В уборной все так же блестит белый кафель и режет глаза. Пахнет дымом и совсем немного дождем из приоткрытой форточки. К раковине Стас идет сам, но, потянувшись к крану и взглянув на руки, останавливается.

Обхожу сзади, прижимаюсь к спине, он сразу сжимается так, что каждая мышца каменеет, и тут же расслабляется, опустив голову.

Врубаю воду, руки под струю, смывая кровь и переживания последних минут, сейчас грязно-коричневым волчком уносящиеся в канализацию.

- Больно, – буднично ведет плечом, ослабляю пальцы, но быть более мягким не могу, потребность смыть с него это – сильнее. Поэтому тру уже красную кожу, рву рукава рубашки, стаскиваю ее с него и бросаю на пол.

- Хватит! – теперь подает голос Валька, тянет меня за плечо и таки получает в ебальник, только легче отчего-то не стало. Стас все так же спокоен, наблюдает за моими действиями, толкает головой, когда, видимо, становится совсем невыносимо, и я отшатываюсь назад.

- О, детки, – его мне видеть сейчас совсем не хочется, – уроки отменили, какого черта тут третесь?

Такое чувство, что он бронированный. Потому что без зазрения совести сдирает с меня пиджак, осторожно, как фарфорового, одевает улыбающегося Стаса, который, сука, будто ожив, красуется перед ним прокачанным торсом и утверждает, что я, видите ли, замерзну без пиджака, а вот препод – нет, поэтому просит его отдать свой, на что Андрей одними губами, закрывшись от Вали спиной, сообщает: “Хуй тебе”, и всю нашу пиздобратию выталкивает вплоть до ворот школы.

- Позвони вечером, – толкает плечом, пока Стас не видит. Я тупо киваю и тащу малого к парковке, к моему сожалению, не один он едет со мной.

Автор

- Мне кажется, я тебе не нравлюсь. – Стас ушел переодеваться, я, даже не сняв ботинок, упал на диван, мечтая перемотать этот день.

- Тебе не кажется, – хамлю усмешкой, Валя передо мной замирает в полушаге, хмурится. Его взгляд до тошноты правильный, в то же время смущенный – нервирует. По виду – мальчишка, запуганный немного, стеснительный, как девчонка... в нем вообще много женского, особенно в умении опускать ресницы и рот свой жевать. Да, симпатичный, да вызывает некую симпатию, но по жизни... пидарас пидарасом, и я не могу это пока подкрепить доказательствами, но чувствую, что прав.

- Почему? – Похож на пятилетку, что хочет узнать весь мир, жаль только я не настроен на диалог.

- Рожей не вышел, – отвечаю дерзко, с гонором, разминая пальцы и сжимая кулаки. Нервы шалят.

- Потому что мы со Стасом... – краснеет до самых ушей, взглядом в пол – сама невинность, я даже привстал, – дружим?

Кроме как мата, мне нечего ему сказать, поэтому молчу, также тупо разглядывая его, как забавную зверюшку в цирке. Отталкивает. Поведением, речью, даже запахом дешевого одеколона.

- Ты ревнуешь? – никак не заткнется. Мой личный кошмар. Помешательство. Раздражающий фактор, как при аллергии, и единственный способ от него избавиться – выставить ко всем чертям.

- К тебе? – сам не хотел, но не смог не улыбнуться, припоминая кого посолиднее в койке Стаса, и даже Валькины куклячьи глазки не идут в сравнение с остальными. – Брось. Ты не один у него такой, что ж мне, теперь на всех разорваться?..

- У него есть парень? – Девушек в расчет не берет. – Давно? – Кусает губы, прячет глаза за ресницами.

Когда на тебя смотрят сверху вниз, ощущаешь себя малозначимым, и все твои слова теряют вес, по крайней мере, я себя чувствовал именно так. Пришлось встать, но, видимо, рожа у меня была и вправду озлобленная, раз он отступил назад и начал раздражающе ковырять ногтями карман брюк.

- Да – есть. Да – давно. Да – серьезно. Еще вопросы? Или сам допрешь, что ты тут на хуй не...

- Яр, заткнись, – сначала чувствую, потом слышу уставший родной голос, что раздается от лестницы, пока сам его обладатель медленно спускается вниз, натягивая рукава моей водолазки по самые кончики пальцев. – И он врет, – это уже не мне. – С кем я трахался, не имеет значения, это в прошлом.

- Да ну? – настроение поднимается, самооценка, наоборот, падает, да в принципе состояние поржал-послушал-вздернулся. Давай, братан, жги! Уничтожить – так до основания.

- Валь, душ наверху, топай, я полотенце оставил. Сегодня все равно у меня ночуешь...

- Я, вообще-то, тут тоже живу, – вклиниваюсь и отвожу взгляд от Стаса, стараясь не обращать внимания на его голые лодыжки, виднеющиеся из-под задранных свободных брюк.

- Я мешаю? – Воспитанный, аж пиздец, Валя мнется неуверенно, но по глазам вижу – уходить не хочет. Не хочет так сильно, что ищет поддержки у Стаса, наплевав на меня и инстинкт самосохранения, хотя пять минут назад чуть не срался от ужаса.

- Потеряйся, придурок, – советую и получаю по губам, так, что сластить во рту начинает. Падаю обратно, распластываюсь по спинке.

- Давай топай. И я бы выпил, – выдыхает под стать пересравшемуся Вале, который никак не ожидал, что я спущу брату эту шалость с рук.

- А...

- У меня никого кроме брата и тебя нет. Не слушай этого психа, – возражает Стас, у меня от удивления шары на лоб полезли, и едва не заржал. Валя заулыбался и попиздил наверх, мечтательно скалясь. Чтоб ты, сука, потерялся там!

- Не смей брать мой гель для душа! – рвется всякая чушь из самого сердца и никак не заткнуться.

- Ведешь себя, как придурок, – поддел меня Стас, падая рядом и кидая в меня тюбиком с мазью.

- Почему-то я уверен, что это не лубрикант. – Покрутив тюбик, прикусываю жало и затыкаюсь.

- Он тебе еще долго не понадобится. – По глазам вижу, наорать хочет, а сил нет, такой... такой... даже не объяснить, растрепанный, с потускневшим серым взглядом, ищущий во мне что-то и сам отвергающий любую помощь. Такой... мой.

- Болит. – Сев полубоком, тянет руки и, упав головой на спинку дивана, закрывает глаза.

Осторожно закатывая рукава водолазки, осматриваю царапины от своих ногтей и розовую от раздражения кожу. Наверняка ужасно чешется и зудит. Стас плохо переносит боль, поэтому сейчас особенно злится, только вот лицо умиротворенное, даже когда переплетаю наши пальцы и тяну их к своим губам.

- Прости. Не хотел поранить.

- Не извиняйся. – Приоткрыв глаза и глядя на меня из-под пушистых ресниц, закусывает уголок губы, наблюдая, как меня ломает оттого, что сам же и натворил. – Ты напугал меня в кабинете.

- Расскажешь, что там произошло? – Раскрутив тюбик, выдавливаю прозрачный гель на руку и грею его в ладони.

- Не знаю. Спиной стоял. Девчонка из подсобки вышла, что за доской, закрыла, поэтому в нее попал, а Валя спугнул его, по ходу, вот он и слажал, а так бы...

- Лицо запомнил?

- У меня на спине глаз нет... ай!

- Прости. – Медленнее растираю гель до самого локтя, Стас морщится и норовит вырвать руку, но терпит. – А ушлепок твой?

- Сказал, не видел лица, спину только. Он же ко мне побежал сразу, испугался за меня сильно. – А я, как сука, бросился следом. Браво, Яр!

- Это все из-за него.

- Ты не прав.

- Прав. И ты это знаешь. И рассказывать мне не хочешь правды. И сюда его еще притащил.

- Он хотел побыть со мной.

Вторую руку мажу молча. Боюсь, если открою рот, то Валя полетит с окна, а следом меня выбросит Стас.

Мазь едкая, запах страшный, кошусь на тюбик, потом на пациента...

- Только попробуй меня изговнять этой дрянью, – шипит угрожающе и демонстрирует фак.

- Лак облез, – швыряю ему тюбик обратно и, оттолкнувшись руками, соскакиваю с дивана.

- И правда, – рассматривает свои пальцы и недовольно хмурится. – Я закажу ужин, – засовывает один из них в рот и начинает грызть, – что будешь?

- Не голоден, – встречаюсь взглядами со спускающимся по ступеням Валечкой, тот останавливается и прикрывает плечи полотенцем, как будто я мужиков голых не видел. Я их не только видел, но и гладил, трогал, пробовал! – Боюсь облеваться от столь приятного общества. – Взбежав по ступеням и прижавшись к стене как можно дальше от ЭТОГО, перспектива касаться его голого реально довела до тошноты, из комнаты забираю подушку, одеяло, ноутбук и наушники и ухожу в гостевую, захлопнув за собой дверь.