За окном стояла ночь, они лежали в постели.
– Думаю, что да. Хотя какая нам разница?
– Мы не попадем под статью за совращение малолетнего?
– А кто узнает? И в конце концов, мы его совращаем не больше, чем порносайт с вебкамерой.
– Да и вообще. Для его воспитания полезнее видеть нас, чем подглядывать в спальню родителей.
– А ведь по возрасту он мог быть нашим с тобой сыном.
– Да.
Ответив коротко, Попов замолчал.
Они коснулись невеселой темы.
Вряд ли стоило напоминать друг другу, что сорокатрехлетний атлетически сложенный мужчина на самом деле – инвалид, не способный иметь детей.
Старший лейтенант Александр Попов, командир «БЧ номер N» ракетного крейсера «Слава», не был виноват в пожаре, случившемся в хранилище боеголовок. Равно как и в том, что всерьез облучился только он, бросившийся первым на ликвидацию. Но молодая жена Ланя, ждавшая на берегу, тоже не была виновата, что комиссованный, облысевший, как биллиардный шар, муж через полгода ожил не до конца. Проблема, рожденная глупостью, обернулась трагедией, отравившей семейную жизнь.
Время от времени – особенно в последние годы – между ними поднималась стеклянная стена, которую было не пробить.
В номере стояла комфортная и прохлада. Миланино тело смутно белело в плотной турецкой темноте.
Он коснулся ее очень осторожно и замер, ожидая реакции.
– Не будем сегодня? – спросил он через некоторое время. – Не хочешь?
– Хочу. Но что-то не могу.
Такое с ней случалось всякий раз, как только заходил разговор о детях.
– Устала. Но ты если хочешь… Только меня не жди.
– Хочу. Ты же знаешь.
Милана не ответила.
Тело ее радовало, ничего лучшего не могло быть.
Сам себе он казался молодым и сильным… и не имеющим проблем.
Наверное их и не имелось – так стало ясным минут через пять.
Он бы чувствовал себя полностью счастливым, если бы…
Жена дышала ровно и было непонятно, витает ли она на границе полусна или просто не хочет разговаривать.
– Напомни мне завтра, чтобы я там побрила, – сказала Милана уже когда он думал, что она спит.
6
– Послушайте…
Попов потерял счет дням; казалось, на отдыхе они только тем и занимались и происходящее не воспринималось извращением.
Более того, казалось, что действие несет нечто острое, чего до сих пор не имелось.
И не только острое, но…
– Послушайте, вы мне много показали. Я теперь кое-что понял.
– Мы старались.
Милана улыбнулась и провела рукой по волосам, еще влажным после душа.
– Джим…Джин… Подойди сюда.
Мальчик приблизился, ступая неуверенно.
– Дай я тебя поцелую.
Попов не мог понять, кем сейчас была его жена: женщиной или матерью.
– Ну ладно. Все…
Очнувшись, она оттолкнула мальчика, совершенно пунцового.
– Все на сегодня. Иди теперь, иди!
7
– Саша, ты сердишься, что я втянула тебя в эту игру?
Желанная, как никогда – и более далекая, чем всегда – Милана сидела на краю кровати.
Попов промолчал.
Вопрос не требовал ответа, ни один из вариантов не изменил бы ровным счетом ничего.
– Не сердись.
– Я и не сержусь.
– И не сердись.
Жена пересела ближе.
Протянув руку, он тронул ее грудь.
– Не сердись.
Она подалась к нему.
– Я не знаю, что со мной делается.
– Я тоже.
Попов вздохнул.
Потянув за запястье, жена зажала его ладонь бедрами.
– В самом деле.
Он пошевелился, ее тело вздрогнуло.
– Давно такого не было.
– Знаешь, Саша, у нас ведь с тобой в последнее время…
– Знаю. Только поделать ничего не могу.
В самом деле, он знал все.
Продолжение не вызывало сомнений, завершение не обещало ничего.
Точнее, обещало очередную констатацию развала.
Тему следовало пресечь.
– Я тоже не знаю, что делать.
Внутри жены оказалось обещающе.
– Не знала, – поправилась она.
– А теперь знаешь?
Милана расслабила ноги, на него пахнУло чем-то прежним.
– Не знаю, знаю ли, но знаю, что…
Она вытолкнула его руку прочь, отсела подальше.
– Ты сегодня опять устала, – утвердительно спросил он.
– Немножко.
Голос звучал чуть виновато.
– И низ тянет.
– Месячные на подходе?
– Нет, овуляция.
Милена с преувеличенным вниманием следила за своими фазами. Бесполезность занятия приводила Попова в отчаяние, но он не комментировал, зная, что будет только хуже.
– Поцелуй мне грудь.
Опять придвинувшись, она наклонилась к нему.
– Методом торпедной спирали, как ты умеешь.
– Спиральной торпеды, – автоматически поправил Попов.
Этот способ, освоенный во времена ВМФ, был ее любимым.
8
Единственный зритель сидел на привычном месте, его лицо было грустным.
Видимо, парню влетело от родителей за какую-то провинность.
Хотя вид аккуратного «Джина» исключал мысли о шалостях.
Когда Милана забралась на кровать, мальчик сказал:
– Всё. Мы с родителями уезжаем.
Попов увидел, как изменилось ее лицо.
– Вы здесь сколько, тетя Эллен?
– Десять дней. То есть двенадцать. Приехали на две недели.
– А мы были месяц. И сегодня вечером улетаем.
Необъяснимая грусть повисла в воздухе; показалось, будто нечто серьезное вот-вот уйдет из жизни.
– Тебе понравилось? – спросил Попов, чтоб разбить печальную тишину.
– Очень.
Парень кивнул.
– Большое вам спасибо. За все. Честно говоря, я не ожидал.
– Ты хороший мальчик.
Жена заговорила не своим голосом.
– Хочешь… потрогать мою грудь?
И метнула на Попова умоляющий взгляд.
Попов понимал, что это недопустимо, но столь же недопустимо этому мешать, поскольку стеклянная стена делалась все толще. И если Милане захотелось причуды, то лично ему ничего не повредит, а стекло, возможно, на время исчезнет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
