Правильно спланировать возможные материальные издержки в предстоящей боевой операции — одна из основных задач начальника тыла, его штаба и начальников служб. В основе такого планирования лежат общеизвестные факторы: наличие сил и средств на фронте, продолжительность, глубина и темпы операции, характер театра военных действий, время года и погодные условия, опыт предшествующих операций. Каждый из названных факторов оказывает в конкретных условиях определенное влияние.

Опыт минувшей войны учит более тщательному планированию мероприятий по тыловому обеспечению первого этапа наступательной операции. Однако не менее важно предусмотреть всю совокупность условий, которые могут возникнуть на завершающем, наиболее трудном этапе, от которого нередко зависит успешное окончание операции. Большая часть наступательных операций минувшей войны заканчивалась не затуханием, не снижением боевой активности, а, наоборот, возрастанием ее по сравнению с периодом преследования, так как противник успевал подтянуть резервы и стремился отбросить наши войска назад. Лишь после того как противник убеждался в бесплодности своих усилий, наступала оперативная пауза.

Для планирующих органов тыла крайне важно иметь правильное представление о понятии «продолжительность операции», чтобы точнее определить и потребные материальные средства, и порядок маневрирования резервами. Частично я коснулся этого вопроса в главе «Освобождение и возрождение Белоруссии».

Что касается начала операции, то определить его очень просто: артиллерийская подготовка обычно широко возвещает о начале «Д» и «Ч» (день и час назначенного времени). А конец операции? Тут мнения расходятся. На мой взгляд, наиболее правильным является такое определение: выход войск на заданный рубеж, закрепление их на этом рубеже и создание благоприятных условий для подготовки последующей операции.

На примерах Белорусской и Висло-Одерской операций я показал, что тыл не может планировать свою работу, только исходя из такого формального момента, как достижение войсками заданного рубежа. Он обязан быть готовым к тому, чтобы обеспечить войска в критические, иногда самые критические моменты, возникающие нередко тут же без всяких пауз, после того как конечная цель операции достигнута. Отсюда вытекает важнейшее значение проблемы резервов — резервов боеприпасов, горючего, медицинских сил и средств, а главное — транспорта.

Начальник тыла без резервов — уже не начальник тыла, это беспомощный созерцатель нарастающей трагедии. Поэтому он должен собрать все свое мужество, самообладание, волю, чтобы удерживать в своих руках резервы, пока не наступит крайняя надобность ввести их в дело, чтобы по лишиться их преждевременно, уступив бесконечным требованиям, просьбам и даже угрозам с разных сторон. Забота о разум-пом использовании тающих с каждым днем ресурсов, о постоянном их восполнении — это абсолютно обязательно для всех начальников.

Я говорю о материальных издержках в операциях минувшей войны. Но позволительно несколько заглянуть в будущее, рассмотреть этот вопрос в свете научно-технической революции.

Увеличатся или уменьшатся материальные издержки, связанные с непосредственным обеспечением боевых операций? Я бы ответил так: поскольку вооруженные силы с обеих сторон сохранят такие решающие признаки, как массовость и высокая техническая оснащенность, объем материальных издержек на конкретную боевую операцию значительно превысит показатели минувшей войны. Изменится структура этих издержек: полностью отпадет такой вид снабжения, как фураж, занимавший раньше около 40 процентов общего объема; многократно возрастет расход всех видов горючего, удельный вес которого может перевалить за 50 процентов общего объема затрачиваемых средств. Что касается продовольствия, то расход его будет соответствовать числу едоков плюс возможные, порой значительные потери продуктов от воздействия новых средств борьбы. Естественно, возникнет необходимость улучшить способы доставки войскам военных грузов, особенно горючего. Такие мощные средства, как полевые сборно-разборные трубопроводы, большегрузные бензоцистерны, вертолеты, обеспечат доставку горючего в кратчайшие сроки до потребителя.

Попутно хочется подчеркнуть неизменную остроту проблемы экономии горючего. Вряд ли уменьшится значение ее по сравнению с минувшей войной. Чем больше техники, тем неукоснительнее должна соблюдаться экономия горючего. Если Висло-Одерская наступательная операция обошлась 1-му Белорусскому фронту в полмиллиона тонн основных материальных средств (и 1-му Украинскому фронту столько же), то при современной боевой технике и моторизации войск в аналогичной обстановке расход далеко превзойдет названную цифру.

Какое влияние на расход материальных средств оказывают те или иные темпы наступления?

Известно, что операции последнего периода Великой Отечественной войны характерны высокими темпами. Это предъявляло к тылу повышенные требования. Однако опыт показал, что чем выше темпы наступления, тем меньше и потери, которые несет наступающий не только в личном составе, но и в материальных средствах. Если сравнить расход боеприпасов и горючего на каждый погонный километр, отбитый у противника войсками 1-го Белорусского фронта в Висло-Одерской и Берлинской операциях (последняя характерна медленным темпом), получится следующая картина (в тоннах):

Разница огромная!

Правда, Берлинская операция необычная: здесь противник с фанатическим упорством дрался за каждый квартал, улицу, дом, даже этаж и лестничную клетку. Но высказанная мысль о превосходстве высоких темпов наступления над замедленными убедительно иллюстрируется этими данными.

Высокие темпы наступления не дают противнику возможности произвести большие разрушения искусственных сооружений на дорогах и водных преградах. В этом случае нам достанется больше сохранившихся объектов и коммуникаций. Высокие темпы наступления тыл чувствует особенно сильно. Они требуют от личного состава исключительной организованности, мобильности, предельного напряжения физических и моральных сил, находчивого изыскания способов для обеспечения быстро продвигающихся частей.

Наступательная задача определяет соответствующую ей группировку тыловых частей и учреждений, создание резервов и маневра ими. Чем выше запланированные темпы наступления, тем решительнее должен осуществляться принцип приближения к войскам в исходном положении тыловых частей и учреждений, баз снабжения, ибо отрыв войск от баз будет нарастать в соответствии с силой первоначального удара. По тем же соображениям целесообразно в исходном положении снять с армий большую часть функций по тыловому обеспечению, переложив их на фронтовое звено. Армейский тыл сохранит в этом случае свои ресурсы для нужд наступающих войск и будет более подвижным.

Таким образом, высокие темпы наступления требуют самой продуманной организации тыла на всех этапах операции.

Что главное в работе тыла?

Нередко приходится слышать: главное — боеприпасы, горючее, без них невозможно воевать, а остальное не столь существенно. Я не сторонник подобных категоричных утверждений и противопоставлений. На одном этапе успех решают боеприпасы, на другом — горючее, на третьем — транспорт. Но всегда, на всех этапах на первом месте должно быть питание воина.

Независимо от того, отступаем мы или наступаем, стоим ли на отдыхе, воина кормить надо ежедневно, по два-три раза, да еще посытнее и повкуснее. Наш народ все давал армии, чтобы боец и командир на фронте были накормлены. Органы тыла являлись в этом отношении обеспечивающими учреждениями. Они научились и сами многое делать для того, чтобы вовремя и получше накормить личный состав.

Первейшая функция тыла — накормить, напоить, одеть, обуть и обогреть бойца. Это не простая задача. Ведь на одном 1-м Белорусском фронте вместе с прикомандированными насчитывалось более 2 миллионов человек. Им надо было два раза в сутки выдать горячую пищу и не менее двух раз — горячий чай, выпечь ежедневно около тысячи тонн хлеба.