«Пусть думает, что я собираюсь обрюхатить его в скором времени. Это научит его знать своё место и понимать своё истинное предназначение. В конце концов, он научится принимать это, как данность, и перестанет противиться моей воле».
Леголас был в ужасе. Похоже, Глорфиндел собирался-таки осуществить свою угрозу и превратить его в племенную кобылку, что навсегда привязало бы его к этому царству боли и отчаяния.
Глорфиндел поцеловал задумчивого мальчишку в лоб и прижал его рукой к широкой груди, наслаждаясь последними минутами тишины и покоя. Скоро его сын снова проснётся и украдёт у него его прекрасного и строптивого Синда.
Комментарий к Глава 32. Жеребёнок *Рохиррим – народ, населявший государство людей Рохан. Также именовали себя Эорлингами. Повелители коней, заводчики, конные люди. Союзник Гондора.
roch-neth = жеребёнок
roch-neth alag nin = мой дикий жеребёнок
pen-neth = дитя
====== Глава 33. Признание ======
С томным стоном Леголас откинул голову назад. Глорфиндел тут же принял приглашение и покрыл белоснежную шею поцелуями. Насытившись дурманящим ароматом кожи юноши и оставив на его горле едва заметную метку, мужчина снова вернулся к медово-сладким губам, которые с готовностью принимали его, даря поцелуи и деля с ним одно дыхание на двоих. С тихим вздохом оторвавшись от соблазнительных губ, воин откинулся на спину и крепко прижал юношу к груди.
Выждав пару минут, Леголас тяжело вздохнул, нарушая умиротворяющую тишину, и навис над Глорфинделом — водопад шёлковых белоснежных волос окутал лицо мужчины, а огромные, сапфировые, виноватые глаза прожигали в нём дыру.
— Ммм… — сощурив один глаз, посмотрел на юношу Глорфиндел.
— Я… я должен вам кое в чём признаться… — прошептал Леголас, слегка запинаясь от страха. — Я знаю, что мне не следовало делать этого… и я должен был рассказать вам об этом… гораздо раньше, но я… понимаете я…
— Тише, pen-neth, — улыбнулся Глорфиндел и приложил палец к нежным губам, заставляя их умолкнуть. — Ты сейчас задохнёшься от волнения. Дыши и говори медленно.
— Но… но… прошу вас пообещайте, что вы не будете злиться на меня? – огромные синие глаза умоляюще уставились на Глорфиндела. Мужчина не смог скрыть нежную улыбку — иногда этот непоседа до ужаса напоминал ему эльфёнка.
— Боюсь, сейчас я ничего не могу тебе пообещать, малыш, потому как я не знаю, что именно ты натворил… Снова.
Леголас тяжело вздохнул и отвёл взгляд в сторону:
— Я не хотел… Я просто… Мне было очень одиноко, и… я очень скучал по дому… и по моему старшему брату. Я ведь даже не смог с ним попрощаться, когда он уехал, а с тех пор столько всего случилось, и у меня было такое чувство, что я его больше никогда не увижу, а он никогда не узнает обо всём этом, а я… я….
— Леголас, дыши… Не съем я тебя. Ну, что ты там опять натворил, мой дикарь? — нежно улыбаясь, спросил Глорфиндел.
— Я написалмоемубратуписьмоиспряталегосредивашихписем… тех… что лежали на вашем столе… в библиотеке… — выпалил Леголас и покраснел до кончиков ушей, прекрасно понимая, что Глорфиндел не будет в восторге от его поступка. — Он мой брат и дядя Гилриона. Я просто хотел, чтобы он знал, что я жив… и что он теперь дядя… и я хотел рассказать ему, как мы назвали нашего сына… и какой он красивый и чудесный… и…
— Леголас… — вздохнул Глорфиндел и закрыл глаза, считая до десяти… или сотни.
— Я знаю, что вы скажете! Я не забыл, что я изгнан… Но Келейдур… Я уверен, что он бы хотел узнать это. Он никогда не скажет ни… Королю, ни кому-то другому, он… Я просто… Я так скучаю по нему… Я хотел, чтобы он знал это… — две серебряные слезинки медленно скатились по раскрасневшимся щекам, и Леголас вынужден был прервать своё нервное повествование. Юноша потянулся к трепетавшим ресничкам, чтобы вытереть слёзы, но Глорфиндел опередил его.
— Тише, roch-neth, не плачь, — нежно улыбнулся Глорфиндел, стирая большими пальцами солёные слезинки с длинных чёрных ресниц. — Рано или поздно всё наладится, я уверен в этом. Всё образуется, вот увидишь… Ты ещё встретишься со своим старшим братом. Леголас, я понимаю, что ты скучаешь по нему. Это естественно… Быть оторванным от семьи в таком юном возрасте — это очень… непросто. Я понимаю… Но, тем не менее, я очень недоволен твоим поступком.
Леголас побледнел, но, собрав всю свою смелость в кулак, посмотрел мужчине в глаза.
— Вы накажете меня… за то, что я сделал? — задержав дыхание, осмелился спросить юноша и с облегчением выдохнул, когда Глорфиндел отрицательно покачал головой.
— Нет, не накажу, roch-neth. Ты сам признался мне в своём проступке, и я понимаю, что ты скучаешь по своей семье, Леголас. Я не злюсь на тебя, но я и не доволен тобой. Ты должен был рассказать мне о том, что ты сделал раньше… Нет, Леголас. Ты должен был просто прийти ко мне и попросить разрешения написать твоему брату. Неужели ты думал, что я запрещу тебе?
— Д-да… — ляпнул Леголас и тут же смутился, увидев, как удивлённо посмотрел на него Глорфиндел.
«Неужели ты, правда, думал, что я буду настолько доверять тебе, Нолдо? С чего бы это вдруг? И всё же… Я доверяю тебе. Я и сам не могу понять, когда я начал доверять тебе. Наверное, я доверяю тебе потому, что ты единственный, кто хоть немного заботится обо мне в этом проклятом месте. Ты был рядом со мной все те долгие страшные часы, когда я бился в агонии, рожая нашего сына на свет… Я очень хочу доверять тебе, Нолдо… Я бы хотел рассказать тебе обо всём, что так мучает меня, но поймёшь ли ты… Что если ты просто бросишь меня, как и все остальные? Сможешь ли ты полюбить меня, узнав о моих демонах, или ты просто оттолкнёшь меня, Глорфиндел? Можешь ли ты вообще полюбить такого, как я? Способен ли ты вообще кого-то любить?».
— Как же плохо ты думаешь обо мне, roch-neth, — проворчал Глорфиндел и притянул юношу к себе ближе.
«Ну, ты не особо давал мне повод думать о тебе иначе, Нолдо!» — ухмыльнулся Синда.
— Леголас, если тебе что-то непонятно, или ты не знаешь, как поступить в той или иной ситуации, ты должен просто спросить меня! Я никогда не накажу тебя за то, что ты задал мне вопрос. Я могу запретить тебе делать что-то, но я никогда не накажу тебя за это!
— Если бы я спросил у вас разрешения, вы бы позволили мне написать моему брату? — недоверчиво поинтересовался Леголас.
— Нет, не позволил бы, — спокойно ответил Глорфиндел. Увидев, как гримаса исказила прекрасное личико Синда, мужчина пояснил. — Но вовсе не потому, что мне нравится смотреть, как ты страдаешь, pen-neth. Видишь ли, малыш, твой брат никогда не получит письмо, которое ты ему отправил. Гонец просматривает все письма, которые передают ему советники Владыки, и он скорее всего заметит, что на твоём письме нет печати милорда, а когда он вернётся из Эрин Гален, то доложит об этом письме Элронду… А тот, в свою очередь, покажет его мне, и я буду вынужден отвечать за твой глупый поступок перед моим Королём… Леголас, всё, что ты делаешь, так или иначе отражается на мне. Я несу за тебя ответственность, ты моя собственность… Но даже если гонец не заметит твоё письмо, то его заметят советники Трандуила, ведь именно к ним попадают все письма, доставленные из Имладриса. Трандуил прочтёт его и сожжёт… Или же Трандуил прочтёт его и устроит твоему брату очередной разнос, узнав, что он поддерживает связь с изгнанником. Ты этого хотел добиться? Думаешь, он Келейдура по головке погладил за то, что он явился спасать тебя из лап «ужасного» Нолдо, ослушавшись его приказа?
— Ч-что он сделал с ним?.. Что… Король сделал с Келом?! Вы… вы знаете? — едва сдерживая слёзы, прошептал Леголас. — Он… он же не мог… он бы не стал… Он ведь его сын! Любимый сын!..
— Трандуил прогнал своего «любимого» сына сквозь строй, Леголас, и заставил снова принести ему присягу на верность…
— Он… он прогнал Кела… сквозь строй!.. — Леголас лишь однажды имел «счастье» наблюдать приведение этого приговора в исполнение, и это было… ужасно! — Он… он…
Леголас так и не смог закончить предложение, к горлу юноши подступил удушающий комок…
