«У сплошной воды солёной на краю…» У сплошной воды солёной на краю Я стою – смотрю, смотрю себе, – стою. Заневестило рассветом небеса, Показалися при этом паруса. Что мне ждать – гадать, чего мне ждать – гадать? Век бы жить у моря – горя не видать. С моря – рыбку, да хибарку из досок. А наскучит – так потуже поясок, Да и посуху с удобным посошком… А не то ещё – в колонне с вещмешком… Словно дождь, по перепонкам … голоса… Глянул вдаль – они пропали, паруса. Вот ходит – бродит длинноносый Гоголь
Вот ходит – бродит длинноносый Гоголь И думает неумолимо: Что б Заколотить в дремучий русский лоб, В печёнку, в душу – веру в Беса, в Бога ль?.. Того не зная: Пишутся без нас «Гостиный двор», «Проспект», промежду делом. Литература…………………… Попахивает чем-то оголтелым Её натура……………………………. Вот бродит он, Творец, в чернилах, грязен… Грызёт перо. Карман его с дырой. И мыслит, мол, любви его герой Как за двоих – и скромен и развязен! Им без меня – он думает – тепло, И даже сладко………………………. И трепыхалась, будто бы крыло, Его крылатка………………………… И я ходил, по Невскому гулял… И взор острил, и никого не встретил, И призраками родственными бредил, Крылаткой, как кудрями, шевеля. Во мраке «ПИВО – РАКИ», за бутылкой Точил тоску, и капала слеза, Где Муза деревянною кобылкой Счастливо улыбалась мне в глаза. «Голубой ангел» Марка Шагала Он вышел из стены, над стопкой книг И в комнате, пока ещё размыто, Означился. Не мал, и не велик. Я спал, и дверь на ключ была закрыта. Зато вовсю распахнуто окно, И голубое реяло в проёме, Как занавес из тюля. Надо мной Луна, как стриж, ныряла в окоёме. Я спал. На ключ была закрыта дверь Границей сна и яви. И при этом, Знакомый не по этой жизни, зверь Воздушно наклонялся над букетом. И было видно в световой кайме Белёсых крыл, как, начинаясь в доме, Усталый мир в трёхлунной синеве Слоился, пропадая на изломе. Но, убывая в реющий разлом, И растворясь уже почти в эфире Он всё ещё стрелял в меня крылом, Хоть я и спал, и ночь была в квартире. Так, сон во сне оборотив судьбой, Он канул в горних бледной струйкой пара… Всего лишь только АНГЕЛ ГОЛУБОЙ Трудом Искусств Изящных Комиссара. [1]_________________________ “Здравствуйте, господин Гоген” Поля Гогена С давно знакомых эрмитажных стен, Чей облик детской памятью продлился, Явился мне однажды Поль Гоген, И глаз впервые цветом утолился. Живых венков лучистые глаза, Точившие сильнее с каждым разом Пространство, что художник показал, Как жидкость, притворившуюся газом, В меня несли гогеновский обман До той поры, как вопреки программе, Неяркий холст в американской раме Сказал: «Прощайте, господин Ханан!» Это вспоминается Вошёл и двери затворил И ты со мной вошла Свидетель если и парил То пообжёг крыла Земля в томленье и стыде Была как мы гола И где казалось плыть звезде Там лампочка плыла Но было в этой густоте Прозрачней чем в раю И пали яблоки как те На голову мою А я не чувствовал, но знал, Не знал, но видел сон А сон светлея вспоминал И распадался он И свет вставал рождая блеск. И блеск кричал упав А на икону капал воск И затекал в рукав Тогда удвоились глаза И отделили тьму И если плавилась слеза То не узнать кому И обезлюбленная даль Под баюшки-баю Как кровля, падала в печаль На голову мою Белая ночь Белого цвета ночь. Белого город Андрея. Г. Петербург! – хамская власть. В камень бы лечь. Горло бы рвать, зверея, В небо глухое пасть. Кто-то поймал мотор. Скрип пробежал по коже. Зелёный глазок погас, всё пронеслось. Друже, куда летишь? Там, впереди, всё то же… Время оборвалось… Городские строфы Набегает река, облизнёт запотевший гранит. Канет в воду звезда, и вода её свет сохранит. Крикнет сирая чайка и резко над шпилем блеснёт. Горько пахнет в ночи на камнях проступающий йод. Этот камень – асфальт, как холодный и вымерший наст. Он ни йода на рану, ни прохлады своей не отдаст. Обо всём позабыл, безмятежно скрипит под ногой. Воздух густо напоен сырым стеарином, цингой. В этом городе ночь, как в заброшенном кладбище день. Здесь у каждых ворот сторожит остроглазая тень. Здесь нам жить и стареть, отмечая потерями дни. И у кариатид что ни день прибывает родни. Как распахнуты рты! – словно каменным хочется петь. Намечалась заря – да заря опоздала успеть. Золочённый кораблик равнодушно пасёт пустоту. Стынет камень. Темнеет. На каждом кресте по Христу. вернутьсяИменно так по некоторым источникам называлась должность Шагала в период работы в Витебске после возвращения из Петрограда. |
