Вайолет широко раскрыла глаза, пораженная такой наглостью и еще не вполне проснувшаяся. Она не знала, что сказать на такие ужасные обвинения. Зато Бекки знала. Она выступила вперед.

— Прекратите немедленно, миссис Карстон, — начала она тоном, не терпящим возражений, — Майкл и ваш сын Дэн сами, вы слышите, сами пришли сюда, и никто их за уши не тянул. Они с Кэрол надумали искать клад у нас в подвале. Когда мы их обнаружили, то решили не тревожить вас, а позвонили вашему брату. Он, естественно, приехал сюда. Именно это я и хотела сказать вам по телефону, и вы могли бы это выслушать, а не вопить мне в ухо. Так что, хватит оскорблений. С детьми ничего не случилось, и мы виноваты в этом гораздо меньше, чем вы, если учесть, что вам следовало лучше следить за ними, раз уж они были вам доверены.

Дана несколько мгновений молча моргала глазами, не сводя с Бекки изумленного взгляда. Потом посмотрела на сына, который заметно стушевался и постарался стать гораздо меньше, чем ему полагалось быть.

— Ну, если так… извините, — заговорила наконец миссис Карстон, кашлянув, — я не хотела никого обидеть. Вы правы, я просто не подумала. Простите, мне очень жаль. Дэн, — она взяла сына за руку, — пойдем.

— Но мам, — начал тот.

И совершенно зря, потому что Дана, изрядно смущенная собственной выходкой, перенесла весь свой гнев на сына:

— Пойдем! Я с тобой дома поговорю. И все скажу отцу. Безобразие!

Никто не остановил ее. Когда за женщиной и Дэном закрылась дверь, Бекки шагнула к ней и повернула ключ в замке.

— Ну и ну, — заметила она.

— Бред какой-то, — отозвалась Вайолет, поворачиваясь, чтобы подняться к себе.

— Я понимаю, мистер Хэйнворт, что Дана — ваша сестра, но вела она себя далеко не лучшим образом, — гневно заговорила Бекки, поворачиваясь к вышеназванному.

— Мне жаль, — отозвался он, — но если вы думаете, что это я ее научил так себя вести, то вынужден вас разочаровать. И нечего меня стыдить.

— Да я не собиралась…

— Никто и не собирается обвинять вас, — вставила Вайолет, — думаю, она просто была испугана. Я бы тоже, наверное, испугалась, если бы мне позвонили утром и сообщили, что Кэрол ночует где-то в другом месте.

— Может быть, но не могу вас представить устраивающей скандал, — заметил Хэйнворт.

— Это вы меня плохо знаете.

И женщина пошла в свою комнату умываться и приводить себя в порядок.

Когда все собрались в столовой за поздним завтраком, Бекки все еще злилась и решила высказаться несмотря на то, что никто не собирался ее поддерживать.

— Возмутительно!

— Ты о чем? — не понял Джерри, с аппетитом хрустя поджаренным хлебцем.

— Я об этой ужасной выходке.

— Все уже об этом забыли, — махнула рукой Вайолет.

— Как можно забыть о таком! Ты со своим легкомыслием…

— Или вы со своим редкостным занудством, — отрезал Хэйнворт.

Джерри и Вайолет посмотрели на него с искренним изумлением. Бекки раскрыла рот.

— Класс, — наконец сказал Джерри и сделал вид, что аплодирует.

— Ты хочешь сказать, что согласен с этим? — повернулась к нему Бекки с таким выражением лица, что любой другой на его месте подавился бы, но Джерри давно привык к таким взглядам.

— Целиком и полностью. Уж чем-чем, а занудством…

Он не договорил, потому что Бекки запустила в него салфеткой. Майкл тихо захихикал, а Кэрол зевнула.

— Мам, я спать хочу, — сообщила она.

Вайолет оглянулась на нее.

— Что? Спать? Странно. Вчера ты была бодра и свежа, словно роза.

Эти слова немного разрядили обстановку. Джерри и Хэйнворт рассмеялись, а Бекки хмыкнула.

— Кстати, совсем забыл, — заметил Джерри, — звонил доктор Масгрейвз.

— Когда? — поинтересовалась Вайолет.

— Полчаса назад.

— Зачем? — грозно спросила Бекки.

— Ну, как же. Справлялся о состоянии здоровья Вай, которое внушает ему серьезные опасения. Вдруг осложнения, новый приступ, амок, катарсис.

— Болван, — прервала его Бекки.

Вайолет засмеялась, а Кэрол спросила:

— Что такое амок?

— Да он сам не знает. Несет всякую чушь, слушать противно.

— Кто бы это говорил! Забыла, что сама несла? «Она не в себе, доктор Масгрейвз, она не знает, что говорит! О-о, у нее приступ, доктор, она всех нас передушит в постелях!»

— Да замолчишь ты или нет? — рявкнула Бекки под громовой хохот остальных.

— Но ты так говорила.

— Это тебя не касается. Мне, конечно, очень жаль, что так вышло. Я… я понимаю, что была неправа. Наверное, это было ужасно.

Лицо у нее было при этом такое, словно она съела что-то скользкое и противное. Все переглянулись. Потом Вайолет заметила:

— Ну, теперь у меня точно будет амок. От изумления.

После завтрака, который можно было смело называть обедом, Хэйнворт позвонил в участок и довольно долго разговаривал с коллегами о происшедшем. О признаках, понятное дело, он говорить не стал.

— Ну как? — спросил Джерри, когда он закончил.

— Все в порядке. Скоро сюда приедет полиция и откопает наши трупы.

— Ну, если быть точной, то это все-таки не наши трупы, — внесла ясность Вайолет, — и думаю, нас следует с этим поздравить.

— Да, конечно. Я просто не так выразился.

— Думаете, это нам поможет? Леди Гвендолин не будет появляться после того, как ее похоронят?

— Чаще всего именно так и происходит.

— Это было бы замечательно. Я, конечно, уже немного привыкла, но нужно отметить, что без нее в доме будет гораздо уютнее.

— Права, права, — подтвердил Джерри.

— Да, муженек ей достался — не позавидуешь, — вставила Бекки, — настоящий псих.

— А правда, что его поместили в психиатрическую лечебницу? — поинтересовалась Вайолет.

— Да. И он умер там спустя год.

— От чего?

— Говорят, он умудрился повеситься.

— Брр.

— У мистера Бартлетта была очень нестабильная психика, — важно произнесла Бекки с видом профессора, читающего лекцию студентам.

— Оставь психику в покое, — посоветовал ей Джерри, — понимаю, звучное слово и все такое. Но ведь его еще и понимать надо.

— Иди ты, знаешь, куда?!

Все расхохотались.

В дверь позвонили.

— Это они, — Хэйнворт встал, — полиция.

— Пойду открою, — сказала Вайолет.

Она вышла в коридор и отперла дверь.

— Миссис Спейн? — произнес один из полицейских, прикасаясь ладонью к форменной фуражке.

— Да. Проходите, пожалуйста, — она посторонилась.

Впрочем, этого не понадобилось, поскольку в холл вышел Хэйнворт и в нескольких словах ввел их в курс дела. После чего они разделились. Двое отправились к озеру, а остальные двинули в подвал. Джерри вызвался пойти вместе с Хэйнвортом, поскольку изнывал от любопытства, немного отойдя от впечатлений, полученных ночью, так что все подумали, что ему очень не терпится взглянуть на старые кости Вероники Бартлетт.

Женщины остались в доме, а Кэрол, пошептавшись с Майклом, громко заявила:

— Мы пойдем качаться на качелях, мамочка. Можно?

— Конечно, — отозвалась та рассеянно.

Но Бекки была, как всегда бдительна.

— Это еще зачем? — осведомилась она.

— Ну, не будем же мы сидеть тут целый день. Это ведь скучно.

— Не надо рассказывать мне сказки. Вы не на качелях хотите кататься.

— А что?

— Не вздумайте идти смотреть, что там делает полиция, — предупредила их Бекки.

— Мы и не собирались этого делать, — пожала плечами девочка, но у дверей тихо прошипела на ухо Майклу, — а что? Это идея.

И они поспешно смылись, прежде чем взрослые успели их остановить. Точнее говоря, это хотела сделать Бекки, а Вайолет даже не пошевелилась.

— Не пойму, почему ты так равнодушно относишься к собственной дочери, — упрекнула подругу мисс Винсент.

— Как это, равнодушно? — изумилась Вайолет, — напротив, я ее очень люблю.

— В таком случае, почему ты тогда позволила ей пойти во двор?

— А что, они должны сидеть здесь? Это же дети, Бек, пусть бегают и играют.