Родившаяся в самом начале войны система тылового обеспечения войск характерна тем, что соединяла в едином руководящем органе функции снабжения и подвоза. Разорвать эти две функции — значит нарушить единство системы тыла, резко ослабить ее.
О многогранности системы тыла свидетельствует простой перечень служб и направлений в работе, которыми ведал начальник тыла фронта в годы Великой Отечественной войны: штаб тыла; политотдел тыла; железные дороги, их восстановление и эксплуатация; автомобильные дороги, их строительство, восстановление и эксплуатация; автомобильная служба; служба снабжения горючим; вещевое снабжение; квартирное довольствие; медицинская служба; ветеринарная служба; финансовая служба; продовольственное снабжение; государственный банк; трофейная служба; сельскохозяйственное управление (в конце войны); промышленный отдел (в конце войны); отдел кадров; инспекция начальника тыла; военторг; полевая почта.
Кроме перечисленного, начальник тыла отвечал за подвоз всеми видами транспорта боеприпасов, инженерного имущества и всего остального, за эвакуацию всего ненужного, что было в войсках.
Из приведенного перечня видно, что начальник тыла ведал не только основными видами довольствия, но и всеми средствами доставки их в войска. В этом именно состоит законченность системы. Командующий фронтом имел все основания требовать от своего заместителя по тылу гибкого и своевременного решения вопросов потому, что в руках последнего было для этого все необходимое. Уже не общевойсковой штаб, а начальник тыла становился организатором. Он устраивал тыл так, чтобы это было наиболее выгодно со всех точек зрения: с учетом характера предстоящей операции, надежности охраны и обороны тыла, наибольших удобств размещения тыловых учреждений, а также организации подвоза и эвакуации.
В минувшей войне начальник тыла впервые выступил во всей полноте персональной ответственности перед Военным советом за работу тыла.
Что значит организовать тыл на фронте?
Не может быть отвлеченной, безотносительной организации тыла. Она должна соответствовать оперативным задачам фронта. Если войска, например, имеют оборонительную задачу, то и тыл должен иметь организацию, соответствующую обороне. При этом надо учитывать, что не исключены временные неудачи, вынужденные отходы, широкое маневрирование войсками и боевой техникой, нанесение контрударов и т. д. Было бы крайне неразумно подставлять под удар противника большое количество тыловых частей, учреждений и материальных запасов. Особенно недопустимо скопление раненых вблизи переднего края. Поэтому в обороне тыл глубоко эшелонировался. Из глубины гораздо удобнее маневрировать подвозом материальных средств, легче обеспечивать перегруппировку войск.
Совсем другое в наступлении. Зная замысел командования и общий план наступательной операции, начальник тыла фронта соответствующим образом организовывал работу. Было бы ошибкой относить далеко от переднего края наиболее важные тыловые части, учреждения и запасы. Наоборот, чем глубже и стремительней планировалась операция, тем больше основания было идти на решительное приближение к войскам всего необходимого. Разумеется, в рамках разумного, не по шаблону.
В Висло-Одерской операции, например, мы решились на необычное приближение к переднему краю не только армейских, но и фронтовых частей, учреждений и запасов, и это вполне соответствовало оперативно-стратегической обстановке. При другой ситуации мы, конечно, поступили бы иначе.
Следовательно, организовать тыл на фронте — это означает придать тылу такое организационно-оперативное построение, которое соответствовало бы характеру боевой операции.
Эту же мысль можно выразить и другими словами: тыл должен быть так организован для предстоящей операции, чтобы он сохранял возможно дольше свою устойчивость и мобильность, не претерпевая больших встрясок и перестроек при тех или иных частичных изменениях на фронте. Известно немало случаев, когда даже незначительная неустойчивость в тылу пагубно влияла на состояние войск на фронте.
Чтобы организовать тыл, его начальник должен возможно полнее, а главное — заблаговременно знать замысел операции и план проведения ее. То, что принято называть оперативным ориентированием начальников, имеет первостепенное значение для тыла.
Немалым недостатком в минувшую войну было кое-где несвоевременное, запоздалое ориентирование начальника тыла в замысле операции, в планировании ее. Если любому командующему родом войск или начальнику службы требовалось несколько суток для перегруппировки сил и средств, то начальнику тыла фронта необходимо еще больше времени, чтобы привести систему тыла в соответствие с планом операции. Ему нужны железные и автомобильные дороги, всевозможные виды транспорта, чтобы переместить десятки тысяч тонн грузов, нужна тщательная организация. И, естественно, требуется время. Вот почему я снова подчеркиваю неоценимое значение того факта, что командующий фронтом маршал Г. К. Жуков еще задолго до начала Висло-Одерской операции ознакомил меня с планом ее проведения. Не будет преувеличением сказать, что даже на такой ранней стадии, как разработка замысла, а тем более плана операции, начальник тыла фронта должен принимать в ней не меньшее участие, чем начальник штаба фронта.
Непременным условием правильного функционирования тыла является хорошее взаимопонимание между штабом тыла и общевойсковым штабом.
Организовать тыл — значит предвидеть. Глубина и точность предвидения зависят от общей военно-теоретической и экономической подготовки руководящих генералов и офицеров тыла, от их умения извлечь уроки из предыдущего опыта, от способности объективно оценить намерения противника не только перед нашим передним краем, но и за много сотен километров впереди, в оперативно-стратегической глубине.
Организация тыла на фронте сопряжена с множеством сложных, не всегда поддающихся учету явлений. Многое зависит и от противника.
Организация тыла на фронте — это не чертеж, заново наносимый на чистый лист бумаги. Та или иная организация возникает не только на основе замысла и оперативного решения; она, равно как и само оперативное решение, но в еще большей степени, зависит от характера театра войны, предыдущих операций, от состояния войск и тыла. Иными словами, комплекс мероприятий, осуществленных при завершении предыдущей операции, оказывает прямое влияние на масштаб и сроки подготовки новой операции. Зависимость и преемственность между двумя последовательными операциями — одна из характернейших особенностей в работе оперативного тыла. Во всяком случае так было в минувшей войне.
Организаторы тыла не сразу, конечно, научились анализировать обстановку и принимать решение не по заученной схеме, а на основе конкретных фактов, часто выходящих за рамки формальных положений. Нешаблонное решение требует от начальника не только большей затраты умственной энергии, но и большей смелости, готовности пойти на риск, принять на себя ответственность. На то и война. Вероятность неоправданного риска будет тем меньшей, чем согласованнее работает начальник тыла с общевойсковым штабом.
Классическим примером согласованной работы штаба тыла и штаба фронта, глубокого понимания командующим роли тыла, примером своевременного оперативного ориентирования начальника тыла я считаю Висло-Одерскую операцию.
Хорошо продуманная организация предопределяет успешное решение такой проблемы, как охрана и оборона тыла. Уже сама группировка частей и учреждений тыла составляет важную сторону этой проблемы. Повышение боевой готовности личного состава, четкое и бдительное несение гарнизонной и караульной служб, правильные взаимоотношения с войсками НКВД по охране, привлечение местных властей и населения для той же цели, а главное, надежное прикрытие средствами ПВО — все это обеспечивало устойчивость оперативного тыла. Однако официально регламентированных прав и обязанностей у начальника тыла на территории, за которую он отвечал, не было; работали ощупью, и до конца войны этот вопрос не получил достаточной ясности. Мне представляется, что в деле охраны и обороны тыла начальник тыла должен быть облечен более широкими полномочиями и ему надо иметь для этой цели в своем распоряжении достаточные силы и средства.
