- У школы. Не местные. – Андрей продолжал изучать обстановку, впрочем, ее он уже и так знал досконально, причем не только внешне, но и план всего здания в целом.

- А вы там каким ветром оказались? – между делом уточнил Стас, оттягивая ворот куртки Ярослава вниз и заглядывая внутрь. Яр почувствовал, как по позвоночнику скатился ледяной пот.

- Работаю я там. Прикинь?

- Очень неудачный выбор профессии, – прекратив осмотр, повернулся к преподавателю, с тем же высокомерием глядя ему в глаза. – Вы бы работу поменяли. Не уверен, что оказываете положительное влияние на моего брата.

- А ты на него, значит, оказываешь именно положительное? – Яр поднял голову, но Андрей продолжал смотреть Стасу в глаза и игнорировать второго, будто он перестал существовать или стал невидимым. Младший усмехнулся. – И именно по причинам безграничной радости он по ночам один бродит?

- Я вас уверяю, больше нет причин для беспокойства. – Стас улыбнулся шире, от него повеяло холодом, и даже Андрей почувствовал себя неуютно. – Больше он не выйдет из дома, да, Ярик? – Ответом ему был опущенный взгляд. – Всего доброго, Андрей Валерьевич! – Распахнутая перед преподавателем дверь ничего, кроме как покинуть братьев, не оставила.

Стоило только закрыться за гостем двери, Стас устало выдохнул, растирая виски и щуря глаза.

- Тебя нельзя оставить ни на минуту, – присев на корточки, с тревогой осмотрел следы побоев еще раз и к ссадине, что наливалась цветом, прижал ледяные пальцы. Яр выдохнул почти со стоном, потянулся вперед, обняв брата, прижимая к груди, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы в полной мере передать все, что сейчас творилось в его душе.

- Испугался? – Стас придерживался за его колени, чтобы не упасть, пока старший сжимал хватку сильнее. Отрицательное качание головой, на слова нет сил. – Ярослав, я не шутил, когда сказал этому хмырю...

- Он же тебе нравился, – усмехнулся Яр, вжимаясь носом в шею и вдыхая родной запах. Даже несмотря на свое лояльное отношение к учителю, Яр в душе радовался, что теперь для Стаса он перестал представлять интерес. Это стоило запомнить.

- Разонравился, – нервно шикнул Стас, завозившись в руках.

- Тогда, может, мне с Валей замутить, чтобы ты и его послал? – От предстоящей перспективы Яра перекосило. Перекосило его еще сильнее, когда на лестнице он увидел самого Валю. Затошнило, когда тот увидел их с братом обнимающимися, и даже если происходящее можно было назвать нормальным, ничего в их объятьях порочного видно не было, сам факт, что он участник творящегося, заставлял звереть, и даже титаническая дневная усталость отходила на второй план и появлялись силы. А самое жестокое, необъяснимое и непостижимое, что выбивало всю почву из-под ног, это то, что Валя, услышав сказанное, улыбнулся. Одними губами, едва заметно, всего на секунду, но улыбнулся. Яра передернуло.

- Только попробуй, – шепот Яру в самое ухо, и звук доходит с запозданием, Стас уже отстраняется, а удержать его не выходит, руки поднять не может, – и меня ты больше не увидишь.

Яр

- Вам помочь? – Валя спускается к нам, тянет руки, чтобы помочь подняться, но ожидаемо получает по ним, отпрянув в сторону.

- Я сам, – благодарит его Стас и за рукав тянет меня за собой, – ложись спать, я скоро приду.

Плетусь за ним со скоростью черепахи после инсульта, все окружающее кажется враждебным, отталкивает. Но Стас, словно не замечая, как пагубно с недавних пор на меня действует собственный дом, только ускоряется, пропуская первым в гостевую спальню.

Закрываю дверь на замок демонстративно, он недовольно хмурится, но молчит. Молчит, пока усаживает на кровать, раздевает до торса, осматривает тело, слишком бдительно, словно ищет не только синяки, и я вздохнуть боюсь, вдруг ему удастся что-то найти. От его холодных пальцев, вопреки всем законам, остается тепло, расслабляет.

Так же молча тащит аптечку, обрабатывает синяк, мажет мазью и только тогда поднимает глаза и смотрит в мои.

- Зачем ты ушел? – спрашивает, пока изучаю его лицо, каждую черточку, каждый миллиметр, и внутри все так знакомо начинает трепетать. – Ярослав?

- Я не буду терпеть его рядом с тобой, – срываюсь на кашель, Стас тянет мне стакан воды, поит из своих рук, придерживая за голову.

- Тебе придется.

- Нет, малыш, – прикусываю язык, Стас хмурится сильнее, смотрит подозрительно, Андреевы обращения въелись в память, – не придется. Я просто сверну ему шею.

- Тогда мне придется посадить тебя на цепь, – он не шутит, мы это уже проходили. – Ты же знаешь, чем это кончится.

- Плевать. Сади. Привязывай. Хоть убей, но эту суку я у себя в доме терпеть не буду!

- Хочешь, чтобы ушел я?

- Ты и так не со мной. Какая к хуям разница, где ты ночуешь? – Спасибо, что шумоизоляция здесь хорошая.

- Большая, “малыш”, – передразнивает меня, и из его уст это звучит еще более мерзко, – если я уйду – то уже не вернусь. Смирись, Ярик. Тебе придется это потерпеть.

- Так говоришь, будто это временно. – Сидит на коленях между моих ног, уставший, почти как я, не выспавшийся, а я и не замечал в нем этой усталости, от которой не может расправить плечи.

- Просто верь мне, – целует осторожно в кончик губ, боясь сделать больно, если заденет ссадину, – и будь рядом, – еще один поцелуй, с другой стороны, так же трепетно.

- Мне надо с тобой поговорить...

- Позже, – просит на удивление мягко, решаясь на полноценную ласку и забирая всю инициативу себе, пока у меня хватает дыхания терпеть его нежность, пока могу, вцепившись побелевшими пальцами, мять покрывало, держась за него.

Сколько мы так просидели – не берусь сказать, но губы горели от поцелуя, легкие жгло от нехватки кислорода, а руки тряслись от короткой ласки, заключавшейся в тесных объятьях, которые так и не смогли разжать. Дальше поцелуя не пошло, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять, как оба соскучились, как эта близость была нужна нам обоим, и еще больнее осознание – все это потерять будет невыносимо и смерти подобно.

- Люблю тебя, – шепчу ему уже вырубаясь, так и не позволив ему вернуться в свою комнату, хотя он отчаянно порывался.

- Я знаю, – успокаивает меня, удобнее устраиваясь. – Мне жаль, что это так...

Автор

- Ты в порядке? – Ярослав, игнорируя полностью любое присутствие, не отрываясь от экрана смарта, продолжал листать плейлист, стоя возле двери плечо к плечу со Стасом, пока тот щебетал по телефону с кем-то из своих подруг.

- Он в порядке, – ответил за него Стас, забирая из его рук телефон и выдергивая наушники. Яр недовольно покосился в его сторону, но нарвавшись на ледяной уничтожающий взгляд, фыркнул и отвернулся к стене.

Все утро он был увлечен поисками Глеба. К парню накопилось много вопросов, только вот как ускользнуть от Стаса, желательно так, чтобы тот этого не заметил, было загадкой. На помощь пришел Андрей с прямым предложением, не терпящим пререкательств: “Пошли выйдем”. Особенно удивлен был Валя, все это утро строивший из себя курицу-наседку и порхающий вокруг Яра, отчего стал раздражать даже Стаса.

- Ну пошли, – дерзко бросил Волков-младший, передавая свой рюкзак в руки брату, но тот сразу передал его Вальке, а заодно и свой, и еще четкое наставление: “только попробуй пойти за мной – башку сверну”.

Время некстати поджимало, до начала урока десять минут, а значит, не позднее этого часа Андрей приведет Стаса обратно.

Хоровод вопросов закрутился так быстро, что большая их часть вылетела из головы, а когда все же удалось зажать в курилке Глеба и выпнуть оборзевших шестиклашек, и вовсе мозг поплыл.

- Рассказывай, – стал напирать с ходу Яр, закрывая собой выход, а заодно и лишая возможности избежать разговора.

- О твоей неслыханой наглости или о политике? – Глеб не уступал.

- Все рассказывай. Историю своего знакомства с Валентином, почему из-за тебя повесилась девчонка, как этот утырок связан со Стасом, зачем полез к брату в койку, если натурал, как со всем этим связан препод английского и что вообще здесь, блядь, происходит? – выдал Яр на одном дыхании, выглянул за дверь, убедившись, что никого нет, и стер тыльной стороной ладони со лба пот.