– Рей сбежал, – Каин произнес вслух то, что Сэм уже прекрасно почувствовал и так. В соседней комнате было пусто и холодно, в ней не осталось и следа жгучей, ярко-рыжей ауры мальчишки. Упрямый дурак!

– Как будто он тут такой один, – фыркнул Каин, и Сэм понял, что в пылу праведного гнева перекинул ему свои эмоции. – Что будем делать? Пойдем за ним – приведем за собой весь клан Змеи. Они не слезут у нас с хвоста, как ни старайся. Задержимся, чтобы разобраться с ними – потеряем парня.

– Значит, надо сделать и то, и другое, – негромко произнес Сэм, и Каин нахмурился. – Ты пойдешь за Реем и спасешь его, как мы и договаривались. А я останусь тут и задержу змеенышей. Как сможешь – вернешься за мной. Или я вас нагоню.

– Один против всей Семьи? – едва не выплюнул ему в лицо Каин. – Что ты несешь? Ты не продержишься и пяти минут!

– Значит, у тебя будут лишние пять минут, – Сэм поднял на Каина спокойный, безмятежный взгляд, и лицо наемника исказилось. – Твоя задача – спасти Рея, Чистильщик. Кроме того, – он усмехнулся и сделал шутливый жест, будто бы доставал из шляпы кролика, – у меня еще есть в запасе пара козырей. Не волнуйся за меня.

– Мне не нравится эта идея, – ворчливо отозвался Каин и, выпрямившись во весь рост, глянул на него сверху вниз. – Но лучше у нас все равно нет. Я вернусь так быстро, как только смогу. Поэтому… не смей сдохнуть до моего возвращения.

Сэм молча протянул ему руку, и Каин, не заколебавшись ни на секунду, пожал ее в ответ. Его ладонь показалась обжигающе холодной, но пожатие было теплым и уверенным. А затем он резко подался вниз, встретив на полпути губы приподнявшегося навстречу Сэма. Мимолетное прикосновение опалило, словно огнем, оставив глотать воздух приоткрытым ртом, когда Каин отстранился. Через миг наемник уже оказался у открытого окна и выпрыгнул из него – прямо с пятого этажа. Но даже это уже не удивило Сэма. Он пружинисто поднялся на ноги, прошел в гостиную и, подвинув диван так, чтобы видеть вход, уселся на него в ожидании. Клинок в руке приятно грел кожу, а в душе не осталось ни страха, ни сомнений. Он прекрасно знал, кто пришел по его душу, поэтому ничуть не удивился, когда дверь распахнулась, пропуская внутрь высокого темноволосого мужчину, одетого в баснословно дорогой костюм, сидевший на нем безупречно, будто вторая кожа. Сердце на мгновение пропустило удар, а потом забилось в обычном ровном ритме.

– Здравствуй, Сэтта, – произнес Сэм, улыбаясь позаимствованной у Каина улыбкой. – Ты теперь глава Семьи, поздравляю. Как много всего изменилось за последние десять лет.

– Не так уж и много, – сказал тот, входя в комнату и останавливаясь точно напротив Сэма. Вместе с ним вошли еще пятеро, остальные – Сэм не стал считать сколько именно – остались в коридоре. Один из вошедших быстро осмотрел все комнаты и вернулся в гостиную. Сэм не препятствовал ему.

– Ты вот нисколько не изменился, – продолжал тем временем Сэтта. Он улыбался такой хорошо знакомой улыбкой, что у Сэма задергало, заныло глубоко внутри, словно заболел потревоженный старый шрам. Сэтта своим безукоризненным звериным чутьем тут же заметил это и, порывисто шагнув вперед, опустился на пол перед диваном и положил руки Сэму на колени. – Ты все такой же… Прошло столько времени, Сэмми, столько времени. Я очень соскучился по тебе. Мы в прошлом наломали много дров, но теперь… Теперь я глава Семьи, я могу тебе помочь. Если хочешь, я даже верну Магду. Зачем мне ее Искра, когда есть Артефакт? Ты же этого хотел, Сэмми? Вернуть ее к жизни. Одно только твое слово, и мы снова будем вместе. Представляешь, как многого мы сможем добиться?

Сэм смотрел на него во все глаза, внимательно вглядываясь в знакомые до каждой мелочи черты. Глаза глубокого зеленого цвета, словно свежая листва. Четкие, безупречные линии скул, тонкие бледные губы, которые он так любил целовать. Длинные пальцы, выступающие ключицы, проглядывавшие в распахнутом вороте рубашки. Сэтта, неверно истолковавший его молчание, ободряюще улыбнулся и, подняв руку, осторожно провел подушечками пальцев по его щеке. Сэм не дернулся, не отстранился, на его лице не дрогнул ни единый мускул.

– Я все хотел спросить, – произнес он, взяв Сэтту за руку и перевернув ее тыльной стороной вверх. На указательном пальце холодно поблескивал кроваво-красный камень, вставленный в изящную резную оправу перстня. – Ты с самого начала это задумал? С самой нашей первой встречи?

– Зачем ворошить прошлое? – ласковый голос оплетал его словно ядовитый плющ, вкрадываясь в малейшие трещинки выстроенной за последний год защиты. – Мы оба наделали ошибок, милый, но сейчас это неважно. Мы можем все забыть и начать сначала.

– Это кольцо должен был надеть я, – не обращая внимания на его слова, продолжил Сэм, бережно погладив камень большим пальцем. – И это моя Искра должна была быть заключена в нем. Магда видела тебя насквозь, она меня предупреждала. Знаешь, раньше мы никогда не ссорились. Ради тебя я был готов отказаться от всего: от сестры, от своего рода. Я думал, мы станем теми, кто сможет преодолеть тысячелетнюю историю вражды, что наш союз, наша любовь станет символом того, что можно и по-другому. А ты подарил мне кольцо с порабощающим заклятием. Если бы его надел я, а не Магда… Ей пришлось это сделать, потому что я ей не поверил. Я назвал ее завистливой лгуньей, сказал, что она мне больше не сестра, раз не рада моему счастью. И она надела кольцо, чтобы доказать мне свою верность.

По мере того, как он говорил, улыбка медленно сползала с лица Сэтты. Пальцы Сэма крепко держали его ладонь, не позволяя вырваться, время будто замерло, мир вокруг съежился, сузился до них двоих. В глазах Сэтты промелькнула растерянность, затем страх, и он попытался отстраниться, разорвать ставший слишком тесным контакт, но Сэм лишь сильнее стиснул пальцы. Внутри у него было так пронзительно пусто, так холодно, что он бы не удивился, покройся его кожа слоем льда. Одновременно с этим он чувствовал невообразимое спокойствие, словно все шло правильно, единственно верным путем.

– Я никогда не говорил тебе, Сэтта, – произнес он с легкой, почти безумной полуулыбкой, и тот снова попытался выдернуть руку из его цепкой хватки. – Но я могу не только лечить. Я просто вижу все эти связи, все цепи живых организмов, и знаю, что нужно сделать, чтобы они работали исправно. Или – не работали. Вот, например, так…

Он без особой осторожности подцепил яркий, пульсирующий поток энергии, ведущий к чужому сердцу, и сдавил его, круша на мельчайшие искры. Сэтта вскрикнул, выгнулся дугой, задергался в конвульсиях, и Сэм, не медля, смял в труху его жизненные узлы. Спину пронзила режущая боль. В грудь на несколько дюймов вошло лезвие кинжала, и Сэм разжал скрюченные пальцы. Сэтту тут же оттащили прочь, над ним склонилось несколько фигур, пытаясь остановить хлещущие через край потоки энергии, но тщетно. Сэм умел ломать на совесть.

– Уходим! – услышал он сквозь шум в ушах, и не сдержал улыбки. Все-таки он выиграл больше чем пять минут, надо было поспорить с Каином на то, что тот съест собственные револьверы.

– А этот? – донеслось до него.

– Не трать время, сам сдохнет. Посмотри на его раны.

– И то верно, – согласился первый голос. Громко хлопнула входная дверь, а потом все стихло. Сэм с трудом приподнял веки и посмотрел в расплывавшийся перед глазами потолок. Ему уже не было холодно, только вот ноги, неудобно свесившиеся с дивана, затекли и мерзли. Сэм попытался поднять их, но понял, что не может пошевелить даже пальцем. Что ж, не очень-то и хотелось, все равно лежать так оставалось совсем недолго. Сэм чувствовал, как с кровью вытекает из его тела такое важное тепло и силы, но ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел. Ему оставалось сделать еще только одну вещь – дождаться Каина и выполнить контракт. Потом он сможет быть свободен. И, наконец, встретиться с Магдой. Эта мысль вызвала улыбку, и Сэм, успокоенный, снова закрыл глаза. Впервые за последний год он чувствовал себя умиротворенным.