В ответ голос совсем по-человечески вздохнул.

— Будет вам награда. Хозяйка вам благодарна до глубины ее…души. Просто…ну нету у нее сейчас энергии, а та, что есть, прямо сейчас нужна на восстановление. А еще надо суметь срочно подготовить к развертыванию озерный локус, пока у нас передышка…

— А мы, получается, в бюджет не вписываемся? — Злобно прошипела вступившая в разговор Надя.

— Вписываетесь, конечно, — успокоил ее голос. — Давайте так: расчет завтра ночью. И лишь в том случае, если орносы покинут сегодня земли Верлесы. Тогда атака будет считаться отбитой окончательно.

— Хорошо, — подумав, кивнул я. — Пусть так, денек мы потерпим. Завтра так завтра, у нас тут еще осталось одно срочное дело. Девушки, вы сегодня на хозяйстве. Дима и Боря, айда со мной за Юлей. Негоже ей одной там лежать, пусть будет с нами, у терминала…

— Кто-нибудь помнит, какая у Юли проблема была? И из какого она мира? — Обвел я взглядом соратников, когда вечером невдалеке от станции на полянке вырос небольшой земляной холмик с самодельным деревянным крестом. Борь, ты ведь с ней приехал?

— Не знаю я ничего, — виновато пожал плечами блондин. — Я ее увидел только когда с поезда слез. А дальше мы вдвоем все время с вами были.

— Димка, Хей? Что-нибудь помните, а? Надя? Может хоть кому-то она о себе рассказывала? Нехорошо получается, — товарищ погиб, а мы даже фамилии и дат на могилке написать не можем.

— Фамилия у нее Толикова, — нахмурив лоб, вспомнила Хей. — Кажется… Она же ее назвала при регистрации в Системе, вы что забыли? А больше я ничего не слышала. Не до того было…

— Ясно, — склонил я вниз голову. — Чудаки мы все получаемся, господа лесники, вот что я вам скажу. Которые на букву «М». И в тот же момент, в моем кармане тихонько пискнул смартфон.

«Ее звали Юлия Толминкова, двадцать пять лет, мир наемника Славина, — гласило сообщение. — У Юлиной семьи были проблемы с неоплатными долгами после мошенничества. Реальность только что скорректирована. Долгов нет, мошенники мертвы. Материальная помощь семье оказана. Цветы для Юли — от Хозяйки. Не беспокойтесь за ее душу — она светлая и у нее все будет хорошо. По поручению Верлесы, ваш терминал номер семь».

— Ой, народ, смотрите! — вскрикнула вдруг Надя. — Глядите, растет прямо на глазах!

На голом земляном холмике могилы, ближе к изголовью, вдруг проклюнулось несколько маленьких зеленых ростков. На наших глазах, словно в ускоренной сьемке, побеги за пару минут вытянулись вверх над землею сантиметров на двадцать, а затем на их вершинах распустились небольшие синие, розовые и желтые соцветия полевых цветов. Хозяйка леса подарила Юле свой прощальный букетик.

Наемники Орнса ушли за границу земель Хозяйки, и красные отметки на большой карте в терминале исчезли. Все кроме одной, которая принадлежала отсиживающемуся в глуши Костику. Что с ним делать ни у кого из нас толковых идей не было. Вроде и выгнать жалко и надобности в нем никакой, прямо чемодан без ручки. В итоге решение участи «эльфенка» вновь отложили на потом, оставив пока парня мариноваться в чаще.

После того как враг ушел на свою территорию, у нас состоялся еще один тяжелый разговор с Верлесой. Этой ночью Хозяйка, устами терминала, наконец, обещала нам награду. А вот домой на побывку отпускать никак не хотела.

— Слушай, дорогой терминал, нам жрать нечего! — настаивал я. — Осталась пара кило гречки и риса, три банки тушёнки и две банки сайры, чай, кофе, сухари и чуток сала. Даже сахар на исходе. Камуфляж порван, кое-какое снаряжение нужно. И вообще, мы домой хотим, нам что, век в лесу сидеть?!

— А вы возьмите новое задание на зачистку оставшихся локусов, — медовым голоском отвечал терминал. — Под это дело вам выдадут авансовые очки для снаряжения, на них можно будет выбрать еду…

— У нас дома полно жратвы! — резко возражал я. — В магазинах лежит, какая угодно, бери и покупай! И снаряжение тоже там же продается. Авансовые очки стоит тратить лишь на оружие, остальное и так сюда притащим. Домой надо…

— Хозяйка говорит, что может по-быстрому вырастить у терминала пару ягодников. Малинку, бруснику, чернику. Грибочки съедобные. Подкормитесь…, - не сдавался терминал.

— Спасибо родной, за заботу! Думаешь, мы на грибочках с ягодками много навовюем? Мы же не белочки и не зайчики, бойцу нужна нормальная калорийная еда, чтобы с автоматом по лесам круги наматывать. С такого рациона ноги бы не протянуть…

— Все так, — соглашался с моими аргументами терминал. — Вы заслужили побывку, признаю. Но сами поймите: время сейчас военное. Верлеса боится оказаться без прикрытия и не успеть вас вызвать на помощь. Ей с Лесниками в терминале надежнее и спокойнее. Если она погибнет, вам тоже не жить.

— Знаю, — соглашался я. — Мы все в одной лодке, слышали уже. Но увольнительная нужна, а в ближайшее время к нам орносы вряд ли полезут.

В итоге сошлись на компромиссе. Верлеса отправит Хей, Надю и Борю в их мир на два дня. Правда с одним условием: находиться недалеко от вокзала и быть готовыми досрочно в течение трех часов после сообщения сесть на поезд и отправляться к нам, если орносы атакуют снова. За это время они закупят продовольствие и снаряжение и вернутся обратно. Затем мы зачистим оставшиеся локусы и тогда поговорим еще раз.

Однако, на закате нас ждала еще одна новость.

— Прошу кого-нибудь из Лесников выйти наружу, — прозвучало сверху, когда мы, погасив после позднего ужина костер, забрались в терминал, чтобы немного отдохнуть до прибытия поезда. — Филин с письмом уже прилетел. Я думаю, всем стоит его прочесть до отъезда.

— Какой такой, блин, филин? — пробормотал я, открывая глаза. — Нам совиные не нужны.

— У нас в лесниках Игорек Гончаров не числится, — пробухтел из-под одеяла со своей кровати Димка. — Чай не Хогвардс. Что за дела, откуда совы?

— Филин наш, хозяйкин, — уточнил терминал. — Сегодня днем к самой границе владений Верлесы и Сомара прилетела цапля из речного локуса Сомара. У нее в когтях был кусочек бумажки и привязанный к нему камень. Бросив его на нашу землю, птица улетела обратно, а Хозяйка решила, что это письмо от союзника и велела филину из лесного локуса оставить ночную охоту и принести посылку.

— У нас теперь рядом с Топтыгиным еще и филин живет? — удивилась Хей.

— Не один, а целое филиновое семейство, — пояснил голос. — Выйдите кто-нибудь уже на крыльцо, папа — филин злой, голодный и усталый. Ему надоело кружить, его филинята с охоты ждут…

— Это меняет дело! — одним движением поднялся я с койки. — Посмотрим…

— Я с тобой, — неожиданно сказала Надя, вставая с кровати. — Пойдем, глянем на совушку, Саша.

Филина, впрочем, мы так и не увидели. Над крыльцом в темноте промелькнула какая-то здоровенная крылатая тень, и вниз упал небольшой камешек с привязанным к нему листиком из блокнота. Подобрав его мы вернулись обратно, где в освещенном терминале нас уже ждали возбужденные новостью соратники.

— Читай Саша, — нетерпеливо сказала Хей, глядя как я разворачиваю листок. — Давай сразу вслух.

— Гуд, — кивнул я, вглядываясь в неровные строчки. — Слушайте.

«С братским приветом союзники — Лесники! Как у вас дела, надеюсь держитесь? Если завтра-послезавтра кто-нибудь из вас будет в России двух столиц, то заходите в семь вечера в трактир „Ухарь купец“ в Новоспасском переулке у метро Троицкая площадь. Столик номер одиннадцать будет заказан, вас проводят. Встретимся, поговорим, согласуем наши планы по Орнсу. Или посылайте своих птичек с вашими предложениями. Ваш дядя Вася».

— О, союзнички нарисовались, — расплылся в улыбке до ушей Димка. — Не прошло и полгода как… Где они раньше были, пока мы с орноситами резались? Ждали пока мы с «Гюрзой» друг друга вынесем, чтобы заявиться на все готовенькое?