— Хватит! Рон, это мой брат, в конце концов!
Рон с шумом втянул в себя воздух и умолк. Машина затормозила у поворота на улицу, где жила Дульсибелла.
— Значит, так, — сказал Скабиор. — Сейчас все заткнулись. К тетушке явимся, мило улыбаясь. Поняли?
— Ты о ней так заботишься? — хмуро спросил Рон. — Можно узнать, с каких пор?
Скабиор стиснул зубы и некоторое время молчал, чтобы не выдать вслух всего, что вертелось на языке.
— Если тебе плевать на мою тетушку, будь любезен считаться с тетушкой Гермионы, — сказал он наконец. — Мы раньше знакомы не были, ясно?
— И друг другу не грубим, — подхватила Гермиона. — Тебе, надеюсь, это тоже ясно?
— Конечно… Мими.
— Умница, Эви. Тогда поехали.
Вся троица пригладила иголки, только вылезая из машины во дворе дома. Тетя Дульсибелла встречала их у крыльца, радостно сжимая сухонькие пальцы. Скабиор, направляясь к гаражу, чтобы открыть ворота, подошел к ней.
— Рональд, — шепнул он ей на ухо, и Дульсибелла с благодарностью подмигнула ему в ответ.
Из гаража выходить не хотелось. Здесь царили привычные для оборотня прохлада и полумрак, и Скабиор сказал себе, что, оказывается, какие-то представления о домашнем уюте у него были, пусть даже они очень резко отличались от общепринятых. Здесь не водилось сверкающих тарелок и мягких подушек, зато ничто не мешало усесться на перевернутый ящик, вытянуть ноги во всю длину и запрокинуть голову к потолку, давая слабой дрожи, предшественнице волчьего воя, пощекотать пересохшее горло.
— Эв? — Голос был тихий, будто кто-то тихонько скребся в дверь.
“Эв”. Наверное, лучший выход из положения. В последний раз его так называл Грейбек, когда решил, что Скабиора насмерть зашибли скамейкой в драке. Стоило, однако, открыть глаза, как встревоженное “Эв” сменилось яростным “мать твою, хрен ты разлегся?”.
Скабиор оглянулся. Гермиона переступила порог гаража.
— Ты в порядке? — спросила она.
Она еще о нем беспокоилась?
— Вполне, — сказал Скабиор. — А ты?
— Тоже вполне.
Без кипящего от гнева Рона стало гораздо спокойнее. Гермиона подошла ближе, отодвинула от стены второй ящик и села рядом.
— Все это, конечно, очень внезапно, — сказала она.
— Не говори, — фыркнул Скабиор.
— Я вообще не знала, что у меня есть родня среди магов. Твоя мать…
— Она не была магом, — сказал Скабиор. — Просто отцу понравилась обычная маггловская девушка. Я полукровка.
— Тогда понятно, почему все это было неизвестно, — вздохнула Гермиона. Она секунду помолчала, а потом продолжила: — Не держи зла на Рона. Он так сорвался, потому что… Видишь, я в ходе войны нашла брата, а он потерял.
— Ясно, — сказал Скабиор. — Которого?
— Фред. Один из близнецов.
— Тот, которому принадлежал такой занятный магазин? — вспомнил Скабиор. — Жаль. Я слышал, толковый был парень.
Гермиона кивнула. Некоторое время они молчали. Когда не высказано очень многое, слова напоминают огромный клубок, где кончик нитки затолкан в глубину.
— Пойдем, а? — сказала наконец Гермиона. — Тетя удивится, куда мы делись.
Они поднялись с ящиков, отряхнули с себя пыль и направились в дом, где на кухне призывно свистел чайник.
Как и предвидел Скабиор, открытки нашла Гермиона. Она принесла их, спустившись на кухню к вечернему чаю, и тетушка Дульсибелла подпрыгнула от радости.
— Это же твои рождественские открытки, Эви!
Скабиор чуть не поперхнулся. “Эви” в комплекте с рождественскими открытками, да еще при этих двоих. Это он дал маху, надо было спрятать получше.
— И как я их туда положила? — удивлялась тетушка, убирая стопку разноцветных карточек в ящик комода.
Рон вытаращил глаза, но ничего не сказал. Гермиона сохраняла полную невозмутимость. Про открытки она спросила позже, когда Скабиор, не зная, куда сбежать из дома, напросился полить из шланга цветы на клумбе. Там его кузина и настигла.
— А откуда взялись открытки? — спросила она.
— В министерстве сделали. Чтобы тетушка думала, будто мы все время поддерживали контакт.
— Ясно. А твоя родня среди магов? Они кто?
— Кучка напыщенных чистокровок, пришедших в ярость из-за выбора отца. Я их никогда и не видел.
— Напыщенных чистокровок, говоришь?
Скабиор и Гермиона обернулись, вздрогнув от неожиданности. Рон стоял в паре шагов от них, меряя будущего родственника хмурым взглядом.
— Что ж тогда бегал по приказу этих чистокровок по лесам, гоняясь за магглорожденными?
Гермиона вздохнула.
— Извини, конечно, но мне как-то без разницы, за кем бегать, чтобы пожрать, — ответил Скабиор. И продолжал, распаляясь при виде презрительной улыбки Рона: — Не так много возможностей нам оставили чистоплюи вроде тебя.
— Ты мне жаловаться вздумал?
Скабиор развернулся к нему, но Гермиона тут же встала между ними.
— Хватит припоминать! Все кончилось.
— Для вас кончилось, а в байки про то, что министерство что-то сделает для оборотней, я не верю, - огрызнулся Скабиор.
— А байкам Волдеморта поверил?
— ХВАТИТ!
Рон раздраженно отмахнулся и, отвернувшись, наступил на декоративный заборчик у клумбы.
— Тьфу ты!
— Репаро, — буркнула Гермиона, еле заметно качнув палочкой, спрятанной под курткой.
Заборчик встал на прежнее место. Пострадавшая штакетина снова оказалась целой.
— Эв, меры будут приняты, точно, — сказала Гермиона. — Прежнее отношение к оборотням было одно из важнейших ошибок, это уже официально признали. Просто нужна толковая организация.
Скабиор пожал плечами.
— Поглядим. Мне без разницы, если честно. Я и так справляться привык.
— Эвандер!
В голосе, разнесшемся над сумеречным садом, звучало столько страдания, что все трое подскочили от неожиданности. От калитки по гравиевой дорожке мчался Нед Джонсон, и его лицо искажала гримаса отчаяния.
— Нед? — изумился Скабиор. — А что…
— Спятил ты, что ли?
Джонсон подбежал к нему, схватил за рукав и потащил в сторону.
— Простите, важный разговор, — бросил он Рону и Гермионе и вдруг замер и уставился на них с открытым ртом. — Мисс Грейнджер? Мистер Уизли?
— Ты еще не знаком с моей кузиной, Нед? Познакомься, это моя маленькая сестричка, — сказал Скабиор, аккуратно высвобождая руку. — А это ее жених… Арнольд, или как там его. А это Нед, приятное исключение в мире аврората.
— Кузина?! — Нед переводил взгляд с него на Гермиону и обратно. — Но… Вы о чем тут?
— Вы не проверили родственные связи? — спросила Гермиона.
— Чьи? Скабиора? — Нед все еще был растерян, но уже начинал догадываться, что произошло. — Почему же, проверили… Только самые близкие. Вы что, и правда…
— Да, только ради Мерлина, не спрашивай, кто именно кому кем приходится, — сказал Скабиор. — Я до сих пор еще не выяснил, кто такие Шарлотта и Дэви.
— Заклинание, — вырвалось у Неда. — Кто из вас применил репаро?
— Я применила, — ответила Гермиона. — Но магглы не видели.
— Уфф. — Нед с шумом выдохнул. — Поступил сигнал, что здесь использовали магию. Я уж думал — Эвандер все-таки решил попасть в Азкабан.
Никто не успел ответить. На крыльце вспыхнула лампочка и в пятне света появилась худенькая фигурка в сиреневой кофте.
— О, вы коллега Эви! — Тетя Дульсибелла замахала рукой. — Но ведь теперь вы не торопитесь и выпьете с нами чаю?
На следующий день Скабиор проснулся с первыми лучами. Раннее пробуждение не оставило вялой сонливости — наоборот. В крови закипал голод. Хотелось движения, хотелось дать выход нарастающей силе. И солнце здесь было совсем ни при чем.
Скабиор вытащил из сумки тренировочный костюм, засунутый туда Недом. Это сейчас подходило больше всего. Затем бесшумно выбрался из дома, вышел на дорогу и побежал.
Это не был размеренный спортивный бег, каким борцы за здоровую жизнь занимаются с ответственным, сосредоточенным видом. Это была яростная гонка за летящим впереди горизонтом, с перемахиванием через живые изгороди и через колодцы, с нырянием под низко нависшие ветви деревьев. Это был бег освободившегося зверя. Единственное средство измотать себя до того, как нарастающая лунная сила сделается неконтролируемой.
