— Чёрт, — прошипел я, когда он прикусил мочку моего уха.
— Тебе говорили, что красноречие — не твоя сильная сторона? — попытался поддеть меня он, но было видно, что Маттиас тоже немного нервничает: разбираясь с пуговицами, он то и дело нервно закусывал губу и пару раз бросал на меня настороженные взгляды.
— Говорили, — выдохнул я.
— Знаешь, в этом есть свои плюсы. Ты наконец-то заткнёшься со своими «правильно-неправильно»…
— Об этом я и так много думал…
— Даже слишком, — фыркнул он и отстранился, чтобы стянуть с себя кофту. На нём осталась та самая футболка, которую я отдал ему — Ларс купил её для меня в Стокгольме, но она оказалась мала. — С девушками так же медленно соображаешь?
— С ними проще, — ответил я. — Они нечасто…
— Предлагают отсосать тебе? — закончил он за меня, видимо, решив, что настал черёд отыграться за мою язвительность. Его рука вновь скользнула вниз и теперь неторопливо расстегивала ширинку, подцепила край боксёров и аккуратно стянула их вместе с джинсами, полностью стаскивая с одной ноги. — Ну, у меня тоже опыта не слишком много…
Теплое дыхание вновь коснулось кожи живота и постепенно опускалось ниже. Мне было феерически хорошо, поэтому я закусывал губы, чтобы не застонать и то и дело взъерошивал пальцами чужие волосы. Когда спустя несколько минут я кончил, и он быстро и неловко поцеловал меня чуть солоноватыми губами, мне казалось, что я потеряю сознание или, по крайней мере, был близок к этому.
***
Когда я проснулся часы показывали пять утра. Маттиас погладил меня по плечу и явно собрался уходить — казалось, он даже и не ложился. В руке он держал книгу, которую я привёз с собой и оставил на журнальном столике.
— Ещё рано, спи, — прошептал он.
— Уже уходишь? — сонно пробормотал я.
— Пойду к себе. Я возьму книгу?
Я кивнул и отвернулся к стене. Вскоре дверь тихонько скрипнула, и я некоторое время пытался вновь провалиться в сон, но не выходило. За окном забрезжил рассвет, и приятный полумрак комнаты постепенно растворялся. Я сел на кровати и некоторое время смотрел в окно: город потихоньку просыпался. С шумом проехала полицейская машина, дворник перекидывал лопатой талый снег, напевая незамысловатую мелодию. Впереди был долгий день.
Комментарий к 5. Cider och maskin
“Сааб” - шведская автомобилестроительная компания.
В Швеции действует система Систембулагет. Минимальный возраст для покупки крепкого алкоголя - двадцать лет, причём сделать это можно только в магазинах, находящихся в государственной монополии. В субботу днём такие магазины закрываются, поэтому в выходные обзавестись бутылкой-другой не получится.
Лилла Торг - главная площадь Мальмё.
КПК - небольшой карманный компьютер; устройство по функционалу напоминающее современные смартфоны.
========== 6. Och pa morgonen akte han till Stockholm ==========
К декабрю я рассказал одноклассникам о предстоящем переезде, и теперь практически не ночевал дома — когда ты уезжаешь, у всех сразу возникает желание с тобой повидаться. Наверное, я был так занят этими встречами и предпраздничной суетой, что у меня не оставалось времени подмечать странности в поведении Маттиаса. Новость об отъезде его удивила, но он искренне порадовался за меня.
— Ну, это ведь не конец? — спросил Маттиас, отрываясь от домашней работы по математике. — Поезда-то ходить вряд ли перестанут.
— Конечно, нет. — Ответ его вполне устроил, и эта тема крайне редко проскальзывала в наших разговорах. Вообще, после совместного путешествия в Данию всё как будто наладилось, отчего уезжать с каждым днём хотелось всё меньше.
После занятий мы вновь собрались у Альмы. Я сидел на диване, закинув ноги на журнальный столик, и наблюдал за тем, как Эрик и Ингмар пытаются сразить друг друга в «Мортал комбат». Саб-Зиро на экране сделал оверхед и прикончил Скорпиона сильным ударом кулака — Ингмар победно завопил.
— Хорош! — хлопнул его по плечу Густав. — Это было круто. Давай теперь за Кобру.
— Я не знаю, как за него играть…
У всех было хорошее настроение: скоро по телевизору начнут повторять «Утиные истории», наша пожилая соседка переоденется в рождественского гнома, а мама начнёт готовить столько паштетов, салатов и студней, что съесть их все будет просто невозможно и она пригласит в гости даже свекровь, которую на дух не переносит.
— Ребята, это вам, — Альма принесла тарелку с четырьмя сандвичами, для каждого из нас. — Чёрт, Эрик, ты заляпаешь диван майонезом! Можно поаккуратнее?
— Вот сучка! — пробормотал ей вслед Эрик и тут же получил уничижительный взгляд от Густава.
— Что ты там про неё сказал? Сейчас огребёшь сильней, чем от Саб-Зиро.
— Перестаньте, — лениво отозвался я, попутно пытаясь прожевать слишком жёсткий кусок индейки. — Кстати, ты так и не рассказал мне ту историю с сайтом знакомств.
— Точно, — щёлкнул пальцами Густав. — В общем, мой отец недавно там зарегался и познакомился с одной…
Неожиданно Альма вернулась, но уже в сопровождении Евы. С детского сада не видел в её глазах слёз, но тогда готов был поклясться, что она плакала. Так и не сняв куртку, Ева застыла посреди комнаты. Альма недоумённо пожала плечами, показывая, что понятия не имеет, что случилось. Все оторвались от экрана и выжидающе смотрели на неё.
— У меня плохие новости, — тихо проговорила Ева и на секунду закусила губу, будто вообще не хотела произносить ничего вслух. — Маттиас принял таблетки.
— Что? — вскинул брови Густав, улыбка с его лица мгновенно исчезла. — Он разве болел чем-то?
— Ты не понял, — до Альмы всё дошло практически сразу, в то время как мы все растерялись. — Он специально принял таблетки. Так ведь?
В лёгких как будто перестало хватать воздуха. Мысль о том, что Маттиас мог сделать такое, не укладывалась в голове. Самоубийство — акт отчаяния, бессилия, он означает, что человек не нашёл иного выхода. Но он никогда не давал мне понять, что его что-то удручает, что ему нужна помощь.
— Он ведь жив? — я задал единственный вопрос, который казался важным.
— Да, — рассеянно закивала головой Ева. — С утра его доставили в больницу, хорошо, что его мама вернулась домой за перчатками, иначе… Моя сестра дежурила в утреннюю смену. Как только я об этом узнала, сразу поехала к вам. Послушайте, я понимаю, что глупо вламываться туда всем вместе, но… может попробуем съездить?
— Поехали, — как будто опомнившись, я вскочил с дивана и выбежал из квартиры, чуть не позабыв куртку. Густав и Альма устремились следом, с трудом поспевая за мной. Все сели в мою машину, и я ехал так быстро, как только возможно, как будто от этого что-то ещё зависело. Привычное волнение, возникавшее когда я садился за руль, отступило на второй план — я будто на автомате притормаживал на светофорах и пропускал пешеходов.
— Это так странно, — вздохнула Альма. — Странно и ужасно. Он всегда такой весёлый…
— Это ничего не значит, дурочка, — фыркнула Ева. — Ханнес, скажи-ка нам, что его угнетало? — поддела она, и я сразу понял, что Ева обо всём знает. Густав сделал вид, что его крайне интересуют диски в бардачке и начал их перекладывать.
— А причём здесь Ханнес? — насторожилась Альма и переводила взгляд то на меня, то обратно на Еву.
— Наверное, притом, что они всё это время встречались, — выпалила Ева и усмехнулась, заметив отразившееся на лице подруги удивление. Альма округлила глаза — я мельком увидел её отражение в зеркале заднего вида. Густав на секунду спрятал лицо в ладонях, будто хотел скрыться от того, что происходит в машине. — Поэтому он точно должен знать, кто сделал его несчастным.
— Я знаю не больше, чем ты, — раздражённо ответил я и вцепился пальцами в руль, пытаясь не вспылить. — Не больше, чем любой из вас. Он не казался несчастным, если ты об этом. У него не было проблем с оценками, с мамой или кем-то из класса.
— Так это правда? — спросила Альма, нервно перебиравшая кончики своих волос. — Он был твоим парнем всё это время?
