— Спать с тобой? На что ты мне сдался?!.. Мой лорд, что ты ему сказал?

— Да… ничего, если честно… Но ты уверен, Таларон? — поддразнил воина Глорфиндел. — Он вообще-то очень хорош в постели. Я сам его учил!

— Прошу вас, мой лорд! — в ужасе воскликнул Леголас. — Вы же сказали, что никогда и никому не позволите ко мне прикоснуться! Вы же обещали… Прошу вас, не отдавайте меня ему! Я приму любое наказание от вашей руки, но… не это. Прошу вас, не делайте этого!

Таларон, всё ещё сотрясаясь от смеха, ловко обездвижил брыкавшегося юнца и грубо прижал его к груди.

— Дитя, чтобы я тебя захотел, тебе нужно отрастить сиськи побольше и избавиться от члена! — доходчиво объяснил сопротивлявшемуся юнцу ухмылявшийся Таларон. Шершавая рука сначала грубо схватила его за чувствительную грудь, а затем так же грубо сжалась на его члене. Бунт тут же был подавлен на корню — Леголас в ужасе замер, не смея пошевелить и пальцем, ведь воин сжимал в руках самую уязвимую часть его тела…

— Ты пугаешь его, Таларон! — ухмыльнулся Глорфиндел, изрядно позабавленный видом этих двоих. — Отпусти его… Иди сюда, roch-neth, позволь я объясню тебе.

— Roch-neth? — едко заметил Таларон, выпуская мальчишку из мёртвой хватки. — Как по мне, так он больше похож на raboth-neth ù-darlanc. Длинные лапки, весь такой мягкий и беззащитный.

Глорфиндел расхохотался и притянул испуганного мальчишку к себе, усадив на колено. Юноша посмотрел в холодные изумрудные глаза, умоляя его прекратить эту жестокую игру. Сенешаль погладил Леголаса по щеке и поцеловал в лоб. — Успокойся, дитя. Я отдам тебя в опытные руки Таларона… но не в этом смысле, глупыш. Таларон — мастер по оружию. Он научит тебя владеть мечом и стрелять из лука.

Леголас не мог поверить своим ушам. Нахмурившись, он недоверчиво уставился на своего лорда:

— И это… наказание? Как это может быть наказанием?!

Таларон подошёл ближе и, мрачно улыбаясь, прошептал ему на ухо:

— Поверь мне на слово, малыш, в первый же день, когда я всерьёз возьмусь за твоё обучение, ты приползёшь в кровать своего лорда весь в синяках и соплях.

— Мой лорд, ты уверен в том, что хочешь этого? Ведь после моих тренировок белоснежная кожа твоей принцесски уже не будет столь совершенной. Она ходить-то едва сможет, не говоря уже об остальном….

— Я! Не! Принцесса! Я не девушка! — взорвался Леголас, не дав Глорфинделу открыть рот. — Посмотрим ещё, кто выползет с тренировочного поля в соплях и синяках!!!

— Ах, так немного огня в этом крольчишке всё-таки осталось! Это хорошо! Может быть, мы всё-таки сможем сделать из тебя raboth-neth beren?

Леголас смерил командира ненавидящим взглядом, пока Глорфиндел задыхался от смеха.

— Мне кажется ты только что нажил себе смертельного врага, Таларон! — наконец, смог выдавить из себя сенешаль. — Осторожно, этот дикарь мне руку прокусил при первой встрече! Береги свои лодыжки!

Мужчины катались по полу со смеху, а Леголас смотрел на них, надувшись и закатив глаза. Когда они, наконец, успокоились, юный принц осмелился задать своему лорду, волновавший его вопрос.

— Это правда? Вы действительно позволите мне сражаться? Это не одна из ваших жестоких шуточек?

— Да, это правда. Конечно, с тренировками придётся месяц-другой повременить, пока Элронд не даст добро. И поначалу ты будешь тренироваться отдельно от всех новобранцев: один час утром и один час вечером. Но когда Гилрион немного подрастёт, ты будешь заниматься наравне со всеми.

— Приведи его на тренировочное поле завтра, посмотрим, есть ли у нас подходящие доспехи для твоего крольчонка, — кивнув главнокомандующему на прощание, Таларон вышел.

Леголас всё так же недоверчиво пялился на своего лорда.

— Почему?.. — наконец, смог выдавить из себя принц.

— Почему? Ну, видишь ли, малыш, как бы мне не нравилась идея любоваться твоим обнажённым телом, распростёртым на моей огромной кровати и с нетерпением ожидающим моего возвращения, это скоро наскучит и тебе… и мне. Я хочу, чтобы ты научился защищать себя и нашего сына. Я обещал защищать тебя, но, как показывает практика, я не могу быть с тобой и Гилом двадцать четыре часа в сутки. Поэтому ты должен уметь постоять за себя. И, Леголас, я жду, что ты будешь относиться к этим урокам со всей серьёзностью и стараться изо всех сил! Ты мой и всё, что ты делаешь, так или иначе отражается на мне! Не заставляй меня краснеть за тебя!

— Я буду очень стараться! Я стану лучшим воином во всём Имладрисе, — заверил его Леголас, всё ещё не веря в то, что это происходит по-настоящему. И поспешно добавил. — После вас, конечно!

«Валар, благодарю вас! Неужели после всех унижений и боли, через которые мне довелось пройти, вы всё-таки сжалились и подарили мне лучик надежды? Это так странно… Нолдор позволили мне то, что всегда запрещал отец. Насмешка судьбы, не иначе. Отец не позволял мне даже близко приближаться к луку и мечу, а теперь мне позволят учиться. Я стану настоящим воином!» — мечтательно вздохнул Леголас, всё ещё не веря своему счастью.

Юный принц всегда по-доброму завидовал братьям: Келейдур был первенцем и любимчиком отца. Умный, красивый, высокий и статный — он был прекрасным воином и политиком, великолепным мечником, таким же, как Трандуил. А Галурон — искусным и изворотливым дипломатом, которому в наследство от отца достался его ум, хитрость и жестокость. Леголас же был белой вороной. Мечтательный, застенчивый, очень добрый и диковатый мальчишка… Отец давно, по одной лишь ему известной причине, махнул на него рукой. Братьев учили владеть оружием с младенчества, но только не его… В двадцать лет Король сослал младшего принца в чащу пасти лошадей и, казалось, совершенно позабыл о его существовании. Со временем Леголас утратил всякую надежду убедить отца в том, что он способен на большее, и даже смирился со своей горькой участью. И вот сейчас, когда он уже думал, что падать ниже просто некуда, ему дали шанс… Шанс стать тем, кем он всегда мечтал быть! Воином!

— Благодарю вас, мой лорд! — не помня себя от счастья, выпалил Леголас и повис на шее Глорфиндела. Мужчина лукаво улыбнулся и, положив тяжёлые ладони ему на плечи, слегка надавил, заставляя мальчишку опуститься на колени.

— Ну… тогда, может быть, ты продемонстрируешь, как ты мне благодарен, — промурлыкал воин.

— Как же мне отблагодарить вас, мой лорд? –с притворной невинностью поинтересовался Леголас.

— Ну, ты мог бы… — в этот миг из колыбельки раздалось жалобное хныканье, предупреждавшее молодых родителей о том, что их кроха-сынишка проснулся и требует внимания. Глорфиндел разочарованно застонал и обречённо упал на кровать. — Спеть одну из этих твоих лесных песенок маленькому собственнику, пока он не уснёт.

Леголас молча кивнул и направился к колыбельке сына.

Боль всё так же давала о себе знать, она стала неотъемлемой частью его жизни: Гилрион порой ненамеренно делал ему больно, слишком сильно впиваясь своими маленькими губками в его чувствительные соски; Глорфиндел делал ему больно беспрестанно и осознанно — свежие рубцы на заднице горели огнём, несмотря на то, что он смазал их заживляющим бальзамом, и несомненно будут напоминать о себе не меньше недели, всякий раз, как он попытается сесть; окружающие тоже не упускали случая унизить или оскорбить его. Всё в его жизни было по-старому, и всё же… впереди забрезжил крохотный лучик надежды… Надежды на то, что его жизнь не станет чередой пелёнок и орущих ртов. Надежды на то, что в этой жизни, он всё же сможет совершить что-то действительно стоящее… Что-то великое…

Леголас понятия не имел, почему его лорду взбрело в голову позволить ему учиться владеть оружием. Всё-таки он был сыном их заклятого врага. Но даже, если решениями Глорфиндела двигали какие-то эгоистичные мотивы, Леголас не был против. В конце концов, впервые за долгое… бесконечно долгое время у него появилась пусть и слабая, но всё-таки надежда.

Продолжение следует. Если история вам понравилась, то не забудьте поблагодарить автора и переводчика, нажав на кнопку «лайк» или оставив отзыв. Нам действительно интересно узнать ваше мнение.