Пит неуверенно берет конверт, щупает.

- Воу, не думал, что из этой идеи что-то получится. Завтра позвоню ей и поблагодарю. Спасибо, Хеймитч.

Мама приносит из духовки запеченную индейку, и какое-то время мы вплотную занимаемся праздничным ужином. В районе 11 часов мама и Прим уходят наверх, а Хеймитч, побыв с нами еще с полчаса, тоже удаляется домой. Пит робко спрашивает:

- Можно этим вечером я как можно больше времени проведу с тобой?

- Конечно, это твой день.

Мы усаживаемся на ковре у камина, опираясь о диван. Пит мастерит из салфетки какую-то замысловатую фигурку, а я молча смотрю за его руками. Мне так хорошо, тепло и уютно. Тело приятно расслабляется после суетливого дня.

- У тебя получилось, - говорит Пит. – Такого дня рождения в моей жизни еще не было.

- Я боялась, что тебе будет скучно. Да и ужин вышел скромнее, чем на Новый год.

- Дело ведь не в еде. Мне просто очень хорошо с тобой в кругу твоей семьи. Я очень привык к вам.

- А мы к тебе.

Глаза начинают слипаться, и я кладу голову на плечо Пита. Его руки, мастерящие бумажный цветок, замирают.

- Ты засыпаешь, - немного раздосадовано говорит Пит. – Давай я отнесу тебя наверх.

- Нет, - бормочу я. – Давай побудем здесь. Мне так хорошо с тобой.

Пит убирает прядь, закрывшую часть моего лица. Я почти засыпаю и внезапно чувствую прикосновение его губ. Пит целует меня, а я почему-то его не отталкиваю. Я замираю в этом прикосновении как когда-то очень давно после Праздника в честь победителей. Я не понимаю, что чувствую. Все это будто во сне. Его губы, такие мягкие, ласковые. Я давно их знаю. Я позволяю им повторять контуры моих губ, покрывать их краткими прикосновениями и надолго сливаться с моими. Почему я не хочу отстраниться? Не хочу думать о Гейле? Пит гладит мое лицо ладонью и продолжает целовать меня. Он слегка закусывает мою губу, трогая внутри меня давно забытое чувство. Желание. Его пальцы проскальзывают сквозь пряди моих волос. Я боюсь момента, когда Пит остановится. Кажется, он и сам боится этого. Боится, что я опомнюсь и оттолкну его. Вместо этого я разворачиваюсь к нему. Он кладет мои ноги к себе на колени. Легкие поцелуи покрывают мое лицо, шею. Я все еще не решаюсь открывать глаза. Жду новых ласк, хочу объятий. Больше тепла. Пит обхватывает меня руками и дарит лишь небольшой поцелуй в висок. Я открываю глаза. Волшебство рассеивается. Я почти на коленях у Пита, который уткнулся лицом в мою щеку. Теперь, когда поцелуи кончились, я начинаю напряженно думать о происходящем. В голове всплывают картины произошедшего в Капитолии. Тело мое больше не мягкое и податливое. Оно будто превращается в камень. Пит чувствует это. Вздыхает и говорит:

- Прости меня.

Я убираю ноги с его коленей и снова сажусь рядом, мягко высвободившись из его объятий.

- Я не так тебя понял. Ты сказала, что тебе хорошо со мной…

Я даже не знаю, что сказать. Сама себя не понимаю. Пит поднимается.

- Пит! – восклицаю я. Но он не оборачивается.

- Давай завтра об этом поговорим. Не хочу омрачать этот день.

Он поворачивает ко мне лицо с грустной улыбкой:

- Спасибо за все, - говорит он, будто прощаясь навсегда. И уходит.

========== Разрушаю любовный треугольник ==========

Ни на следующий день, ни через неделю разговора не происходит. Не то чтобы я специально избегаю Пита, просто почти всю неделю провожу в лесу. Хочется побыть одной, подумать, наконец. Мне стыдно за то, как я повела себя в тот вечер. Целых полгода я отталкивала Пита как могла, а теперь вдруг оказалась в его объятьях. И он тоже. К чему эти поцелуи? Все же шло так хорошо, мы, кажется, начали дружить по-настоящему. И вот на тебе.

Домашние озадачены моим угрюмым видом, который не покидает меня с того вечера с Питом. Я сижу у камина и думаю о завтрашней охоте с Гейлом. Думаю без радости. Мало мне проблем с Питом, так и Гейл теперь при каждой нашей встрече пилит меня своей ревностью, недоверием и чуть ли не обвиняет в предательстве. Прим подсаживается ко мне у камина:

- Что-то случилось?

- Сама не знаю.

- В смысле? Ты после дня рождения Пита какая-то печальная. Между вами что-то произошло? – спрашивает она, протягивая мне чашку чая.

- Он меня поцеловал, - говорю я, с досадой сжав губы.

- И это плохо? – с легким недоумением спрашивает Прим.

- Да, то есть нет, - я вздыхаю. – Не знаю. Мы договорились быть друзьями, а он все испортил.

- Разве он не начал тебе нравиться? Ты так пеклась о нем в последнее время, думала целыми днями о подарке. Может, он, глядя на это, решил, что твое отношение к нему переменилось?

- Возможно, я дала ему повод так думать… - неуверенно говорю я. – Да нет же, я не просто дала ему повод, я правда переменила свое к нему отношение. Да и на поцелуй ответила…

- Скажи честно, он тебе нравится?

Я задумываюсь. Пит был рядом со мной со дня Жатвы. Наша фальшивая любовная история душила меня не переставая. Не было ни времени, ни возможности выпутывать из клубка показной любви наши истинные чувства и характеры. Я даже не могу проследить, когда Пит стал действительно мне дорог. А про любовь я и вовсе молчу. Что я знаю о ней? Быть может, только сейчас, когда я с каждым днем узнаю Пита все лучше, во мне только-только формируется то, чего он так ждал от меня в ответ на свою любовь.

- Мне хорошо с ним, спокойно, приятно.

- А целоваться с ним тебе нравится? – с улыбкой спрашивает сестра.

- Прим! – возмущаюсь я.

- Нравится или нет? – настаивает она.

Я отпиваю глоток чая, чтобы в паузе представить поцелуи Пита. По телу пробегает легкая сладостная дрожь.

- Ну да.

- Так в чем проблема? Просто иди и скажи ему.

- У тебя все просто. А Гейл?

- Ты встречаешься с Гейлом? Я думала, что как раз с ним вы просто друзья.

- Хотела бы я, чтобы мы были друзьями как раньше. Но ни он, ни Пит не хотят просто дружить.

- Вот как, - смеется Прим.

- Я только оправилась от Игр, и мне вообще не хочется с кем-то быть в том смысле, как эти двое от меня хотят. Но они меня торопят. Я понимаю, что эгоистично заставлять кого-то ждать твоего решения, мучить надеждами, но мне так тяжело…

- Ты можешь просто отказать им обоим, если хочешь, - спокойно говорит Прим. – Будь одна, ты никому ничего не должна.

На минуту пытаюсь представить, как эти двое исчезли из моей жизни и появляются лишь формально. Пит – в качестве ментора на Играх, а Гейл – как напарник по охоте, а то может и просто случайный прохожий.

- Я не хочу терять Гейла как друга, но не чувствую в отношении него какой-то романтики, особенно в последнее время. Быть может, Игры порвали ту нить, которая связывала нас. Слишком сильно изменилась моя жизнь, и Гейл теперь меня не понимает как раньше. А с Питом все так запутано. Он – живое напоминание самого страшного события в моей жизни – этой жуткой капитолийской свадьбы. Но с другой стороны сам по себе Пит такой добрый, такой заботливый парень.

- Капитолий хочет, чтобы он был для тебя напоминанием, но ты сама можешь выбрать, кем будет для тебя Пит – капитолийским мужем или просто хорошим парнем. Ты должна судить о нем по поступкам, которые совершал он сам, а не по тем, которые Капитолий заставлял его делать. Ну а с Гейлом тебе бы просто честно объясниться, - задумчиво заканчивает она свою речь и с важным видом пьет чай.

- И когда это ты стала такой рассудительной? – смеюсь я.

- Я всегда была такой, только раньше ты не брала меня в расчет.

Я обнимаю ее, благодарю за наведенный порядок в моих мыслях. Смотрю на окна Пита. Свет не горит, хотя время уже 11 вечера. Хочется пойти к нему, не откладывая, и поговорить. Сложившееся между нами положение меня нервирует. Пока жду, вспоминаю совет сестры судить о Пите по его личным поступкам. Какие решения он принимал самостоятельно? Признался в любви перед всем Панемом, чтобы помочь мне выглядеть лучше перед спонсорами, защищал на Арене от профи, помогал на съемках интервью и даже старался как можно деликатнее провести со мной брачную ночь, не постыдившись расспросить перед этим Хеймитча. Список внушительный. Если подумать, Пит все это время вел себя безупречно в отношении меня. На секунду я посрамлена. Я-то этим похвастаться не могу. И как вообще Пит терпел все мои выходки? Хотя я сделала для него самое главное – спасла жизнь на Арене.