавдия Птолемея, в 273 году сильно пострадала при народном восстании, а в 391 году и уцелевшая часть ее под влиянием проповедей патриарха Феофила была разгромлена толпой христиан- фанатиков.

В Александрийской библиотеке хранилось семьсот тысяч рукописей.

То же, что уцелело от этого, окончательно погибло, когда в седьмом веке Александрию захватили арабы.

Передают, что калиф Омар, приказывая сжечь остатки библиотеки, изрек:

— Или эти книги содержат то же, что есть в коране[25], — и тогда они лишние. Или в них написано другое, — тогда они безбожные.