Её брови поползли вверх.

— Мне нужны от вас только результаты. — А потом добавила мягче: — И не дайте никакому нунду загрызть себя до смерти.

Ньют проводил её взглядом и опустился на стул в своём крошечном закутке, отделённом от коллег невысокой перегородкой. Выше уровня папок и книг, наваленных друг на друга, заслоняемые перьями в чернильницах, на перегородке висели две колдографии: мама и Тесей. Ньют отодвинул чернильницы, чтобы посмотреть на Тесея, устало потёр глаза и снова загородил его высокими гусиными перьями.

Ночью Ньют проснулся от того, что кровать за его спиной прогнулась под чужим весом. Одеяло приподнялось, впустив прохладу комнаты, а потом опустилось снова. Тесей прижался к обнажённому Ньюту всем телом, горячий, и его чуть влажные после душа волосы щекотали спину. Ньют попытался притвориться спящим, но дёрнулся от обнявшей талию руки.

— Спи, — сказал Тесей хрипло, дыша в шею сзади. Рука обняла крепче, и после этого сон слетел вовсе. Ньют развернулся к брату и на ощупь, не видя абсолютно ничего в этой непроглядной темноте, нашёл ладонями его лицо.

— Лучше бы ты меня ненавидел, — сказал Тесей тихо, ложась на спину и позволяя Ньюту навалиться сверху. Пальцы пробежались по спине Ньюта, очерчивая позвонки, а потом сжали ягодицу.

Тесей получил чувствительный укус в плечо и выдохнул сквозь зубы.

— Молчи, — произнёс Ньют яростным шёпотом, разрываемый пополам горечью и возбуждением. — Молчи…

— Так заставь меня заткнуться. — И Тесей сбросил с них обоих одеяло, приглашающе разводя колени.

*

Несколько лет назад

Ньют честно хотел доехать до Лондона, но когда он увидел залитый лунным светом луг с темными силуэтами гор вдалеке, попросил высадить прямо там. «Ночной рыцарь» остановился с жутким грохотом, и Ньюту пришлось ловить чемодан, проскользивший по полу к задним сидениям.

Выйдя и игнорируя вопросы кондуктора, Ньют устремился к горам и шёл, пока не исчезло яркое пятно света от освещённого салона автобуса.

Теперь можно было остановиться.

Он бросил чемодан и лёг прямо на траву, уставившись на Млечный Путь, который звёздной лентой расстилался над головой. Простор словно бы притуплял болезненную обиду, которая осела в душе тяжёлым грузом — Ньют старался не думать о Тесее, но проще было бы отрубить себе голову.

Он раскинул руки по траве — стало легче; Ньют закрыл глаза и потянулся пальцами к звёздам. Было холодно, но холода он не чувствовал и даже не стал доставать из чемодана плед. Всё, что Ньют ощущал теперь — это бескрайний ночной простор, траву под ладонями и горьковатый запах сена — один из лучших запахов на свете.

Ньют лежал так долго, он сам не знал сколько. Звёзды успели едва заметно переменить своё положение, где-то вдалеке завыл, подгавкивая, то ли волк, то ли потерявшийся пёс, и Ньют поднялся рывком. Мама ведь с ума сходит, надо возвращаться.

О Тесее он намеренно не стал думать.

Когда Ньют снова вышел из «Рыцаря» под громкую ругань водителя, он с замиранием сердца увидел, что в доме горит свет. Ньют постучался, и мама открыла, набросившись с объятиями и вопросами. Её руки были холодными, словно она сама только что пришла с улицы, где наверняка выкрикивала имя Ньюта и бормотала поисковые заклинания. Ньют, чувствуя свою вину, говорил ей что-то успокаивающее, пытался оправдаться и смотрел в коридор, на бледного как полотно Тесея. Тот не подходил, замерев у косяка двери, и отпущенный мамой Ньют просто прошёл мимо него в спальню.

Тесей вошёл следом, двигаясь неслышно, как призрак.

— Ты бы хоть ради матери… — сказал он сдавленно. — Ну зачем, Ньютон?

Тесей провёл ладонью по лицу.

— Я же так волновался…

— Ты?

Скрыть злость не удалось даже в этом коротком вопросе. Ньют глубоко задышал, пытаясь успокоиться.

— Ты ведь сказал, что ненавидишь и меня, — начал он ровно, — и то, что ты чувствуешь ко мне.

Тесей вздрогнул.

— Сказал, что лучше бы меня не было, — закончил Ньют, пытливо вглядываясь в лицо брата.

Тишина звенела в ушах, и Ньют действительно слышал этот звон — ударил колокол, которого никогда не было. Резко стало холодно, и Ньют обхватил себя руками.

Тесей долго смотрел на него, а потом отвернулся; его плечи затряслись, он издавал непонятные звуки, которые делались всё громче и громче, став истерическим смехом. Ньют, опешив, шагнул было назад, к двери, когда Тесей вдруг упал на колени, всё так же странно смеясь, и обнял ноги Ньюта. Тот чувствовал себя неуютно, будто увидел то, что не должен был. Никогда ещё брат не вёл себя так пугающе.

— Тесей? — спросил Ньют настороженно.

— Ньютон… — бормотал Тесей, прижавшись лицом к его коленям. — Прости меня, Ньютон…

Ньют в безмолвном изумлении взирал на него, чувствуя, что весь дрожит. Он не смог ничего сказать и тогда, когда Тесей, поднявшись, бережно сжал, целуя, его руки.

— Я благодарен судьбе за то, что ты у меня есть, — сказал Тесей уже более спокойным голосом. О недавней истерике говорили только его повлажневшие глаза. — Можно тебя поцеловать?

Ньют дёрнул головой, что должно было означать кивок, и Тесей склонился, дыша в губы, целуя так глубоко и нежно, как редко позволял Ньюту.

— Давай забудем, — сказал он, оторвавшись. — Как будто я не говорил тебе всех этих ужасных слов. Как будто этого дня не было. Пожалуйста.

Тесей смотрел с мольбой, и Ньют впервые ощутил, насколько в действительности велика его власть над братом. Ощутил, зная заранее, что никогда ею не воспользуется.

— Хорошо, — сказал Ньют нервно. — Забудем. Отпусти меня, мне нужно в ванную.

И он сбежал из комнаты. Ньюта всё ещё трясло, когда он становился под горячие струи, и он думал о Тесее и его более ранних словах.

«Я просто научу тебя целоваться — и всё», — строго говорил Тесей когда-то.

Ньют обнял плечи и задумался.

Что-то пошло не так.

*

Он вернулся из командировки через месяц. Первым делом нанёс визит матери, потом в министерство — отчёты не ждали, бюрократическая машина требовала своей жатвы. Следующим на очереди стоял брат, и встречу с ним Ньют намеренно оттягивал, хоть и знал, что не сможет делать это до бесконечности. «Тесей обидится», — напоминал себе Ньют, но ноги сами не шли — ни в сторону аврората, ни в Челси, где жил сейчас брат.

Наедине с собой Ньют много размышлял, но так и не пришёл к окончательному выводу. Однако он вернул ключи от квартиры Тесея, хотя отдал их не в руки, как поначалу хотел, а трусливо оставил на полке, прежде чем захлопнуть дверь. После этого, думал он, Тесей сам его найдёт.

Так и случилось.

— Что за выкрутасы? — хмуро спросил Тесей, аппарировавший в маленькую квартирку Ньюта. Он встал на расстоянии, не позволявшем протянуть ладонь даже для рукопожатия.

Ньют смотрел на него, не зная, что ответить.

— Проходи, — наконец сказал он и повёл в единственную комнату. Тесей, помедлив, сел на край кровати, Ньют рядом.

— Скажи сразу: нашёл себе кого-то?

— Нет.

Брат явно расслабился, а потом резко придвинулся, и, положив руку на шею одним весомым движением, начал всматриваться в лицо. Ньют почувствовал себя схваченным пальцами, как капканом.

— Что с тобой? — спросил Тесей, переводя пальцы на щёку, потом на губы. Ньют продолжал молча смотреть на него, пока Тесей не убрал руку. — Это всё я, да? Я тебя измучил. Но чтобы даже не прийти, не поздороваться после возвращения…

Ньют опустил взгляд на свои пальцы.

— Видимо, я тоже умею вести себя по-скотски.

Рука Тесея снова оказалась на шее, зарылась в волосы.

— Это наследственное, — сказал он, приближая лицо. — И изначально наверняка отцовское.

Выдохнул в самые губы, но целовать не стал, отпустил, однако Ньют потянулся за ним, как загипнотизированный. Кто-то будто сблизил их, намеренно, против воли; ладонь Тесея, которая легла на грудь Ньюта, чтобы оттолкнуть, сжала ворот рубашки, притягивая ближе.

И Ньют понял.