— Красиво же.

Кто-то из домашних нарлов шмыгнул в кусты — то ли Ральф, то ли Эмма. Шорохи раздавались отовсюду, и Тесей заозирался вокруг.

— Гномы, что ли? — спросил он.

— Да нет, — отозвался Ньют. — Так всегда на рассвете. Знаешь, все эти жуткие ночные звуки, которые так пугают — просто они не успевают уйти сразу с восходом.

Он почувствовал на себе взгляд Тесея и повернулся к нему. Тот смотрел зачарованно, будто видел Ньюта впервые.

— Да, наверное, — сказал он не своим голосом и вдруг склонился, целуя в шею за ухом. А потом Ньюта обняли холодные руки — Тесей был только в лёгкой пижаме.

— Заболеешь ведь, — предупредил Ньют, внезапно охрипнув, и сел на крыльцо. Он приглашающе распахнул одеяло, поёжившись от утренней прохлады.

Они продолжали глядеть на солнце, переплетя пальцы, почти недвижимо. Отчего-то ощущение теплой ладони Тесея в руке то появлялось, то пропадало, и Ньют, недоумевая, сжимал её сильнее. Воздух опять подёрнулся рябью — от магии ли, или от чего-то ещё. Ньют хотел уже тихо спросить у Тесея, видит ли он то же самое, но стоило лишь моргнуть — и пропало.

Пугливый нарл Эмма, вылитый ёж с виду, приблизилась к ногам — Ньют отвёл их в сторону — и юркнула в едва заметную дырку в досках. Тесей снова начал дремать, его голова клонилась всё ниже, и Ньют потянулся к нему, целуя в немного колючий подбородок.

— Я зубы ещё не чистил, если что, — сказал Тесей, приоткрывая один глаз.

— Да я тоже. Куда тебя тогда поцеловать?

Тесей покосился на него.

— Не задавай с утра таких вопросов.

Ньют фыркнул и положил свои ступни на его, чтобы хоть немного согреть.

— Сегодня вроде школьная почта прийти должна?..

— Ага.

Сова прилетела во время завтрака. Сначала она села на стеклянную крышу, цокая по ней когтями, а потом с жутким звуком, словно ножом провели по стеклу (Тесей поморщился), взлетела и постучалась как полагается, в окно. Ньют, отложив вилку, вскочил и распахнул его, забирая конверты и не забыв подсунуть довольно ухнувшей птице кусочек бекона.

Сев обратно, Ньют начал вскрывать свой конверт, но не успел он прочитать приветственные слова, рядом раздалось хмыканье. Тесей глядел на вынутый из конверта значок старосты школы.

— Ну не то чтобы я не ожидал этого.

У мамы загорелись глаза.

— Ну-ка покажи! — Она долго рассматривала значок, вертя его и так и этак. — Впервые держу в руках. По-моему, ни у кого в семье такого не было, хотя, кажется, троюродный дядя Альберт… А нет, вру, он был факультетским старостой.

Мама с гордостью посмотрела на Тесея.

— Ну хоть кто-то в семье растёт порядочным человеком, — сказала она со смехом, и Ньют улыбнулся. — А что ты не поздравляешь брата?

— Я потом, — пояснил Ньют, снова принимаясь за письмо и одновременно поднося ко рту яичницу. Он притворился, что читает список новых книг, а на деле поглядывал на Тесея, стараясь не привлечь к себе его внимания. Ньюту нравилось смотреть на брата, но он не любил, когда его на этом ловили.

Их общие черты лица удачнее сочетались в Тесее, и тот был своеобразно красив; в нём не было угловатости и худобы Ньюта — Тесей даже сложен был более ладно. Ньют никогда не завидовал, потому что знал, что всё это принадлежит ему, и знал, что Тесей точно так же любит глядеть на него. Только Тесей рассматривал явно, а Ньют тайно — и ещё иногда в приоткрытую дверь ванной, но это был секрет.

Тесей почувствовал взгляд и, повернувшись к Ньюту, понимающе ухмыльнулся. Тот смутился и спрятался за письмом. Остаток завтрака он не поднимал лицо от тарелки и, сбежав первым из-за стола, бросил конверт и список книг на свою кровать. Ньют так и не прочёл его до конца.

Когда Тесей зашёл в комнату, Ньют закрыл за ним дверь.

— Поздравляю, — сказал он, чуть запрокинув голову, чтобы дотянуться до губ. Брат всё ещё был немного выше, но Ньют подозревал, что это ненадолго. Тесей с удовольствием обнял его, прижимая к себе и забираясь руками под рубашку.

— Твои ладони всё ещё холодные, — сказал Ньют.

— Потому и грею об тебя.

Раздался громкий стук, и они отпрянули друг от друга.

— Ньют! — сказала мама из-за двери. — Найди Эмму с Ральфом, их осмотреть пора.

И она удалилась, чем-то гремя, по звуку — вёдрами из-под завтрака гиппогрифов.

— Тесе-е-ей, — протянул Ньют вопросительно.

— Что?

— Твоя очередь.

— Да они только к тебе на руки идут.

— Зато ты уже можешь колдовать.

— Акцио на животных не действует. К тому же мама позвала именно тебя.

Тесей демонстративно лёг и взял книгу; Ньют, не нашедший от возмущения слов, вышел, громко хлопнув дверью. Налив молока в два блюдечка, он выставил их в саду и принялся ждать за кустом у окна. Важно было, чтобы параноидальные нарлы ни в коем случае не решили, будто Ньют угощает их.

День был прохладный, и потому ожидание давалось легко, но час праздного сидения вымотает кого угодно. Ньют уже измаялся, когда вдруг окно над ним, слегка приоткрытое, распахнулось целиком, и знакомая веснушчатая рука протянула тарелку с бутербродами. Ньют посмотрел вверх и встретился взглядом с Тесеем. Тот поднял брови, безмолвно извиняясь.

«Придурок», — одними губами сказал Ньют.

Тесей улыбнулся, взлохматив ему волосы, но не ушёл, и ожидание продолжилось — теперь уже совместное.

*

Сборы в школу были суматошными, и Тесей начал тихо злиться, посматривая на часы. Стрелка, щёлкнув, перескочила с деления «Завтрак — гиппогрифам» на соседнее «Завтрак — детям».

— Уже девять, — озабоченно произнесла мама, заправляя за ухо рыжеватую прядь. — А ещё столько ехать…

— Мы сами доедем, всё будет хорошо. — Тесей чихнул, а потом ещё раз. — Так, у кого здесь моко?

Ньют притворился глухим и взял свой чемодан за ручку.

— Подожди, дай вес уменьшу. — Мама взяла со стола палочку, но Тесей остановил её руку.

— Ньютон.

Тот нехотя поднял на него взгляд.

— А если я сейчас буду проверять?

Ньют качнул головой и ушёл быстрым шагом к клеткам, на ходу доставая волшебную ящерицу из внутреннего кармана пальто. Вслед раздавался сердитый голос Тесея:

— Мы ведь уже говорили об этом год назад! А теперь снова из-за тебя опаздываем!

Возвращаясь, Ньют остановился, чтобы застегнуться, и услышал тихую беседу за дверью:

— Не пытайся заменить ему отца. Тесей, это…

— Вот уж кого я точно не!..

Ньют вошёл, и брат умолк, схватившись за ручки чемоданов.

В «Ночном рыцаре» они сели рядом, но смотрели в разные стороны: Тесей развернулся всем корпусом к окну, а Ньют разглядывал утренних пассажиров. Через два сиденья перед ними ехали другие ученики Хогвартса: на них уже были факультетские шарфы поверх коротких пальто. Девочка помладше игралась с волшебным йо-йо, которое при разматывании нитки пыталось сбежать, издавая радостный писк.

— Лиззи, детка, ты сейчас ударишь того спящего джентльмена, — произнесла женщина рядом с ней и погладила девочку по голове. Сидящий напротив мальчик, наверняка брат, шутливо ткнул сестру в бок, она ответила тем же, и относительную тишину автобуса разорвал смех.

Ньют покосился на Тесея и положил руку на его предплечье. Тот раздражённо дёрнул им, не отворачиваясь от окна.

— Тесей, прости. Я помню, что мы договаривались…

— Тебе как будто лет тринадцать!.. — раздалось сердитое. — И это было совершенно бессмысленно. Ты ведь знаешь, что у меня аллергия.

— Фиби здорово ко мне привыкла. Не смог удержаться.

Тесей не отозвался, и Ньют решил оставить его в покое. Он знал, что тот не сможет долго злиться, и оказался прав: вскоре брат повернулся к нему, протягивая ладонь.

— Ладно. Мир?

Ньют пожал руку и не стал отпускать, положив её к себе на колено, а ещё придвинулся вплотную, прижавшись бедром к бедру. Тесей снова отвернулся лицом к окну, но Ньют знал, что тот прятал улыбку.

«Ночной рыцарь» догромыхал до вокзала Кингс-Кросс. Спеша и почти паникуя, с трудом волоча потяжелевшие чемоданы, Ньют с Тесеем вбежали в здание вокзала одновременно с семьёй, которую Ньют заметил ранее. Вокзальные часы показывали без пятнадцати одиннадцать, и Тесей выдохнул с облегчением.