– Допустим, – Ева отвечает со всем спокойствием. – Но ты же знаешь, что в сгоревшем доме не было найдено ни одного тела.

– Ни одного? – спрашиваю с усмешкой. – А сколько тел, по-вашему, там должно было быть?

Ева не поняла мой вопрос. И я могла бы сказать, что он был риторическим, но это не так. Скорее, я проверяю, насколько хорошо она осведомлена о том, какие показания я давала пять лет назад. И, судя по всему, Еве известно не так уж и много.

– Вернёмся к разговору об Августе, – переводит тему. – Выходит, он явился к тебе спустя пять лет, для того, чтобы получить свободу? Но о какой свободе шла речь? Разве ты удерживала Августа силой? Насколько я понимаю, Август был твоим созданием, а значит, изначально принадлежал тебе, о какой краже в таком случае шла речь?.. Ты ничего не крала у него, Ника. Исходя из этого, считаю, что тот метод каким решил воздействовать на тебя Август, крайне нелогичный.

– Метод запугивания и угроз?.. Хм… А что ещё ему оставалось? Уничтожать морально, давить на самое больное, использовать Дину, – единственного дорогого мне в этом мире человека, и вновь окунуть меня в кошмар пятилетней давности – всё, что ему оставалось. Только Август знал меня настоящую, знал все мои уязвимые места, мои страхи, знал, какой рычаг опустить, чтобы заставить меня действовать… Знаете, кто самый опасный враг, доктор?.. Тот, кто был тебе другом. И, пожалуй, я вполне способна понять, почему Август зашёл именно с этой стороны, – глупо отказываться от игры, когда у тебя все козыри в рукаве.

– Но Август ошибся, верно? Даже с козырями, он не довёл игру до конца.

– О, нет… – мрачно усмехаюсь. – Август вовсе не заканчивал игру, – он всего-то её временно остановил, оставив себе главный козырь.

– Ты говоришь о причине, по которой оказалась здесь?

Замолкаю.

Выдерживаю паузу, глядя в стол пустым взглядом и даже не знаю, что ответить Еве. Она всё равно не поверит. Никто мне не верит.

Но Ева вновь возвращается к разговору об Августе и тем самым избавляет меня от необходимости отвечать.

– Запасной план Августа также не увенчался успехом? – спрашивает Ева, и я медленно поднимаю на неё глаза. – Или же он осознанно решил не доводить его до конца?

– Я не знаю, – отвечаю честно.

В горле стремительно вырос горький ком, и я почувствовала, что задыхаюсь. Не хочу говорить. Не могу говорить. Даже думать об этом не хочу.

Глаза жгут слёзы, рваная рана на сердце болит всё сильнее, кровоточит. Руки так сильно дрожат, что звякают наручники, а внутри всё с силой сжимается.

– Ника… давай возьмём небольшой перерыв, хорошо?

– Нет, – отвечаю резко и неожиданно даже для самой себя.

Я должна продолжить.

Должна закончить рассказ. И пусть Ева не верит ни единому моему слову… я должна доказать самой себе, что могу о нём говорить. Могу рассказать об Августе всё! Без тени страха! Могу выдать все его секреты… и он ничего… ничего не сможет мне сделать.

Потому что он сбежал!

Потому что Август получил свою чёртову свободу!

** ** **

Я ведь уже говорила, что у Августа было ужасное чувство юмора?.. То, что казалось ему смешным до колик в животе, могло спокойно довести до инфаркта любого здорового человека.

В то утро после его визита я проснулась от доносящегося из-за входной двери и такого знакомого мне звука… цок-цок-цок.

Цок-цок-цок! Звучало всё громче, всё ближе! Прямо у самой-самой двери!

Цок-цок-цок!

Боже… такого дикого парализующего страха я давно уже не испытывала. Слёзы вмиг брызнули из глаз, внутри всё напряглось, сжалось. Казалось, душа покинула тело, перед глазами всё закружилось, заплясало разноцветными пятнами, дышать стало невыносимо трудно. Сознание уплывало от меня, обморок был не за горами. И, пожалуй, это могло стать идеальным решением проблемы, если бы не…

«Цок-цок-цок»,– прозвучало у самой кровати, и сдавленный крик вырывался из груди, одновременно с тем, как тело, словно действуя само по себе, выскочило из-под одеяла, и я даже опомниться не успела, как в руках оказалась пустая бутылка из-под пива выставленная вперёд, как средство самозащиты.

Но в комнате никого не было.

«Глория»… – зашумел в голове голос Марго, а следом раздался громкий весёлый смех Филипа.

«Твоя очередь, Глория. Делай свой ход.»

– Пошёл вон из моей головы! Проваливай к чёрту, Август!!! – сорвалась на каркающий крик, швырнула бутылку на кровать и бросилась в ванную, под ледяной душ, прямо в ночной сорочке.

Август издевался надо мной.

И это была лишь вершина айсберга. Голоса, что я постоянно слышала, жестокий смех, стук каблуков, звук тасования колоды, и это имя… Глория. Имя, что дала мне Марго.

Теперь оно доносилось отовсюду. Звучало вместе с шумом ветра, вместе с шелестом листвы, с детским смехом, с голосами прохожих, с лаем собак…

– Глория, – шепнул мне на ухо проходящий мимо мужчина, а когда я взвизгнула в ответ и отскочила от него как ошпаренная, тот посмотрел на меня как на умалишённую, покрутил пальцем у виска и поспешил убраться подальше.

– Прекрати… прекрати это, – прошептала, остановившись на тротуаре. – Ты ничего не добьёшься тем, что будешь меня изводить. Прекрати это, Август!

В ответ, словно далёким эхом, в голове прозвучал его холодный смех.

Галлюцинации, как слуховые, так и зрительные становились частью моей жизни. Август делал это со мной. Август направил все умения, которые обрёл лишь благодаря мне, против меня же. Я сама вручила ему это оружие, и теперь Август мастерски точно выпускал в меня пули… одну за другой… точно в голову.

Марго и Филип теперь были повсюду. Мерещились везде, куда бы я не пошла, где бы не находилась, будь это дом, улица, интернет-кафе, дешёвая забегаловка, которую мы с Диной так любили посещать, ведь там варили на удивление отменный кофе…

Теперь кофе протягивал мне не кассир за прилавком, а Марго. Точнее не кофе, а густой томатный сок в пластиковом стаканчике.

Теперь за нашим с Диной столиком сидел ещё и Филип.

Я знала, что это невозможно. Знала, что это Август заставляет меня видеть то, чего на самом деле рядом нет, да и быть не может, но… они казались такими настоящими. Марго и Филип. Словно и не проходило пяти лет с нашей последней встречи. Словно они всё это время были рядом, дышали мне в затылок и злорадно хихикали, наблюдая за тем, в какое болото благодаря их заслугам превратилась моя жизнь.

Раньше меня убивали ОНИ.

Теперь меня убивал Август.

И меня душила обида. Да, чёрт возьми! Мне было больно. Я чувствовала себя преданной, обманутой! Ведь больше всего на свете я не понимала одного: как мальчик, который был моим защитником, который был ко мне добр, как никто другой… Мальчик, который каждый день утешал меня и заставлял не терять надежды, мог стать таким жестоким чудовищем?.. Выходит, я никогда не знала этого мальчика? Выходит… изо дня в день, держа меня в объятиях, Август всего лишь претворялся?.. Надевал маску? Лгал мне? Но как это возможно? Разве не Я его создала?!

Я ничего не понимала.

С каждый днём мыслей в голове становилось всё больше и больше, они казались огромным, ни на секунду не умолкающим роем плёл! Прогнать их не удавалось. Понять их не удавалось.

Я сходила с ума. Окончательно и бесповоротно.

Вход вновь пошло успокоительное и снотворное. А ещё сигареты. Начинался нервный тик, меня постоянно трясло, а стоило кому-либо обратиться ко мне по этому имени… Глория, и я подпрыгивала на месте от испуга, а сердце в груди колотилось с такой силой, словно вот-вот и остановится ко всем чертям.

Я говорила сама с собой.

Я говорила со своим отражением.

Я говорила с Августом.

Просила его, приказывала, умоляла ни причинять вреда Дине! Забыть о ней, и близко не думать сунуться, а я взамен я готова была сделать всё, что угодно! Каким бы ни было его условие, я готова была сделать всё!