Тесей говорил, а Ньют смотрел на него, обводя взглядом заострившиеся скулы, отмечая морщинку на переносице и нахмуренные брови. Тесей был старше всего на два года, но казалось, что гораздо больше.

— И Лита ещё… — начал Тесей, но оборвался и покачал головой.

— Что Лита?

— Ничего. — Тесей улыбнулся с некоторым усилием. — Ничего серьёзного. Почему в гости не заходишь? Мы тебя давно ждём.

Это «мы» прозвучало скорее как «я». Отношения Ньюта с Литой всё ещё оставались натянутыми, хотя тот давно к ней ничего не чувствовал и уже простил ей джарви. Так что он сам не понимал, почему так раздражается, видя её рука об руку с братом, с кольцом на левом безымянном пальце. Лита слишком хорошо знала Ньюта, чтобы не заметить его отчуждённости: ему всегда паршиво удавалось прятать свои эмоции — и потому она в ответ была прохладна.

— Как-нибудь загляну, — сказал Ньют, мысленно отодвигая это «как-нибудь» в самое отдалённое будущее. — Лучше ты ко мне.

— Ничего не обещаю, сам знаешь мою работу. Но постараюсь.

И «постараюсь» Тесея прозвучало так же неопределённо. Ньют уже думал не без досады: когда, наконец, прекратится это жонглирование словами, и тут Тесей вдруг улыбнулся Ньюту — совершенно искренне.

— Совсем забыл! Я тебе, кстати, всё-таки выбил разрешение на низла. Не благодари.

— Спасибо, — сказал Ньют растерянно.

Они помолчали; Тесей докуривал сигарету. Ньют неожиданно для самого себя протянул руку в молчаливой просьбе — брови Тесея поползли вверх, но он дал окурок со смешком. Ньют повертел его, попытался затянуться и кашлянул. Отдал обратно сигарету — и Тесей, прежде чем снова затягиваться, подержал её в пальцах, будто решаясь. Потом взял в губы и уставился на уходящие в глубину улицы серые здания.

— Странный ты сегодня, — заметил Тесей, и его вернувшийся взгляд был мягким, ласкающим. Тесей протянул руку в направлении Ньюта, будто хотел приобнять — но передумал на полпути и опёрся на стену. Ньют покосился на Тесея в задумчивости; молчание вдруг стало напряжённым.

— Ну что, пойдём, — сказал Тесей, торопливо открывая дверь. — Как котёнка назовёшь?

— А ты бы как предложил?..

Разговаривая, они прошли атриум, завернули у фонтана к лифту. Тесей теперь шёл впереди, не оборачиваясь, и Ньют думал: не для того ли, чтобы скрыть выражение лица?..

Детали складывались одна к другой, как в мозаике, но Ньют не хотел видеть цельную картину.

В лифте они оказались в одиночестве. Ньют нажал на кнопку четвёртого уровня, Тесей — второго. Кабина медленно поползла вниз, грохоча. Никто не заходил, лишь бумажные птицы с записками залетали внутрь, кружа у лампы.

Тут Ньют задал вопрос, который вдруг показался ему очень важным:

— Почему ты выбрал именно Литу?

Тесей повернулся к нему, и лифт остановился. «Уровень четвёртый, — сказал прохладный женский голос. — Отдел регулирования магических популяций…»

— Почему?.. — Тесей неестественно засмеялся. — Потому что она замечательно танцует.

Это был неискренний ответ, что оба знали. Ньют, выйдя из лифта, обернулся, и Тесей вдруг послал ему шутливый воздушный поцелуй, который Ньют «поймал» со слабой улыбкой. Двери снова захлопнулись, и граница между Ньютом и братом стала вполне материальной, железной на ощупь, с поднадоевшими растительными узорами эпохи модерна. Лифт ушёл вниз, но Ньют продолжал стоять в полутёмном коридоре, задумчиво рассматривая пустую ладонь с пойманным поцелуем.

А потом прижал её к своим губам в мучительном осознании, ощущая, как дрожат собственные пальцы.