Мария

Когда я приехала домой, меня вышла встретить только Ниночка, она быстро рассказала о том, как прошел вечер и удалилась к себе в комнату отдыхать. Мне всё-таки удалось уговорить её съехаться со мной. Я уже было начала ломать голову, где покупать квартиру, как однажды вечером, мой ангел-хранитель и няня в одном лице, сама же рассказала о том, что соседи собираются разменивать одну свою большую квартиру на две поменьше, их дочь не просто выросла, а нашла себе «принца сердца». Вопросы мы решили быстро, и моя, и Ниночкина квартиры, были с хорошим ремонтом и подошли. Вот так мы обзавелись шестикомнатной хороминой, далеко нее переезжая. Честно говоря, такая прорва комнат мне особенно не нужна была, но меня уговорили. Зато у меня дома появился свой кабинет, куда я и спряталась от сегодняшнего вечера и призраков прошлого.

В углу, на большом, мягком, желтом кресле с широкими подлокотниками, на которых с таким удобством размещалась чашка чая, книга и конфетки. Сегодня я решила обойтись без чтива. Забравшись в этого монстра с ногами, освещаемая светом старого торшера я пыталась собрать воедино мою рассыпавшуюся словно замок из песка жизнь. Я так старательно лепила новую жизнь, возводя преграды, через которые не сможет просочится прошлое, но оно появилось, неминуемо и неизбежно и выяснилось, что мои препоны ничто. Как бы не болело в душе от обиды, но от ощущения того, что он рядом, подкашивались ноги, кружилась голова, становилось сухо во рту, в общем только в обморок не ссыпалась. Что творилось в мозгах даже думать не хотелось, золушка со своим зоопарком в сравнении с тем, как пели птички в моей голове нервно курила в углу. И хотя я без устали напоминала сама себе о том, как он меня унизил и оскорбил, но в душе все ликовало. Я встретилась с ним. Кто бы только знал, как я тосковала! Сейчас у меня не осталось сил врать себе и, в кои то веки, я была честна. Я тосковала о нем, каждый день, каждую минуту нашего расставания. Я кипела негодованием недолго, а потом я просто училась жить без него и, хотя стимулов у меня было хоть отбавляй, и я однозначно не собиралась «ложиться и помирать» после нашего расставания, но та пустота, что зияла в сердце, на том месте, где ещё недавно была любовь, лишала меня части жизни. Я сознательно решила отказать себе в любых романтических отношениях, я боялась. Боялась не только боли, боялась, что не смогу уже так полюбить, боялась, что буду искать черты и привычки Игоря, боялась сравнивать, ведь не смотря, на горечь нашей любви сравнение любого мужчины и любимого, были всегда в пользу того, кто навеки поселился в моём сердце.

К концу подошла уже третья кружка, когда неожиданно в дверь позвонили. Один короткий звонок, вроде и ошиблись, но в сердце закралась тревога. Кто может так поздно прийти? И главное зачем? У меня конечно в последнее время появилось куча знакомых и приятельниц, но никто из них не позволял себе приходить без звонка, по крайней мере без веской причины. Я быстро пошла к двери и посмотрела в глазок, в полумраке коридора стояла соседка и я без страха отворила дверь.

— простите Мария, — смущенно пробормотала она, — по подозреваю это к вам, — и она указала на темную фигуру в углу, которую я сразу не приметила. Сердце болезненно сжалось от угадывания.

— Машка… — он качаясь отлепился от стены и шагнул в скудный свет лампы.

— Да Лариса Михайловна, спасибо, это ко мне, извините за беспокойство.

— Ничего, ничего, — промолвила женщина и недоверчиво покосилась на посетителя, — всё нормально или надо позвонить в милицию?

— нет — нет, все нормально, — я понимала её озадаченность, духман алкоголя, исходивший от пришедшего заполнил всё пространство, — я разберусь.

Решительно прикрыв дверь, я направилась к мужчине и вцепившись в его руку повела в лифтовой холл:

— Зачем ты пришел? — спросила я, когда тяжелая дверь закрылась за соседкой.

— Машка, — беспомощно проблеял он.

— я сто лет Машка, зачем ты пришел?

— я не мог не прийти, — тяжело выдохнул Игорь, обдавая меня перегаром.

— целый год мог, а сейчас не смог? — моя бровь иронично поднялась вверх. Не смотря на те мысли что бушевали в моей голове с тех пор как я вернулась домой, я не могла сказать, что рада видеть его, по крайней мере в таком состоянии.

— я год не пил, а сегодня не смог сдержаться. Я нажрался как свинья.

— я вижу. Зачем ты пришел, в сотый раз спрашиваю. Мне кажется ты всё сказал ещё тогда, а что не сказал, дополнил сегодня вечером.

— я осел.

— не оспоримое заявление. Ты пришел, чтобы сообщить мне об этом?

— я хочу все вернуть.

— пока ты пьян.

— что у трезвого на уме…

— не надо мне тут сыпать народными мудростями, потому что, когда ты протрезвеешь и на уме, и на языке у тебя будет такой силос, которого хватит с головой на всех.

— я был не прав.

— как быстро ты осмысляешь происходящее, — уперла я руки в бока, меня начала брать злость от этого глупого и бессмысленного разговора.

— мне сегодня объяснили какой я был дебил.

— О только не надо тут посыпать голову пеплом! И кто же твой благодетель?

— Да какая к черту разница? — Игорь начал злится, неужели он думал, что стоит ему прийти как я паду к его ногам и буду счастлива, — главное я доверяю этому источнику.

— я безмерно счастлива, но знаешь, что Ершов, катись ты со своими излияниями куда подальше. Во-первых, с тобой пьяным я разговаривать не хочу. Во-вторых, я не услышала ни одного слова извинения, только констатацию неоспоримых фактов. И в-третьих, неужели ты думаешь, что этого достаточно, чтобы я тебя мгновенно простила? И в-четвертых, заметь последнее, но в главное, тебе кто-то что-то проблеял, и ты ему мгновенно поверил, а мне нет.

— Это был проверенный источник…

— Да мне чхать какой это был источник, самый проверенный источник у любящих людей — это их любимый. А у тебя кто-то неизвестный, появившийся через год, но в разы убедительнее меня. И где ж он тебя убеждал? — я тут же выставила ладонь в останавливающем жесте, стоило Игорю открыть рот, — боже, не надо подробностей! Я лучше умру в неведении. А теперь прости дорогой, но я, пожалуй, удалюсь спать. Аста ла виста бейби! Как говорил великий терминатор.

Я развернулась и гордо подняв голову, громко шлепая тапками удалилась домой. Стоило рукам защелкнуть последний замок как вся тяжесть мира рухнула мне на плечи, придавливая и заставляя бессильно опереться о дверь спиной. Я выдержала. Я не кинулась к нему забыв все обиды. Как бы было бы легко, если бы я смогла это сделать, но обиды имеют такое свойство, всплывать в самый не подходящий момент, и я совру сама себе, если скажу, что забыла хоть что-то из своей жизни. Я нашла объяснение детской жестокости Игоря, но поступку годовалой давности пока ни объяснения, ни оправдания, ни трезвых извинений не было. А потому я, пожалуй, подожду, пока он протрезвеет, возможно и желание видеть меня пропадёт. Ведь не зря по интернету гуляет шутка «напился — выкини телефон, чтобы не позвонить бывшим». Неизвестно скольких бывших он сегодня посетит. В коридор выглянула Ниночка, не знаю, что она увидела на моём лице, но вопросов задавать не стала, скорее всего поняла кто приходил. Она тяжело вздохнула и ушла обратно в комнату, а я грузно оттолкнувшись от двери, с трудом переставляя ноги пошла в спальню.

Забравшись под одеяло и укрывшись, чуть ли не с головой, я долго пыталась уснуть, пока усталость не взяла своё, всё же мой день начинался в шесть часов утра.

Игорь

— молодой человек, молодой человек, — кто-то усиленно тряс меня за плечо. Глаза открывались с трудом, а попытка повернуть голову в сторону говорившего, вызвала в черепушке взрыв боли, было такой чувство, что в мозгах рассыпали ведро мелких осколков и когда я пытался шевелить извилинами, они впивались глубже.

— молодой человек, почему вы здесь спите, и кто Вас впустил? — передо мной стоял пожилой мужчина, он выглядел как классический профессор: круглые очки, аккуратная бородка, начищенные до блеска ботинки и серый видавший виды, но идеально выглаженный костюм.