Смотря на то, как соперник пытается настроиться на схватку, Феникс с улыбкой закрыл за собой дверь. Больше нет выхода. Некуда бежать. Наступая подошвой ботинок на пол, с пятнами крови прошлых жертв, Феникс скинул куртку, оголив торс.

Каким бы смелым не хотел выглядеть Паркер, но увидев изорванное в клочья тело человека напротив, он перестал даже дышать.

Феникс стоял по пояс обнаженный, показав свои шрамы. Глубокие уродливые борозды, шли по всему телу, образуя мерзкие узоры. В некоторых местах кожа срослась настолько страшным образом, что даже повидавший кучу насилия Паркер не мог смотреть на нее без озноба в груди. Феникс выглядел как настоящий мученик. Тот, кто прошел через боль, очистился от прошлого и двинулся вперед; навстречу новым испытаниям, неся за собой хаос и смерть.

— Дональд, ты создал свой маленький Колизей. А слышал ли ты легенду о нем, — Феникс демонстративно взмахнул мечом. — Говорят, изначально Колизей был чем-то вроде храма Дьявола, где собирались приверженцы разных сект. У профанов, которые хотели войти внутрь, чтобы принять участие в обрядах, спрашивали на латыни: «Colis Eum?» то есть «Обожаешь его?»

— Его? — задал вопрос Паркер.

— Дьявола… Colis Eum — Коллизией.

— Хочешь сказать ты Дьявол?

— Для тебя буду. Ты готов? — спросил Феникс.

— Думаешь, что так легко разделаться со мной? — Паркер пытался выглядеть смелым и собранным, но выходило фальшиво.

— Последнее слово?

— Гори в аду!

Дональд с криком бросился на соперника, подняв клинок высоко вверх. На лбу выступили вены. Изо рта полетели слюни. Все тело напряглось словно камень. В эту атаку он вложи всю свою ярость! Но, тем не менее, когда лезвие меча со свистом промчалось вниз, цели оно так и не достигло…

Паркер стоял как вкопанный, крепко держа рукоять клинка обеими руками. Он промахнулся. Феникс оказался слишком быстрым. Он так ловко перекинул вес тела на другую ногу, уйдя из-под линии поражения, что Дональд этого попросту не заметил.

Когда Паркер повернулся вправо, посмотреть на противника, то последнее что он увидел — это гладий, летящий в сторону его шеи и пламя в глазах своего убийцы.

Дальше пустое ничто…

После кинотеатра, наполненного пустыми лицами манекенов, кровью на экране и мертвой дырой в груди, Джой вернули обратно в ее комнату. Архитектор специально оставил жертву в покое. Джой приносили завтрак, обед, ужин, но никто с ней не разговаривал и не проявлял никакого интереса к ее персоне. Оставив Джой одну, Архитектор намеренно заставлял ее вариться в собственных терзаниях и беспомощности. Хотел, чтобы она закипела внутри. Чтобы сгустки боли плескались через край и без того переполненной чаши отчаяния.

И все бы сработало…

Но, выйдя из того кинозала, Джой изменилась. Стала совсем другим человеком. Да и вряд ли ее вообще можно было назвать человеком, после всего через что ей пришлось пройти. Остатки человечности потерялись где-то там: среди холодных серых кукол, застывших в вечном ожидании призрачной надежды.

Спустя несколько недель, пришла медсестра и сняла гипс. Перелом оказался небольшой трещиной и быстро заживал. Женщина осматривала девушку, но то с каким ледяным взглядом на нее смотрела Джой, заставило ее побыстрее закончить работу и убраться подальше. Хрупкий с виду подросток, сидящий всегда в одном и том же положении, вгонял в ледяной пот даже охранников, приносивших еду. Бравые мужчины, с оружием на плече, что раньше издевались над Джой, сейчас смотрели на нее с опаской и страхом.

Если Архитектор хотел сломать ее, то у него получилось… Но вот в какую сторону переломится жертва, знать он никак не мог.

Боль в руке прошла. Пришло время возвращать силы. Обрив голову наголо, Джой скинула с себя одежду и подошла к зеркалу в ванной комнате. Тусклая лампочка над головой освещала бритый череп, спрятав нижнюю часть лица под глухой тенью. Если когда-то Джой и выглядела мило, то сейчас, в мутном отражении, она напоминала саму смерть. Глубоко посаженные глаза, что раньше блестели зеленью, сейчас смотрели на своего хозяина серостью и тьмой. Худое тело, без капли жира, с выступающими мускулами, хотело вновь обрести былую силу.

Посмотрев на себя со спины, Джой не увидела ничего от той девушки, которой была раньше. В зеркале стоял кто угодно, но только не тот подросток, что мило улыбался, сидя на футбольном поле, обнимая подругу за плечо. В отражении Джой видела лишь металл, и в скором времени он должен превратиться в оружие.

Никаких эмоций. Ни злобы, ни жалости. Ничего… От прежней Джой остался только пепел, а удар кулака в зеркало раздул его остатки. Кривое отражение треснуло. В месте попадания появился кровавый отпечаток казанков. Посмотрев, как красная струйка потекла вниз, Джой вышла из ванны. Ей больше не нужно видеть себя.

Теперь ее будут видеть другие. И она позаботится о том, чтобы они рассмотрели ее как следует…

***

После захода солнца, огни ночного Глум Сити окрасили город в яркие цвета. Смотря в окно такси, Чейз пялился на улицы вечернего урбана, украшенные самыми различными персонажами. Квартал, в котором располагался адрес, что скинул Кевин, пестрил разномастными субкультурами.

Парни и девушки с выкрашенными в несуразные цвета волосами, сновали туда-сюда, держа друг друга за руки. Пирсинг по всему лицу. Огромные тоннели в ушах. Татуировки. Жизнь этого клочка города выглядела настолько необычной и яркой, что Фрэнк долгое время не мог привыкнуть к ее вычурности. Да, он и раньше встречал молодежь, которая всеми силами пытается выделиться. Но что бы такое огромное скопление в одном месте?

Глядя на все разнообразие молодых людей, складывалось впечатление, что среди красок, помпезности и выхода за рамки, они, все же, потеряли свою индивидуальность. Видимо если ты оденешь маску лошади и пройдешь в ней по улице, то на тебя обратят внимание. Но если каждый нацепит нечто подобное, то всем будет плевать. Все познается в сравнении и том месте, где ты решил сравнить…

— Давно я здесь не был, — сказал Фрэнк, обращаясь к водителю такси.

Крепкий мужик, в возрасте, с квадратной челюстью, посмотрел на детектива с одобрением.

— Никогда не понимал их, — ответил таксист.

— А ведь еще десять лет назад это был довольно опасный райончик, — Чейз показал рукой на дом, рядом с которым нужно остановиться.

— Угу. Местные гангстеры вымерли. На их место пришли крашеные айтишники.

— Ито верно!

Расплатившись с мужчиной, Фрэнк одобрительно постучал по его плечу на прощание. Выйдя из машины, он подошел к неоновой вывеске с неизвестными иероглифами. Рядом с дверью торчали три парня, явно ищущие неприятности на свою задницу.

Пройдя сквозь клубы дыма из их вейпов, Чейз потянулся к дверной ручке. На плечо детектива упала увесистая ладонь. Фрэнк закрыл глаза. Только этого ему сейчас не хватало. Повернувшись назад, он внимательно посмотрел на наглеца, решившего нарушить его душевное равновесие.

Бритый череп. Тату по всему лицу. Ярко-красные линзы, словно он внук Влада Цепеша. Двое дружков за его спиной мало чем отличались. Обкуренные, с наглыми рожами, они глазели на чужака, явно намереваясь выяснить цель его визита.

Высунув разрезанный надвое язык, бритый парень улыбнулся, подобно змее.

— Дедуля, чего забыл?

— Меня ждут, — вежливо ответил Чейз. Хоть машины Ольги или Кевина нигде не было, он все же решил проверить внутри. Возможно, они, как и он, приехали на такси.

— И кто же тебя там ждет, дедуля?

— Не называй меня так.

— Как? Дедуля? — начал поддакивать второй.

— Именно, — Фрэнк провел рукой по пиджаку, решив еще раз убедиться, что оружие при нем.

— Это клуб по интересам, — лысый ткнул указательным пальцем в грудь детектива. — А ты не особо подходишь под тех, кто здесь обычно обитает.

Чейз увидел, как за спиной разукрашенных гопников подъезжает «Приус» Ольги. Холден и Сакс вышли из машины и направились к нему. В сером балахоне, без официального пиджака и брюк, Холден выглядела на десять лет младше. Совсем девчонка, подумал Чейз. Сакс же в своей кожаной куртке, с потрепанным видом на манер «Бойцовского клуба», смотрелся более чем уверено.