…проснулся.
В окне серело утро. Я лежал на кровати в комнате Рига. Сам он тихо посапывал на диване. Я продолжал ощущать удовольствие, мой член продолжал сокращаться, сперма заливала трусы, а я в ужасе таращился в темноту, пытаясь понять, что со мной произошло.
Спустя несколько мгновений я уже знал, что все это было лишь сном. Понадобилось еще парочку секунд, чтобы я принял тот простой факт, что у меня только что была поллюция. Обычная поллюция, которых у меня не было уже давным-давно.
Еще через секунду я понял, что сперма вот-вот просочится через трусы и испачкает одеяло. А это неизбежно заметит Риг. И его родители.
В ужасе я откинул одеяло в сторону. Теперь я лежал весь на виду, с торчащим членом, мокрыми от семени трусами (кстати, не моими — Рига!), разведенными в стороны ногами. Стоило ему открыть глаза…
Я вскочил и бросился в ванную комнату. С запозданием подумал, что одеть на обратном пути мне будет нечего, но страх был таким сильным, что я просто захлопнул за собой дверь и закрылся на защелку.
День двадцатый (скорее, продолжение Дня девятнадцатого).
Все происходило, как во сне. Мне хватило буквально нескольких минут, чтобы смыть сперму. Прикрываясь полотенцем, я прокрался обратно в комнату Рига, тихонько подобрал свою одежду и, как был, нагой, выскочил в коридор. Там быстро оделся, натянув штаны прямо на голое тело. Пропитанные семенем трусы - свои со спермой Рига и его со своей поллюцией - я засунул в карман. Потом крадучись спустился по скрипучей лестнице и выскользнул из дома.
В рассветном городе я был, похоже, один. Неудивительно для Йорпеланна. Суббота, раннее утро.
Было холодно, стоял туман, и это почему-то меня заставляло нервничать. Я направился домой, но очень скоро перешел на бег. Большую часть пути я промчался сломя голову.
У нас тоже все еще спали. Так же, крадучись, я добрался до комнаты мальчиков, разделся, натянул, наконец, на себя чистые трусы, и завалился в кровать. В том состоянии, в котором я был, мне казалось, что я буду лежать и ждать утра, но в следующий момент после того, как закрыл глаза, я неожиданно обнаружил, что на часах полдень, а снизу доносятся обычные звуки жизни нашего семейства. Шторы оказались опущены, вещи аккуратно развешены. Я в испуге вскочил и бросился к брюкам. К счастью, трусы - и Рига, и мои - влажными комочками все еще были в кармане. С облегчением вздохнув, я поплелся в ванную.
========== День двадцатый ==========
День двадцатый.
Я проснулся с эрекцией.
У меня стояло, когда я метался по своей комнате.
Мой напряженный член прыгал и ныл, когда я раздевался, лез в ванну, погружался в воду.
Переживания прошедшей ночи наваливались на меня, будоража, терзая и при этом еще больше возбуждая. На меня опять сзади налегало твердое тело, между ягодицами скользил горячий член, а волосы на затылке шевелило частое дыхание. Я даже не мог отличить, являются ли мои ощущения тем, что я на самом деле пережил, или это то, что мне приснилось после.
К моменту, когда мне пришло время вылезать из воды, я уже изнемогал от желания.
Я сопротивлялся собственному возбуждению. В любой другой ситуации я, не думая, просто занялся бы онанированием, но сейчас я отгонял эту идею до последнего. Нет, не из-за того, что Риг на меня кончил. Меня шокировало то, что я до самого последнего мгновения покорно подставлял ему свою задницу.
Еще больше меня злило, что мое сознание даже выдало фантазию об этом, причем настолько сильную, что я кончил во сне.
И вот теперь я опять был возбужден! Это извращенное, болезненное возбуждение не давало мне думать ни о чем другом…
Но я сдался. Встал на колени, подвинулся к концу ванной, пустил из крана обильную, сильную струю воды и подставил под нее член.
Тело мгновенно напряглось от захлестнувшего меня удовольствия. В голове замелькали эротические картины, которые очень быстро превратились в одну фантазию. Даже не фантазию — видение. Я еще злился, еще пытался прекратить все это, но остановиться уже не мог.
Я стоял в темной комнате. Я почему-то знал, что все происходит в Ульстейвике, куда наш оркестр ездил на фестиваль пару месяцев назад. Мы там тоже жили в школе, и в моей фантазии мы ночью втроем проникли в закрытый учебный класс, где днем шли занятия и куда оркестрантам заходить не разрешали.
Я неподвижно стоял посреди комнаты. Царил полумрак. Парни были рядом. Оба смотрели на меня. Сердце мое бешено колотилось, в животе образовался холодный ком, пальцы дрожали, но я не двигался. Мы молчали. Что-то было сказано только что, что-то, из-за чего я стоял неподвижно, а оба парня смотрели на меня, но сказанное уже было не столь важно. Гораздо важнее было то, что я покорился чему-то и теперь обреченно ждал, и они знали, что я жду.
Риг неуверенно оглянулся на Свена. Медленно шагнул ко мне. Поглядел в глаза. Мы были так близко, что меня окутывало тепло его тела. Мы оба боялись пошевелиться. Спустя несколько долгих секунд Риг придвинулся ко мне вплотную. Я почувствовал прикосновение его тела, но не отступил. Он был рядом, совсем близко, его глаза, казавшиеся огромными, поблескивали прямо перед моими. Дыхание раз за разом касалось моего лица. Все происходило в полной тишине, будто во сне. Наши тела соприкасались. Я чувствовал движения его груди, когда он вдыхал воздух. Его колено упиралось в мое, а по животу скользило что-то твердое, когда он переступал с ноги на ногу.
Потом тонкая рука с длинными пальцами поднялась и мягко прикоснулась к моей щеке. Было это прикосновение легким, почти неощутимым, но меня будто током ударило. Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, а рука Рига двинулась по щеке вверх. Подушечки пальцев заскользили по скуле, поднялись на висок и нырнули в волосы перед ухом.
— Мати, — пробормотал Риг, и его глаза, казалось, придвинулись еще ближе к моим.
Его пальцы прошли сквозь мои волосы, оказались на затылке, спустились по шее к задней части ворота рубашки. Ладонь на мгновение нырнула за него, и я почувствовал, как ткань натянулась на горле, не давая мне нормально дышать, но рука тут же перебралась обратно на щеку и остановилась там же, откуда начала.
— Милый Мати, — прошептал Риг.
Теперь его ладонь скользнула по моим волосам сразу на плечо, опустилось по руке до локтя и оттуда перебралась на бок, в подмышку. Еще через мгновение она уже прочертила по бороздке между ребрами линию по груди, добралась до противоположной подмышки, вернулась к грудине, легла на левый сосок и оттуда переместилась на живот, сразу под ребрами. Появилась вторая рука. Она легла на мое плечо и стала медленно смещаться по спине через лопатку вниз.
Все мои чувства сконцентрировались на этих руках. Я весь был в них.
Риг не прижимал меня к себе. Он даже не обнимал меня. Не пытался ощупывать, тискать, лапать или что там еще делают в порыве желания. Просто его ладони скользили по мне. Просто наши тела соприкасались. Нежные пальцы бродили по животу и пояснице, заставляя меня напрягаться, а сердце — пропускать удары каждый раз, когда ласкающие меня руки оказывались в опасной близости от ремня брюк.
Тут ко мне шагнул Свен. Риг даже не обернулся, но я настороженным взглядом следил, как Свен обходит меня и исчезает из поля зрения где-то сзади. Еще через мгновение его тело прижалось ко мне. Риг перенес свою ладонь с моей спины на грудь, и руки Свена тут же сжали мои плечи, его грудь оказалась на моей спине, а в зад уперлось твердое и продолговатое, вполне ощутимое. Нос его зарылся в волосы у меня на затылке.
Я стоял неподвижно, чувствуя, как от волнения покалывает во рту, дрожат руки, колотится сердце, слабеют ноги. По моей груди и животу кружили две ладони, еще одна пара рук крепко сжимала мои плечи, спереди прикасалось тонкое тело, взволнованное не меньше моего, а сзади прижималось еще одно тело, откровенно возбужденное и полное желания. И прямо перед глазами светились огромные глаза Рига, а волосы на затылке шевелились под горячим дыханием Свена. Это длилось и длилось, и я чувствовал, что изнемогаю от этой ласки, распадаюсь, теряю волю и последние силы, что я сам первый не выдержу этого накала страсти. Я был зажат между парнями, меня обуревало двойное желание от двойных прикосновений. Риг и Свен ласкали меня одновременно, и я понимал, что и сношать они меня сейчас будут одновременно.
