[2] Сикхай — небольшая выносливая птица, способная к длительным перелетам. Часто использовалась, как посыльный.

Несколько дней дарри провел в вязком бреду, не понимая, где находится, и что вокруг происходит. Просыпаясь, он почти не открывал глаз и не шевелился. То ему казалось, будто он куда-то плывет, мягко раскачиваясь. То виделась странная синекожая женщина в плаще из перьев, часто сидевшая возле него. То слышались какие-то незнакомые голоса, говорившие о жизни и смерти.

«Смерть добра… Там хорошо. Там спокойно. Там никто не обидит».

Прохладные серебристо-серые волны накатывали на разум и душу, словно старались смыть воспоминания. И холодное серебро постепенно сливалось и перемешивалось с горячим огненным золотом, приглушая его блеск, но не затапливая. Кто-то не давал ему с головой погрузиться в эти волны, поддерживал и звал назад. Рей не сопротивлялся, хотя и особого желания жить в мире, где так страшно и больно, не испытывал. Иногда на языке ощущался незнакомый горьковатый привкус, наверное, лекарства — в вязком, почти остановившемся времени невозможно было понять, сколько его проходит. Вот опять голоса… Но их рокот проходит мимо, не оседая в памяти.

— Подумай, Кхайнэ, три Начала в его душе, три! И если Огонь останется в стороне, то Жизнь и Смерть вступят в конфликт. Это угроза рассудку. А ты хочешь сделать из него не кого-нибудь, а Смертоносца!

— Он не избежит касания Смерти, Тали, поверь. И все, что мы можем — это помочь ему принять и примирить Дары.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. В противном случае…

— Просто поверь мне, что это необходимо.

— Ты что, намерен таскать его с собой в рейды?

— Нет.

— Тогда зачем?

— На этом мальчике держится все наше выживание. Для полотна вероятностей он необходим так же, как опора для балансира. Не будет его — и нужные личности в будущем не совершат нужных поступков.

— Но ты же не провидец, чтобы знать!

— Правильно, я не провидец. Я Хранитель клятого Равновесия, то есть этой дырявой лодки, в которой мы плывем в шторм. И я прекрасно знаю, что нас ждет, если не произойдут определенные события. Вода уже к краям бортов подкатывает. И щели затыкать я буду так, как могу. Поэтому я тебя прошу — сделай так, чтобы он выжил. Станет он магом Смерти или нет — он должен выжить и вырасти.

Серебряные в конце концов волны тихо отступили, вынеся душу на поверхность.

Сон отпускал Рея очень неохотно. Не хотелось выныривать из блаженной теплой темноты обратно в кошмар. Жаль, хороший был сон. Пусть бы приснился еще разок…

Тело ватное, чужое, головы не поднять и глаза не открываются. Наверное, поэтому ничего не болит. Кажется, он опять связан по рукам и ногам. Что на сей раз задумал хозяин? И почему под щекой подушка?

В груди начал расползаться тоскливый ледяной комок страха. Такая заботливость обычно заканчивалась еще хуже, чем просто пытки. Тогда хозяин силком вливал ему какие-то горькие растворы, после которых становилось плохо и приходили страшные черно-серые твари с восемью глазами и восемью длинными лапами, хватали, гладили, что-то шипели и шептали. А хозяин скакал сверху, насиловал и почти разрывал нутро…

Тихонько, стараясь не издать ни звука, Рей глотал непрошенные слезы. Нельзя плакать! Это обернется, в лучшем случае, кнутом. Про худшее думать даже не стоит.

Он изо всех сил постарался заглушить плач и сжаться в комок. Но не тут-то было — его услышали. Раздались шаги, кто-то положил ладонь ему на голову.

Рей перестал дышать и замер. Что сейчас будет?.. Ладонь погладила, по затылку прошлись когти. Когти?..

Значит, случившееся ему не приснилось?

— Нет, — пророкотал тот самый низкий голос, и чужой теплый разум — тот самый! — дотронулся до Рея осторожно и успокаивающе, давая понять, что опасности нет. В первый миг душа рванулась спрятаться в этих объятиях, но туи же шарахнулась.

«Почему я должен тебе верить?» — вяло подумал мальчик. Открыть глаза, оторвать голову от подушки, а тем более попробовать выбраться из-под одеяла, кутавшего по самый нос, оказалось выше его сил.

— Не знаю, — честно ответил незнакомец, немного подумав. — Может, потому что я тебе зла не желаю?

И правда, не желает… Но зачем вмешался? Почему? Что ему надо от постельного раба?

— Потому что ты сумел меня дозваться и попросить о помощи, — какой все-таки у него странный, слегка урчащий голос и странный, не кансианский выговор. И опять он честен, в мыслях нет фальши — уж этого Рей успел насмотреться вдоволь.

«И все?»

— Я искал тебя.

Рей вздрогнул и сжался под одеялом. Он — что? Зачем?!

— Ты мне нужен.

Стало страшно. Но Рей не слышал никаких «задних мыслей». Незнакомец не строил ни далеко, ни близко идущих планов. Он действительно просто откликнулся на зов о помощи. И действительно искал кого-то нужного. И все.

«Кто ты?» — снова спросил Рей, надеясь, что хоть сейчас получит ответ.

— Наемник. Брожу по миру, иногда берусь за… особо сложные заказы. Но чаще всего я свободный охотник.

Понятно, какой наемник. Хороший, очень хороший убийца, чья работа может статься, что и не всякому вельможе по карману. Пришел образ могучего белого зверя с золотыми полосами на шкуре, от которого не уйдет никакая, даже потусторонняя дичь. Маячило на грани осознания что-то огромное, раскаленное добела, но это оставалось выше понимания Рея.

— Зови меня Кхайнэ, — сказал тот, кого другие называли кхаэлем, и это название прижилось в его мыслях. Искренняя доброжелательность и спокойствие в его голосе и ментальном фоне вынуждали прекратить судорожные метания в поисках лжи, недоговорок, а самое главное, страсти к мальчикам.

Разумеется, Рей не поверил, нет! Мало ли, куда в следующую минуту вильнет мысль этого странного наемника. Если судить по рассказам Тоурена, они частенько народ беспринципный, и если не поимеют, то могут просто прирезать.

А что, бывают люди беспринципнее мертвого хозяина?

Любопытство, наконец, пересилило страх, и дарри разлепил глаза. Проморгался, избавляясь от мутной пленки и уставился на спасителя. Тот хмыкнул и присел на край кровати, давая себя изучить. Рей воспользовался молчаливым позволением, мысленно благодаря покойного Тоурена за то, что тот первым делом научил оценивать людей по одежде и по внешнему облику. Дескать, эмпатия — это хорошо, но бывает, некоторые носят при себе амулеты, от нее защищающие. Скроют разум, а телом-то все равно обмануть не смогут. Аристократ останется аристократом, в какое бы тряпье ни рядился, а нищий не спрячется под золотой парчой.

Человеком Кхайнэ не был. Даже невзирая на то, что почти ничем от людей не отличался. Вернее, отличался в той же степени, что и сам Рей. Вот только был во много раз мощнее хрупкого мальчишки, в которого когда-то перекинулся детеныш. На пальцах чернели такие крючья втяжных когтей, что по спине невольно пронеслись мурашки. Он представил, как эти когти разворотили бы брюхо хозяина, и на душе потеплело от волны удовлетворения. Интересно, что все-таки такое этот «кхаэль»? Вроде бы перекидывается незнакомым хищным зверем. Из длинной гривы абсолютно белых волос — у людей таких точно не бывает! — виднелись загнутые черные рожки. Демон? Рей понятия не имел, как пахнут демоны. В книжках про это ничего не говорилось, и даже память предков не могла дать подсказки. Даэйры никогда не сталкивались с представителями этого… народа? Но демоны, вроде бы, предпочитают не показывать рогов, бродя среди людей. Да и глаза у него кажутся больше звериными. Не демон — оборотень.

Одежда на нем сидит, как влитая. Не привлекающая лишнего внимания, но удобная и дорогая, почти без потертостей от доспехов. Значит, он не скупится для себя, хоть походная жизнь и наложила свой отпечаток — на поясе полно скрытых карманов со всякой мелочью, кошель на виду не болтается, сапоги удобны для долгих пеших переходов. Спину держит прямо, движения плавно-сдержанные и взгляд спокойный, но цепкий. Аккуратист, чистоплюй и педант — вон как косится на легкий беспорядок в комнате.