Но тут машину тряхнуло. Корнеев судорожно схватился за ручку над окошком. Экран у водительского сидения загорелся красным и через мгновение вернулся в обычный зеленый. Казалось, что короткий сбой устранен, но в этот момент такси наклонилось слегка вперед и … рухнуло вниз с воздушной трассы.

Эта секунда, когда ты не понимаешь, почему все вокруг уходит вверх, и при этом ощущаешь крепкие руки гравитации, тянущие вниз. Михаил ударился виском о стекло и инстинктивно уперся в углубление для ног, не сразу осознав, что это никак ему не поможет после свободного падения с высоты в несколько сот метров. Прямо перед ним во всей красе раскинулось красно-желто-зеленое море, в котором он вот-вот утонет. Корнеев отстегнулся и попробовал перелезть на водительское место, чтобы включить ручное управление, но тут автомобиль начал выходить из пике, окончательно выровняв свое положение только тогда, когда по дну машины зацарапали верхушки деревьев.

Выдохнул. Угрозы больше нет, но машина все еще летела непривычно неровно. Он все же попытался пересесть на кресло водителя, когда лес сменился какой-то промышленной зоной. Но автопилот не реагировал на команды Михаила, такси остановилось и начало опускаться над длинной серо-коричневой крышей. Резко зависло в полуметре над поверхностью и… обрушилось вниз.

Михаил по инерции нагнулся вперед и сильно ударился носом о переднюю панель. Посмотрел в окно. К нему приближался коренастый мужчина в светлой куртке. Кажется, этот тот самый, которого он встретил на входе в кафе. Или нет?

– Помогите, – прошептал Корнеев. Через пару секунд дверь возле него была вырвана с железным мясом, а сам он вытащен на холод.

– Ты как? Идти можешь? – услышал он слова. Кивнул. Перед ним стояла еще одна машина, на заднее сидение которой он с трудом уселся. Силач залез следом.

– Что с ним? – произнес еще один голос с водительского места.

– Похоже на сотрясение, – ответил вытащивший Корнеева силач.

– Я же тебя просил, – хозяин голоса был явно раздражен. – Осторожнее вести его тачку.

Коренастый прилепил на руку Михаилу какой-то пластырь.

– А сейчас ты поспишь, – успел Корнеев услышать перед погружением на глубину. – И тебе не понравится то, что будет дальше.

Джэй в дороге слушала трансляцию местной проповедницы, которая придумала религию для биоников, обещая им просветление и что-то рассказывала о колесах сансары, о том, что вера создана для людей, но они так и не смогли дорасти до нее…

– Геометка находится в стороне от трассы. Дальнейшее движение невозможно. Выберите новое направление, – голос компьютера автопилота холодным тоном говорил страшные вещи. Куда Михаил мог сойти из такси в глухом лесу? Решение нужно было принимать моментально.

– Я хочу взять управление на себя.

– Ваш рейтинг это позволяет, но вы должны подтвердить, что эта ситуация относится к чрезвычайным и вам либо вашему человеку угрожает опасность для жизни или причинения вреда здоровью. Также вы должны согласиться с повышенным тарифом для оплаты страховки на период ручного режима. Кроме того, …

– Я все подтверждаю, – Джэй перепрыгнула в кресло пилота и нажала «да» на экране, не дослушав до конца. На экране появились цифры… 3…2…1.

– Такси перешло в ручное управление, приятного полета, – протянул голос. Джэй активировала приложение для управления автомобилем, тот нырнул, дважды повернулся по спирали и с ревом помчался над шорохом листвы. Она взглянула на экран: геометка быстро замигала и погасла.

Люди любят это ощущение все растущей скорости, как будто кто-то поднимает индикатор громкости и жизнь кажется все более реальной. Но Джэй заблокировала отвлекавший ее эмоциональный блок, так что она пропустила всё, что человек испытал бы от 240 км/ч на высоте 500 метров над землей.

Зато быстро добралась до места, где в последний раз появлялась геометка, и обнаружила сразу два автомобиля: один разбитый на крыше склада без людей внутри по данным тепловизора и еще один удаляющийся на северо-запад с тремя особями на борту. На земле никого не было, так что Джэй сделала круг и отправилась в погоню.

Она снова заставила ховеркар рычать, утопив педаль газа в пол. Пролетела верхушки деревьев и решила подняться еще выше, чтобы остаться незамеченной. Дальше все зависело от скорости. Регулятор драйва жизни по-прежнему молчал, но он был последним из того, что ей могло понадобиться.

Леса сменялись небольшими озерами, прогалинами и рядами домов. Машина, в которой мог ехать Михаил, поначалу едва угадывалась где-то у горизонта. Пролетая над городом, в котором все здания были построены слегка наклоненными к земле в честь местного символа, падающей башни, Джэй заметила, что была уже в паре сотен метров от цели. Наконец над большим прудом ее такси поравнялось с беглецами. Она взглянула на горевший в небе шар, сбросила скорость и пошла на снижение.

Монах

/

25.09.2095

«– Томас, а ю реди? – мы сидим в центре главного зала монастыря в окружении братьев. Нейрочипы в наших головах включены. – Переведи ему еще раз.

Монах справа от меня начинает превращать русский аппэ интэмидиэйт в английский 6 класса средней школы. Но, кажется, я это всё уже знаю. У нас будет совместная медитация, в ходе которой настоятельница покажет мне меня самого ниже уровня моря сознания. Для меня как новичка будет создана визуализация, так что я смогу ее видеть, но как именно она будет выглядеть, определит мое нижнее сознание… а, видимо, подсознание. Неизвестно, сможем ли мы общаться там – у всех все по-разному. Ничему не удивляться, все безопасно. Ок, можно я в другой раз? Нет? Ноу, айм нот рэди.

Кто-то что-то нажимает, и я закрываю глаза в легком волнении, а открываю в ночном городе, где стою под блеклым фонарем. Кажется, идет дождь, но вместо отзвуков капель слышу только стук собственных мыслей.

Ощущение влажности вокруг обманчиво. Нет, дождь не идет. Некоторые капли воды наоборот поднимаются вверх, а некоторые – висят в воздухе, как частицы взвеси. Поднимаю руку, касаюсь одной из них, и тут внутри меня проносится это чувство страха, прикрываемое неловким «Ноу, айм нот рэди». Трогаю еще одну застывшую каплю и слышу, как в голове проносится недавнее сравнение уверенного русского с upper intermediate.

Я в дожде собственных мыслей.

Поворачиваюсь и иду сквозь эту влагу, включая в мозгу мысли и образы, которые вспыхивают, как неоновые вывески в темноте. Смотрю в глубину ночи, туда, где еще несколько фонарей озаряют незабытые и невысохшие капли. Рядом со мной поднимается вверх благодарная грусть о прошедшем.

Радость узнавания самого себя в своих мыслях прерывается движением – из глубины мрака выходит силуэт, как персонаж комбинированных съемок, бредущий на фоне застывшего экрана. Но если приглядеться, можно увидеть, что внутри его контура ничего нет, отчего кажется, что частицы моего сознания самопроизвольно раздвигаются, как полы мантии.

Беззвучная пустота выплывает передо мной. Появляется яркая капля, прикосновение к которой отдается расходящимися кругами слов внутри.

– Томас, мы здесь не для игры в капельки. Нужно сделать из них настоящий дождь».

Джэй в машине спустилась с небес слева от траектории движения преследуемого автомобиля, но в нескольких метрах позади. Ей понадобилась еще пара секунд, чтобы отыграть целый корпус, и этого хватило захватчикам, чтобы среагировать и резко ускориться. Но она успела увидеть то, что хотела – на заднем сидении сидел окровавленный Михаил с закрытыми глазами.

Джэй тоже прибавила газу и позвонила в полицию.

– Веду преследование неизвестных, похитивших моего человека. Передаю координаты, – и в этот момент она увидела, что похититель резко направил машину влево и толкнул ее такси в сторону. Джэй потеряла управление, ховер завалился набок и начал пикировать вниз.

Вблизи был крупный город, у которого, видимо, была утвержденная цветовая политика, потому что вместо ставших привычными осенних красок Джэй увидела перед собой сотни метров аккуратных рядов неорастений переливающегося светло-желтого, как раскаленная сталь, цвета. Всё это великолепие оттеняла длинная серая труба, тянувшаяся на километры по земле. Джэй едва успела вытянуть руль и избежать столкновения с законами физики.