Из всех видящих, которых я встречала до сих пор, Джакс единственный отчётливо походил на индийца. Большинство из тех, кого я встречала ранее, походили в основном на жителей Северной Азии или Восточной Европы. Некоторые походили на европейцев в целом, как Блэк, хотя даже у него временами промелькивало что-то азиатское, особенно когда я видела его в обществе других видящих с азиатской внешностью.

Джакс выделялся, потому что был другим.

Он выглядел настолько явным индийцем, пусть даже и более высоким по сравнению с большинством знакомых мне индийцев, и был таким поразительно красивым по меркам любой национальности, что сложно помнить о том, что он не человек. Он также выглядел моложе всех видящих, что я встречала до тех пор, и возможно, поэтому у меня возникало более сильное желание оберегать его. В некотором роде это также заставляло меня забывать, что он видящий с военной выучкой, как и все остальные.

Лишь странный цвет его глаз служил напоминанием.

Видя, как движется его кадык при сглатывании, я ощутила, как из его света выходит очередной проблеск печали, а затем он виновато взглянул на меня.

— Прошу прощения, — сказал он, качая головой. — Я очень сожалею, Мири… миссис Блэк. Эмм, я хотел сказать, доктор Блэк.

Я покачала головой, улыбаясь и открывая свой свет.

— «Мири» будет нормально, Джакс. И не извиняйся. Это не тест. Мы всегда можем попробовать ещё раз.

Он нахмурился.

Я почувствовала его мысли о том, как мы попробуем ещё раз, как он откроет свет и позволит мне заглянуть в его разум, и тут Джакс заметно вздрогнул. При этом печаль в нем резко усилилась, исходя из него импульсом, как тёмное тяжёлое облако.

— Я трачу ваше время впустую, — пробормотал он. — Я знаю, что трачу ваше время впустую. Я знаю, что другие попросили вас сделать это, но не думаю, что это работает, доктор Блэк. Это не ваша вина. Не ваша. Просто я не уверен, что могу это исправить. Я не могу вам ничего рассказать. Не знаю, что со мной не так, и даже не знаю, когда это началось. Я знаю, что меня ранили в Нью-Йорке…

Он поднял на меня взгляд, в фиалковых глазах виднелось напряжение.

— …В том другом Нью-Йорке. И я думал, что все мы умрём. Кажется, все думают, что я стал другим после этого, что я начал действовать странно. Но честно, я не знаю, тогда ли это началось. Мне это кажется более ранним.

Я кивнула, слушая.

Когда он перестал говорить, я пожала одним плечом на манер видящих.

— Это может быть нормально при травме. Мы часто складываем наши травмы в стопку, и люди, и видящие. То, что так сильно расстроило тебя в том другом Нью-Йорке, могло сильно резонировать с другим событием в твоей жизни. Которое произошло намного раньше. Может, ты был слишком молод, чтобы понять это… или даже запомнить.

Джакс кивнул. Судя по отрешённому выражению его лица, я сомневалась, что он меня слушает или понимает мои слова.

— Знаешь, ты не должен мне ничего рассказывать… — начала я.

— Я и показать вам не могу, — перебил он, бросив на меня жёсткий взгляд. — Я не могу. Я пытаюсь отправиться в те пространства и я просто… — он показал на свою голову, хмурясь. — …срываюсь. Какая-то часть меня просто перестаёт нормально работать. Я отключаюсь.

В ответ на эти слова я тоже кивнула.

Я чувствовала через его свет, что он имел в виду.

Это действительно походило на срабатывающий переключатель, который выкидывал Джакса из его сознательного разума. Он оказывался где-то в пространстве, которое видящие называли Барьером — нематериальное пространство, где часто находились их света и разум. Глядя сейчас на этот механизм в его свете, я поджала губы.

Через несколько секунд я сосредоточилась обратно на его лице.

— Я чувствую, что мои вопросы пугают тебя, — осторожно наблюдая за его лицом, я добавила: — Я чувствую, что я тебя тоже пугаю… что ты не чувствуешь себя в безопасности со мной. Проблема вот в чем: то, что я ощущаю в твоём свете — это своеобразный бессознательный триггер страха. Когда ты пугаешься, большая часть твоего сознания просто отсекается. Так что тебе очень важно чувствовать себя в безопасности, чтобы это сработало.

Чем дольше я говорила, тем шире раскрывались глаза Джакса.

Его лицо побледнело.

Когда он открыл рот, чтобы опротестовать мои слова, я подняла ладонь.

— Джакс, это не обвинение, — заверила его я. — И я не принимаю это на свой счёт. Правда, не принимаю. Я понимаю тебя, и мы не очень хорошо знакомы. Я скорее задавалась вопросом… есть кто-нибудь, с кем тебе будет более комфортно поговорить? Или открыть свой свет? Возможно, я могла бы дать советы кому-то другому и не участвовать в этом непосредственно?

После моих слов воцарилось молчание.

В это время Джакс выглядел все таким же пристыженным, его лицо вновь сделалось неестественно бледным.

Затем, как будто сделав усилие и подумав над тем, что я спросила, он нахмурился ещё сильнее.

— Нет, — сказал он.

— Ты уверен? — настаивала я. — Что насчёт Холо? Я знаю, вы двое близки.

— Нет, — Джакс покачал головой.

Я смотрела, как он смотрит на деревянный пол бунгало. Я не слишком приближалась своим светом, но попыталась оценить его с расстояния.

Я ощутила в нем уверенность.

— Ладно, — сказала я. — Тогда как насчёт того, чтобы попробовать иначе? Почему бы нам просто не попытаться делиться светом друг с другом? Не информацией, не воспоминаниями… просто светом. Чтобы мы смогли получше узнать друг друга, и возможно, успокоить ту часть тебя, которая провоцируется всякий раз, когда я подхожу слишком близко. Ты не против попробовать такое?

В этот раз Джакс открыто вздрогнул. Он как будто съёжился, стал занимать меньше места, переводя взгляд с океана на тёмное полированное дерево на полу бунгало.

— Я не могу делить с вами свет, — промямлил он, бросая на меня смущённый, стеснительный взгляд. — Вы замужем.

Я подавила улыбку и покачала головой.

— Все хорошо, Джакс. Блэк поймёт, — заверила я его. — Я рассказывала ему про эти сессии. Он не возражает. Он знает, что это моя работа.

Однако молодой видящий покачал головой ещё до того, как я заговорила — и в этот раз более непреклонно.

Его щеки залил яркий румянец, и Джакс снова виновато посмотрел на меня. В этот раз я видела, как его взгляд пробегается по моему телу так, словно он ничего не мог с собой поделать. Увидев выражение его лица и ощутив в его свете шепоток боли разделения, я осознала, что понимаю.

— Это нормально, если ты считаешь меня привлекательной, Джакс, — сказала я. — Честно, в этом нет ничего такого. Ты прекрасно обученный видящий и должен постоянно улавливать личные мысли людей. Ты знаешь, что здесь нечего принимать близко к сердцу, и негде выискивать массу подтекста. В моей работе все так же. Я не восприму это как оскорбление, обещаю. И я также не буду видеть в этом какой-то скрытый подтекст. Я просто хочу тебе помочь.

Чем дольше я говорила, тем более темно-красным румянцем заливался видящий.

Однако он не ответил мне.

Когда молчание затянулось, я откинулась на спинку своего деревянного кресла, глубже обмякнув на темно-синих подушках.

— О чём ты хочешь поговорить? — сказала я, попытавшись ещё раз. — Может, мы слишком углубляемся в важные вещи. Почему бы тебе не рассказать мне что-нибудь о себе? Как вы с Холо познакомились? Ты знаешь его уже давно, не так ли?

Джакс поколебался, затем медленно кивнул.

— Да, — неохотно ответил он. — Мы с Холо знакомы с детства.

— Хочешь рассказать мне об этом? — спросила я. — О том, как вы познакомились?

Последовало молчание, во время которого Джакс, кажется, раздумывал.

Затем его челюсти напряглись, и он снова вздрогнул.

Бросив на меня очередной виноватый взгляд, он покачал головой.

— Я не хочу об этом говорить, — сказал он. — Прости, Мири… Доктор Блэк. Дело не в вас. Просто я… — стиснув зубы, он снова покачал головой, опустив лоб на руку. — Я не могу говорить об этом сейчас. Может, лучше будет спросить у Холо.