— Для себя лично — собирал, — кивнул Маевский. — Безопасность — прежде всего. Со всяким…нехорошим связываться не охота, сам понимаешь, Саша. Деньги — деньгами, а случись что — органы потянут всю цепочку, мне козлом отпущения становиться неохота, один раз уже побывал в этой роли.

— Ну… с нами вам это не грозит. Кроме того, думаю, у вас все схвачено, — кивнул я на оборудованную за столовой полосу препятствий и стрелковые позиции. — Мне ведь тоже кое-что про вас известно, Антип Петрович. Обучение личного состава «фаготов», на вашей базе прошлым летом было? Было. Да и «валторнам» тоже этот полигон знаком. Неофициальная работа с ЧВК в интересах одной конторы, название которой мы не будем произносить всуе — хороший бизнес и неплохое прикрытие для частного полигона и тира, не так ли?

— Откуда сведения? — резко подобрался Маевский, а взгляд его стал колючим и неприятно-оценивающим.

«Известно откуда — Хей на их сборы целых десять ЛКР потратила, и я еще пяток», — про себя подумал я. Правильно сформулировать вопросы и найти волшебным образом ответы на них — дорогого стоит.

— Будем считать, что мы сами догадались, — самым миролюбивым тоном сказал я. — И, если все будет хорошо, хотели бы сотрудничать с вами дальше. Но именно с вами лично, и ни с кем другим больше, ясно? Поэтому кроме денег от нас вам небольшой презент на добрую память: ваша жена второй год на спину жалуется, так? Не согнуться, не разогнуться без боли не может, ночью чуть не так повернется — сразу спазм. Спит плохо, постоянно обезболивающие принимает. Вы уже и об операции подумывали, но доктора пока точного диагноза поставить не могут… Так вот, с сегодняшнего дня пройдет у Натальи Павловны спина. Не будет болеть, совсем. Только не надо про нас никому рассказывать, очень прошу. А лучше прикройте. Давайте работать вместе дальше, мы ребята добрые и полезные тем, кто с нами дружит.

— Ты сам понимаешь, что сейчас говоришь?! — странным тоном протянул бывший майор.

— Понимаю. И за свои слова отвечаю, — твердо сказал я. — Да можете хоть сейчас жене позвонить и проверить. Лучше пожелайте нам удачи в командировке.

«А если ты, майор, окажешься паскудой и нас сдашь, то я все обратно откорректирую», — пробежало у меня в голове. «Все про нас забудешь, а еще я кое-чего пожелаю тебе лично, найду на это дело ЛКР».

Когда мы через полчаса садились в знакомый внедорожник, Маевский выглядел не просто растерянным, а полностью выбитым из колеи. Видимо, успел позвонить домой. Но удачи он нам пожелал вполне искренне.

— Я не знаю, куда вы собираетесь, но все равно… Главное в вашей командировке помните — вы в боевом отношении еще сосунки. Не лезьте в бой, лучше его избегайте. Помните: владеть оружием и уметь нажимать на спуск, все равно, что владеть пианино и тыкать сдуру пальцем в клавиши — музыкантами вас это не делает. Вам до «музыкантов» еще учиться и учиться. Осторожнее. Не рискуйте зря, страхуйте друг друга… Но если дело все же дойдет до боя, — глубоко вздохнул Маевский, — не раздумывайте и не рефлексируйте. Помните — в бою враг должен быть убит так быстро и радикально, как только это возможно. Или сразу получить неприемлемый для себя ущерб, оставив вашу группу в покое — по обстановке. И…удачи вам ребята! Надеюсь, еще увидимся.

Этим же вечером мы получили прощальный подарок от нашего инструктора — водитель подвез к метро четыре заказанных неделю назад комплекта камуфляжа типа «осенний лес» под наши размеры и ременно-подвесные системы для оружия и снаряжения, с которыми мы тренировались на полигоне. И еще кое-что по мелочи — мощные армейские антибликовые бинокли, радиосканер, рации, прибор ночного видения, аптечку с серьезными противошоковыми и обезболивающими препаратами, разную мелочевку. Денег за все это богатство он брать не стал — сказал, что шеф велел все отдать так. Видимо, спина у Натальи Павловны и в самом деле прошла.

В тот день, когда мы садились на поезд, в Москве Хей началась неожиданная для февраля оттепель. Небо заволокло тучами, пошел мокрый снег, мир разом стал серым и безрадостным. Но, несмотря на это, мне вдруг очень захотелось еще раз вернуться сюда. Пусть тут нет банкоматов и медленный интернет без вайфая, а сенсорные экраны мобильников только-только входят в моду, отчего смартфон Хей смотрится как нечто невероятно крутое. Наплевать на отсутствие многоэтажных торговых центров с кинотеатрами и мегамаркетами, и на то, что функции столицы здесь по-честному распределены между Питером и Москвой, причем президент сидит в Зимнем дворце на Сенатской. Зато тут есть небольшие уютные рынки у метро и маленькие частные магазинчики с домашней колбасой, выпечкой и хлебом в которых хозяин улыбается тебе как родному доброй русской улыбкой. Вдоль улиц стоят красивые жилые дома с черепицей, лепниной и вычурными крылечками, а не одинаковые бетонные коробки. Детвора играется по вечерам гурьбой в снежки в обширных скверах, вместо того, чтобы сидеть по углам, молча втыкаясь в компьютеры и планшеты… Мне здесь почему-то нравилось больше, чем дома. Правда, алкоголя кроме кучи сортов некрепкого пива и «стыдной социальной» из-под полы почти не достать. А еще в здешнем мире нет няшных и кавайных анимешных девочек, — не сподобились господа японские коммунисты их создать. А это, скажу я вам, еще хуже, чем отсутствие водки. Нет идеала ни в одном из миров, что тут поделаешь…

Но прежде чем вернуться обратно, следовало выжить, и шансы на это были как никогда велики. Автоматы и пулеметы системы Никонова, с которыми мы тренировались больше всего, весьма напоминали оружие Калашникова — видимо оружейная мысль в двух мирах шла параллельными путями. Надежная и удобная конструкция, рассчитанная на обычного солдата — ничего общего со сложным даже для профессионала «абаканом». Димка неплохо освоил автомат, изучил гранатомет и даже сделал пару боевых выстрелов из «луча» — аналога нашего РПО-А, хотя это и стоило нехилой суммы плюс к уже уплаченным за тренировки деньгам. Бьющим муху в глаз снайпером Надя не стала, но на трехстах метрах дистанции из винтовки с оптическим прицелом по ростовой мишени не промахивалась, даже по движущейся, а по головной попадала три раза из пяти. В этот раз мы были одинаково одеты, вместе обучены, сведены в команду, а не в просто группу товарищей по несчастью. А еще нас было четверо — орнолитам и змеям патогенного локуса ловить нечего. Так я думал, сидя вместе с товарищами в купе и глядя в окно только что тронувшегося от перрона поезда… Но будущее редко бывает в точности таким, как мы предполагаем.

Первые неприятные мысли постучали мне в темечко рано утром, когда развеялся привычный уже в Калиново туман, скрывший исчезновение нашего поезда.

Дело в том, что терминал смотрелся нехорошо… Нет, он и раньше выглядел слегка покосившимся и казался заброшенным, но все же это было крепкое здание, выглядевшее старым скорее для маскировки. Теперь же… Крыша наверху слегка просела и словно состарилась, мутные от пыли стекла в окнах все в трещинах, штукатурка частично осыпалась, под ней повсеместно виден выщербленный кирпич. Дверь не просто ржавая — она даже отворилась с трудом, страшно скрипя. Внутри зал вроде бы казался таким же, как был, но кроватей осталось только четыре. Плохо дело…

— Господа наемники из клана лесников, добро пожаловать во владения вашей Хозяйки! Терминал номер семь приветствует вас! — голос терминала был по-прежнему бодр и свеж.

— И тебе здорово. Честно говоря, хреново выглядишь, дружище, — не стал я тянуть кота за хвост и тут же высказал, что меня беспокоило. — Что со зданием? Большие проблемы?

— Нет, что вы, — тут же отозвался голос. — Никаких особых проблем. Просто Хозяйка свела к минимуму необязательные траты силы на мое поддержание. Простая экономия ресурсов. Располагайтесь, прошу вас…

— Сдается мне, такая экономия не от хорошей жизни, — проворчал Димка. — Ты выглядишь, как больной или побитый.