– Сизиков. Вениамин, – произнесла она снова полушёпотом.
Тот сохранял молчание по-прежнему.
– Его к вам ночью, по скорой привезли, – с надеждой посмотрела она на будто ожидавшего от неё ещё чего-то главврача, – вчера, по скорой, ночью. Ну, то есть, уже сегодня, – выговорила она дрогнувшим внезапно голосом – Вы меня слышите? Ночью, по скорой…
– Слышу, слышу, – ответил тот. – Я очень хорошо вас слышу. Ночью, по скорой. Я вас понял, продолжайте.
Тут Светка растерялась окончательно. «Что всё это значит? – подумала она. – Он что, не знает, кто у него на отделении лежит? Но этого же не может быть. Бригада скорой доставила человека в реанимацию, а завотделением не в курсе? Ну так же не бывает! Что значит это «продолжайте»? Вот сволочь! Что ему от меня надо?»
В кабинете повисла густая тишина. Фальшивым маятником негромко тикали настенные часы, вороны за окном вели свою беседу, и даже звон трамвая где-то вдалеке Светка услышала отчётливо. И лишь ответа, хоть какого-то ответа на её слова она пока не дождалась.
Сергей Станиславович прошёлся не спеша по кабинету, подошёл к окну, глядя куда-то вдаль, в снежное марево, постоял молча с полминуты и произнёс, не оборачиваясь:
– Вторые сутки уже метёт, так и валит без перерыва. Скоро по крышу занесёт. Когда уже лето снова будет? – он помолчал ещё немного, повернулся к ней лицом. – Вы продолжайте, Светлана, продолжайте…
«Зачем он меня мучает? – подумала вдруг Светка. – Ведь всё же прекрасно знает! Что, издевается? Садист?»
– Понимаете, ночью ему стало плохо, я вызвала скорую, – вновь начала она свою историю. – И они его забрали, к вам, сюда. Я и в справочном уже была. Сказали, ночью направили в реанимацию, – она снова взглянула на него, – сюда, в ваш стационар. А здесь уже, внизу, говорят: утром перевели на ваше отделение. Сизиков. Вениамин. Я ведь уже сказала…
– Так… Сизиков… Сизиков… Что-то, кажется, припоминаю, – произнёс Сергей Станиславович негромко. – Припоминаю… А что же вы, Светлана, вчера с ним не поехали? Сами ведь говорите, в реанимацию. Да и документы здесь оформить. Вы-то, что же не приехали? Вы, кстати, кем ему приходитесь? Супругой?
– Подругой, – отозвалась мрачно Светка. – Мы не расписаны. Живём гражданским браком. А не поехала, потому что в машину брать не захотели. Сказали: всё равно не пустят.
И тут она опять, как наяву, вспомнила отвратительную сцену у машины скорой. Как со слезами на глазах она умоляла взять её с собой, и как они ей отказали. Да её просто выставили силой, вышвырнули немилосердно из дверей. И вот теперь этот надутый умник выговаривает ей, как пьяни подзаборной! «Вот гад, – подумала она. – Знает ведь прекрасно, почему не взяли! Ну точно, издевается!»
– Понятно, всё понятно, – задумчиво сказал Сергей. – Конечно, к нам не пустят. Сюда так просто не пускают… – он помолчал немного. – Живёте, значит, гражданским браком… Ну что ж… Гражданским так гражданским… Бывает… – прокомментировал он её слова. – Так, вы говорите, плохо ему стало? И что же там у вас случилось? Что произошло-то?
И тут Светке стало совсем худо. Больше всего она боялась именно этого вопроса. «Что случилось? Что же, на самом деле, такого у нас вчера произошло? – думала она, глядя на этого, устроившего ей допрос с пристрастием лощёного болвана. – Отчего Венька таблеток наглотался?» – всё тот же, мучавший её весь день вопрос с пугающей ясностью вновь встал вдруг перед Светкой.
– Я что вам, всю нашу жизнь рассказать теперь должна? С начала до конца? Да вы поймите наконец, плохо человеку стало. Я вызвала скорую, они привезли его к вам, сюда, – уже почти взмолилась Светка. – С… с… – в отчаянии посмотрела на Сергея, – с… с отравлением, – выдохнула наконец она. И тихо добавила: – Таблетками…
– Какими таблетками? – Сергей Станиславович вопросительно поднял брови. – Какими? – повторил негромко он. – Вы что-то путаете, милая моя. К нам с отравлениями не везут. У нас тут, знаете ли, другой немного профиль.
Он встал, опять прошёлся по кабинету. Светка затравленно молчала.
– Так какими, вы говорите, таблетками? – вновь задал он свой тягостный вопрос.
И она не выдержала. Огромная быстрая слеза помимо воли выкатилась вдруг из глаза, Светка тихонько всхлипнула и полезла в сумку за платком.
– Ну-ну, полно вам, полно, успокойтесь, милая! – словно очнулся вдруг Сергей. – Успокойтесь! Всё, всё, простите ради Бога! Не буду вас больше мучить! – он наклонился, взял её за руку, придержал немного. – Не надо, не надо так переживать. Жив ваш Вениамин. Жив-здоров. Всё в порядке! Всё с ним в порядке. Всё, всё, Светлана, перестаньте! Не надо плакать. Знаете что, давайте-ка лучше вот… – он выпустил её ладонь, откинув крышку секретера, достал небольшую, под хрусталь бутылку, маленький фужерчик, плеснул золотой маслянистой жидкости на дно. Вздохнул, взглянув на Светку, добавил ещё на пару пальцев. – Вот… – протянул он ей, – выпейте-ка это. Ведь вы не за рулём?
Она взяла фужерчик, недоверчиво взглянула на Сергея:
– Да нет. Не за рулём. Вы что, серьёзно? Зачем это?
– Пейте, пейте! Смелее! – негромко хохотнул он ей в ответ. – Помните, как там у нас, в кино? Для дома, для семьи… Врачи рекомендуют, – подытожил он с извиняющейся улыбкой.
Светка выдохнула, одним глотком опрокинула в рот содержимое фужера. Горло внезапно обожгло, от живота куда-то вверх поднялось волной горячее спелое тепло.
– Вот. Заешьте. Закусите, – он протянул ей вазочку с шоколадными конфетами: грильяжем и трюфелями в золотой обёртке. – Берите, Светочка, берите. Сейчас вам станет лучше.
А ей и правда было уже лучше. То ли волшебный напиток подействовал так быстро, хотя, скорее, его слова о том, что с Венькой всё в порядке. А может, оттого, что ничего вроде уже и не надо было объяснять этому дотошному придурку. Так или иначе, Светке действительно немного полегчало.
– А что это вы мне такое наливали? – слабо улыбнулась она в ответ. – Живую воду? Или мёртвую?
«А девушка, похоже, с чувством юмора, – подумал вдруг Сергей. – Ну ничего, шути пока, милая, шути…» Он подошёл к столу, взял бутылку в руки, внимательно посмотрел на этикетку.
– Вы не пугайтесь, Света, просто виски. Хороший, очень крепкий виски. Мы тут посетителей не травим. Тем более таких.
– Каких таких, позвольте поинтересоваться? – подняла на него брови Светка.
– Таких очаровательных, – не задумываясь парировал Сергей.
– Ага, – она с вызовом взглянула на него. – Других, значит, всё же травите… – за ответом в карман Светке лезть не требовалось никогда. Уж с чем с чем, а с этим делом у неё было всё в порядке. – Признайтесь честно. Искреннее признание смягчает… Ну, вы, наверное, в курсе!
– Ах, Света, Света! – театрально выдохнул Сергей. – Вы даже не догадываетесь! Тут, знаете, такие, бывает, попадаются! И правда, отравил бы не задумываясь. С лёгкой душой к прабабушкам отправил бы. Да уж… Шучу, конечно… – Он с полминуты помолчал, прошёлся взад-вперёд по кабинету, присел опять, рядом, но слишком близко, как бы показывая: между нами есть пока некоторая дистанция. Пока…
– Посмотрите, Света, – он указал на своего любимого мустанга, – взгляните на это великолепное животное. Внимательно смотрите! О чём эта картина? Куда он мчится? Зачем? В какую темнеющую даль? О чём это, к чему? Как по-вашему? Есть мнение? – он заглянул ей вопросительно в глаза. – Думаю, ответ вы знаете. На лице у вас написано. Смелее, Светочка, смелее! Вы ведь наверняка поймёте! Точно знаю! Вижу по глазам… – Он подошёл к столу, выдвинул ящик, достал пачку Davidoff, чистейшую резную пепельницу и зажигалку, свой любимый Zipper. – Вы, кстати, курите? Курите, здесь можно. ВАМ можно, – добавил он многозначительно. – И я с вами, пожалуй, подымлю немножко… за компанию.
Светка вытащила из своей пачки длинную тонкую сигарету, вопросительно взглянула на него:
