— Очень интересно! — зловеще протянула я. — Неужели вы всерьез думаете, что убить меня — это так просто?

— О нет! — саркастически сказал Волк. — Как раз на счет этого у меня нет иллюзий. Вы уже доказали вашу невероятную живучесть. Поверьте, Ясноцвета, когда я захочу вас убить по-настоящему, то вы и пикнуть не успеете. И я постараюсь, чтобы вы уже гарантированно никогда не смогли мне докучать!

— Так я вам докучаю! — возмутилась я. — Спешу напомнить, многоуважаемый Сиятельный Волк, что это вы хотели на мне жениться, чтобы заполучить себе домен! Я же совершенно не горела желанием выходить за вас замуж, или каким-то другим способом вам докучать!

— Конечно, вы не хотели! Ведь замужество мешает вам иметь отношения с неким троллем, которого я по ошибке считал своим другом! А как же честь Сиятельной? Тролль! Чистомир, Жадимир, я — и тролль! Вам не кажется, что это низко?

— Прекратите, Ярослав, обвинять меня в том, чего не было! — я попыталась упереть руки в бока, но вспомнила, что рукава рубашки Ярослава мне длинны, и этот жест будет выглядеть комично. — Чистомир был моим другом детства! За Жадимиром я была замужем, и мне не в чем себя упрекнуть! А Драниш… На каком основании вы утверждаете, что между нами что-то было?

Ярослав уставился на меня взбешенным взглядом. Я ответила ему тем же. Казалось, что в воздухе раздался звон, как от скрещения двух клинков. Напрасно Ярослав искал в моем взгляде хоть каплю раскаяния и признания! Это он, он предал наш брак через два часа после обещания заботиться обо мне! «Я так любил вас, Негосава»!

— Тогда почему вы сбежали из замка той ночью? Получили все, чего хотели и решили без помех обделывать свои любовные делишки?

— Перестаньте, Ярослав! — окончательно взбеленилась я. — Чего я хотела! Вы считаете, что я хотела выйти замуж за мужчину, который рассматривает меня исключительно как неприятный довесок к домену? За того, кому абсолютно наплевать на мои чувства и кто позволяет себе целовать другую сразу же после свадьбы? Меня никогда так сильно не оскорбляли! Вы… вы… вы, Ярослав, умудрились растоптать даже ту каплю теплых чувств, которые я к вам испытывала! Любовные делишки! Что вы понимаете в любви, Ярослав?

— Что я понимаю? — он вскочил со стула и сжал кулаки. — Что я понимаю? Что моя жена, которая утром клялась, что не покинет меня, ночью — кстати сразу же после свадьбы — бросила меня ради тролля! Тролля!

— Вас настолько задевает, что я сбежала именно с троллем? — полюбопытствовала я.

— Да!.. Нет!.. На самом деле, я в бешенстве от того, что моими рогами теперь можно украсить любую гостиную в нашей стране!

— Ах вот что на самом деле вас волнует! Что над Ярославом Волком будут смеяться! Это для вас главное?

Ярослав прошелся туда-сюда по комнате, я настороженно следила за его перемещениями, готовая выпрыгнуть из окна в случае опасности. Сломанные ноги меня страшили куда меньше мужа в ярости.

Волк несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, потом стукнул в стену, разбив кулак в кровь.

— На самом деле, меня интересует то, почему вы бросили меня той ночью, — сказал он. — Хорошо, вы увидели меня с Негосавой, но почему вы даже не попытались со мной поговорить — или хотя бы поскандалить! — а предпочли бегство с троллем?

— Ярослав, скажите мне честно, когда вы обнаружили мое отсутствие? — спросила я, чувствуя, как от злости, обиды, ревности и горечи у меня была готова лопнуть голова.

Взгляд Волка забегал, но все же он решил, что честность будет лучшей стратегией.

— Утром.

— А… что вы делали до утра? — спросила я тихо, чувствуя себя хрупким фарфоровым сосудом, который раскачивается из стороны в сторону, готовый упасть на пол и разлететься на тысячи осколков.

— Я был занят, — Волк избегал моего взгляда.

— С Негосавой? — еще тише спросила я.

— С Негосавой.

— Да как ты смеешь, подлый изменщик, еще в чем-то меня упрекать? — прошептала я едва слышно.

Переполнявшая меня ярость нашла выход. Вокруг меня стал раскручиваться небольшой смерч, и я стояла в самом центре воронки. Жалобно тренькнули и разлетелись на мелкие осколки стекла. Кровать заскрипела и развалилась на части. Взметнулся по стенам огонь из ламп. Мне хотелось уничтожить Ярослава, разорвать его на части, потоптаться по его останкам и плюнуть в его серебряные глаза. Как он посмел стоять здесь, обвиняя меня в бегстве с троллем, когда сам совершенно спокойно признается в том, что был всю нашу брачную ночь с Негосавой!

— Прекратите, Ясноцвета! — приказал Ярослав. Неужели он до сих пор уверен, что любую проблему с женщиной можно разрешить простым приказом или окриком?!

Я только усмехнулась, чувствуя, как разгорается пламенем новая татуировка. Сейчас, еще чуть-чуть…

— Ярик! — отчаянно завопил со стороны двери эльф.

Ярослав вздрогнул и метнулся к кровати. Схватил одеяло и прыгнул ко мне. Я не успела и сообразить, как мгновенно была укутана в одеяло и перекинута через плечо.

— Отпусти меня! — попыталась закричать я, но толстое одеяло не давало выразить весь спектр моих эмоций. Оставалось только брыкаться.

Запахло дымом. Мне совсем нечем было дышать. Неужели Ярослав решил умертвить меня таким мерзким способом?

Вдруг Волк снял меня с плеча, короткое ощущение полета — и я с размаху плюхнулась во что-то мокрое и холодное. Раздалось шипение, и я завопила от боли.

Облако пара, сильно меня ошпарив, поднялось наверх. Раздался треск, и я провалилась вниз, больно ударившись о землю. Сверху посыпались дымящиеся деревяшки.

Да что происходит, в конце-то концов?!

Я потрясла головой и огляделась. Я сидела на улице возле небольшого постоялого двора на развалинах большой поилки для скота. Из постоялого двора в срочном порядке эвакуировались постояльцы, какой-то стражник командовал процессом, лишь чудом не превратившимся в хаотичное бегство. В здании не осталось ни одного целого окна, а крыша покосилась.

Одеяло, в которое я была укутала, истлело и сейчас мерзко воняло. Рядом со мной тяжело дышал Ярослав. Его татуировка приглушенно светилась серебристым светом.

Я поняла, что нужно срочно что-то сказать, но что бы такое придумать, чтоб до Волка дошла вся глубина мерзости его поведения?

Однако придумать я ничего не успела. Рядом с нами появился эльф с факелом. Он был в приотвратнейшем настроении. На голове целителя был большой тюрбан из полотенца.

— Идиоты! — прошипел Даезаэль настолько злобно, что мне захотелось спрятаться под развалины поилки. — Я же тебе говорил, Ярик! Все выяснения — в чистом поле! Завтра! Под моим контролем! Что вы учинили, а? Ясноцвета, вот, полюбуйся! Сюда смотри, я сказал!

Целитель ткнул пальцем в Ярослава, еще и факелом подсветил, чтобы я лучше рассмотрела. На том плече, на котором муж меня нес на улицу, уже вздулись огромные волдыри ожогов. Волк стоически терпел боль, но взгляд у него было очень недобрый. К тому же его волосы растрепались и выбились из косы, а я знала, как Ярослав этого не любит.

— Я же тебе говорил, — выговаривал ему Даезаэль, водя свободной рукой вдоль ожогов. — Она еще не умеет контролировать свою магическую силу! К тому же, она нервная женщина! Уставшая! Несчастная! Едва исцеленная! А ты! Ты, Ясноцвета, да! Прекращай себя жалеть! Да тебя изолировать в темницу, как социально опасную — и того будет мало! О Боги, с кем я связался? За какие прегрешения вы меня так наказываете? Разве скелет кота, который я сломал, стоит таких мук? О, мама, почему ты никогда не признавалась в том, что Барсик был великим магом, наложившим посмертное проклятие на всех, кто на него покусится?

Мы с Ярославом озадаченно переглянулись. Неужели у эльфа от пережитых волнений ум за разум зашел? Только сумасшедшего целителя нам как раз сейчас и не хватало для полного счастья!

Но от внимания эльфа наше переглядывание не ускользнуло.

— Вы думаете, я сбрендил? — грустно спросил он. — Какое, однако, поразительное единодушие вы демонстрируете тогда, когда этого не надо! Нет, психически я совершенно здоров. Просто пытаюсь найти причину, по которой я должен терпеть все эти страдания. Никому из моих знакомых целителей — а знаю я многих! — не попадались настолько проблемные клиенты! Определенно, меня кто-то проклял, я все больше в этом убеждаюсь!