― Могу я поспать в твоей квартире?

Это не было решением, просто место, где она сможет обдумать свои варианты.

Слишком близко к твоей квартире. Дакота? Кристина? Брук?

― У меня закончились объяснения того, что происходит.

И она не хотела рассказывать настоящую правду, пока она не обретет некий смысл.

Бек?

Она жила в часе езды от города, и какой историей Карли прикроет свою необходимость остаться в доме сестры Нейта?

― Если я прикручу твою вентиляционную решетку обратно на место, он не сможет забраться к тебе в квартиру. Он не будет знать, что я там. Если он проползет мимо, он будет только знать, что я не в своем лофте.

Он смотрел на нее минуту. Неуверенность, недовольство, беспокойство.

Карли подняла крышку с его супа снова.

― Тебе надо что-то поесть. Давай, я помогу тебе.

Она взяла его ложку.

Ты не станешь кормить меня!

― Тогда сделка: твои ключи за ложку.

* * *

Брук позвонила, когда Карли шла к своей машине.

― Я говорила с Дакотой и Кристиной и услышала все о твоем падении и о Нейте. Я приготовила мясо в горшочке, и она будет ждать тебя, когда бы ты ни пришла сюда.

Ее голос был твердым, решительно настроенным помочь.

Карли почувствовала себя звеном в цепи, замечательной цепи для того, чтобы стать ее частью, и она пока что не была готова быть одной в квартире Нейта.

― Ты потрясающая. Я уже еду.

Брук пустила Карли внутрь, вручила ей бокал вина и приказала присесть.

― Рис почти готов, поешь что-нибудь, пока мы ждем, ― она толкнула крекеры и чашу соуса по кухонной столешнице. ―Ты хочешь поговорить или устала объяснять все?

― Может, мы можем поговорить о чем-нибудь другом.

Карли осмотрелась вокруг, увидела два огромных компьютерных экрана на заваленном столе, плохо сочетающиеся между собой диваны и огромную копию чертежа складского атриума. Ничего подобного скудной коллекции мебели Карли, но она все еще ощущала чувство дежавю.

― Я не осознавала, что у твоей квартиры такая же планировка, как и у моей.

Она подняла взгляд к лофту. Где находилась ее потолочная вентиляция?

― Мы с Талией часто смеялись над этим. Одинаковые квартиры, различные стили. Она была организованной, а я – хаотичной. Ох, вот.

Брук подошла к холодильнику, взяла фотографию из-под магнита.

― Это Талия.

Это был снимок женщины, держащей телефон. Ближе к тридцати годам, масса мелких темных кудряшек падала ей на плечи, у нее была бледная кожа и пухлые щеки, на которых виднелись ямочки от улыбки. Ее ноги под инструментом были босыми, ноги по обе стороны от него были в линялых джинсах с потертыми краями. Вероятно, она выглядела утонченной и одаренной, когда выступала, но здесь, она выглядела непринужденной и слегка щекастой. Эта фотография заставила Карли желать иметь шанс познакомиться с ней.

― Она была снята в твоей гостиной, ― рассказала Брук.

 Карли взяла снимок, увидела тень от французских дверей на четырех нотных листах, прикрепленных к стене позади Талии. Должно быть, это было до того, как она заклеила все гипсокартонные стены своими страницами.

― Я нашла ее имя, написанное в пыли под крышкой смотрового люка в ванной комнате, ― сообщила Карли.

― О, да?

― Ее имя и дату. Это выглядело как сообщение, только я не знаю, что оно означает.

― Какая дата там была?

― Четырнадцатое ноября. Прошлым летом.

Глаза Брук заметались туда-сюда.

― Ох. Всего за месяц до аварии.

― Есть идеи, почему она там?

Девушка покачала головой.

― А ты почему там была?

― Хотела взглянуть.

― Может то же делала и Талия. Ты написала свое имя тоже?

― Нет.

Но может ей стоило бы. Может, это значило, что у Талии что-то есть. Запись, что она была там?

― Ты не будешь возражать, если я воспользуюсь твоей ванной?

― Нет, пожалуйста.

― В действительности, двух зайцев одним выстрелов: ты не будешь возражать, если я использую твою ванную комнату в спальне? У меня проблемы с душевой шторкой, может, у тебя такая же.

― Все для тебя. Хочешь проверить смотровой люк, пока ты там?

Карли посмеивалась, пока поднималась по лестнице, у нее не было никакого намерения пользоваться ванной в спальне, она думала о том, что Талия оставила в своей квартире – дыры в стенах, свое имя на крышке смотрового люка и… ночник. Карли нашла его в малой ванной, она предположила, что кто бы ни собирал вещи Талии по квартире, решил, что он ей не нужен. Но почему он у нее был? По той же причине, что и Карли использовала его?

Карли вытащила фонарик из своего кармана. Когда направилась в гардеробную, шагнула внутрь и направила луч вверх. Вентиляция была там, скрытая в темноте. Перемещая свет по полкам Брук, она увидела короткие и длинные места для висящей одежды, обувь и сапоги. Ничего, что Карли помнила, что видела сверху, но все выглядело другим с этого ракурса.

За мясом в горшочке Карли раздумывала над тем, чтобы рассказать Брук о том, что она нашла и о том, что подозревает, но девушка ничего не знала наверняка – и зачем пугать ее историями о злоумышленниках на потолке и вопросами о Талии, если Карли ошибается?

Полная, белая луна повисла над атриумом, когда Карли возвращалась в свою квартиру, ее призрачное свечение заливало огромное пустое пространство в центре склада. Она остановилась на повороте зигзагообразной лестницы и пробежалась взглядом по множеству квартир и коридоров.

Кто знает о скрытых местах между ними? О вентиляциях, из которых можно наблюдать за жизнями людей?

Третий этаж был немногим ниже нее, дверь квартиры Брук закрыта. Карли насчитала еще восемь других в ряду – она ползла через них сегодня, заглянула в пять, открывала решетки и инспектировала их имущество. Слева с краю жила женщина с коллекцией обуви. Какого размера она была? Может, Карли сможет одолжить пару. Улыбка заиграла на ее губах, затем она вспомнила о мужчине в лофте, и улыбка исчезла.

Как он делает это, не пробуждая людей?

Карли проснулась. Она позвонила в полицию. Энн Лонг сказала ей, что другие жильцы сообщали о злоумышленниках, иногда более одного раза. Прекращал ли он наносить им визиты или стал лучше и перестал будить их? Он назвал Карли своей лучшей. Может, он и не подбирался так близко к другим. Или, может, она спала неглубоким сном. Или…

Ничего из этого не имело смысла. Ее теории кричали о психозе и выдуманных мирах с плохими мужчинами в секретных туннелях. Есть специальные палаты для людей с такого рода фантазиями. И все же... она скосила глаза туда, где недавно вышла из комнаты с оборудованием. Туннели существовали, а плохие вещи случались. С ней. Может быть, с Брук и Талией. Как много других?

Две недели назад, она стояла в фойе со своими соседями в плохой день. Элизабет умерла, упав с кровати. Официальной версией стало, что она поскользнулась и ударилась головой, вероятно, не совсем твердо стояла на ногах из-за обезболивающих. У Элизабет был лофт, но она спала в спальне внизу. Имело ли это значение? Если вы можете забраться в лофт, у вас есть доступ ко всей квартире. Может Элизабет была спросонья – и может быть, она была напугана. Она выбиралась из кровати. В ужасе из-за того, что находилось в комнате вместе с ней.

Карли пробежалась глазами по коридорам, пока не нашла дверь Элизабет на первом этаже. Она жила в центре у северной стены. Там был сборный вентиляционный скат, который шел вдоль стены. С вентиляционными решетками, которые открывались в квартиры.

И теперь Карли нужно было увидеть это своими глазами.

Было почти десять часов вечера, но это не имело значения – на потолке всегда была ночь. Единственная вещь, которая имела значение, что было далеко до половины четвертого. И Карли не хотела оказаться в туннелях, если он будет рыскать там сегодня ночью.

Она пропустила веревку через карабин и спусковое устройство, опустила ноги в пустоту и нащупала лестницу ногами. Снаружи было холодно, когда она возвращалась из больницы, а ветер усилился с тех пор, но вентиляционная шахта ощущалась такой же, как и прежде: умеренная температура, шепот ветра на ее лице, дующий вверх. Отличием было то, что жгучая, давящая потребность узнать вытеснила страх, когда она совершала долгий спуск к сборному скату над первым этажом.