— Татьяна, ты здесь? — крикнул Эрван, надеясь, что девушка не пожелает играть с ним в прятки, ибо сейчас он был не в состоянии, чтобы заниматься подобным в такой обстановке. — Татьяна?

Внезапно впереди раздался шум, будто нечто тяжелое упало на пол, затем донеслось нечто похожее на женский крик, слабый, едва уловимый. Парень замер в нерешительности и прислушался, пытаясь понять, что именно он только что услышал.

— Что за?.. — прошептал Эрван и медленно приблизился к двери.

Человеческое дыхание, отчетливое, тяжелое, будто кто-то задыхается и с жадностью глотает ускользавший воздух. Эрван быстро распахнул дверь и включил в комнате свет. То, что он увидел перед собой еще долгое время не сможет спокойно существовать в его голове. На полу лежали два тела: мужское и женское. Девушка была в бессознательном состоянии, ее красивое изящное платье было разорвано, едва ли не полностью оголив свою хозяйку, а лицо юной особы было украшено пятнами крови и многочисленными следами от ударов. Эрван не сразу понял, что это была Татьяна, что она лежала перед ним в таком обличье: униженная, раздавленная тяжестью огромного мужского тела. Все его внимание было занято ее обидчиком.

Юноша никогда бы не подумал, что найдет в себе столько сил для удара. Он бил мужчину по всему телу, совершенно позабыв о том, что тот тоже был человеком. И когда насильник повернулся к нему лицом, Эрван понял, что невольно вскрикнул от ужаса. Это был Джордж… Он лежал у его ног, смеющийся, как самый последний ублюдок, в собственной крови, с оголенным торсом и расстёгнутыми брюками.

— Ты вернулся, — широко улыбнулся Джордж и громко захохотал, небрежно вытерев кровь, что хлестала из его носа. — Я знал, что ты придешь.

— Что ты с ней сделал? — в ужасе посмотрел на него тот, не в силах поверить, что видит перед собой именно Джорджа, того самого, кого еще до недавнего времени он считал самым невинным существом на свете.

— Она хотела этого. Она хотела меня. Ты ей не нужен. Ты для нее лишь временная игрушка. Ей нужен я. И только я. Я дал ей желаемое. То, что ты никогда не сможешь дать, — с издевкой в голосе прошептал Джордж и медленно поднялся на ноги. — Что молчишь?

Зрачки Эрвана внезапно расширились, и он, сам того не ведая, стал наносить удары один за другим по лицу парня, совершенно не контролируя силу своих насильственных действий. Но это продолжалось недолго. Когда Джордж оказался прижат к стене, казалось бы, полностью лишившись способности защищаться, Эрван, собираясь снова нанести удар, ощутил острую боль в боку. С трудом сдержав крик, он с ужасом посмотрел вниз и понял, что Джордж наполовину вонзил в него перочинный нож и пытался с помощью него проникнуть еще глубже, но не смог, так как Эрван сумел найти в себе силы отстранить от себя молодого человека.

Глаза Джорджа хищно блеснули, он стал напоминать одичавшего зверя. Впервые Эрван за это время ощутил самый настоящий страх, некую беспомощность. Джордж крепко сжал нож в руке и выставил перед собой, готовясь совершить еще один удар. Эрван слегла отошел назад и краем глаза заметил, что Татьяна стала приходить в себя и слегка приподнялась на локтях, пытаясь прикрыть рукой оголенную грудь.

— Что с тобой стало, Джордж? — произнес Эрван, с ужасом поглядывая на холодное оружие соперника. — Во что ты превратился? Зачем все эти действия?

— Скоро все закончится. Прямо сейчас, — каким-то странным голосом произнес тот, будто вместо него говорила некая пожилая женщина.

Джордж сделал выпад вперед и нарисовал кончиком ножа на лице Эрвана длинную рану, которая протянулась от линии подбородка прямо до переносицы. Тот резко отпрянул и схватился рукой за лицо, до сих пор не веря, что это происходит с ним на самом деле.

— Твою мать, что ты творишь?! — закричал он.

Джордж замер и перевел свой взгляд на Татьяну, которая с широко распахнутыми глазами наблюдала за разворачивающимся перед ней конфликтом между некогда лучшими друзьями. Молодой человек зловеще ухмыльнулся и полез в задний карман брюк. Эрван понял, что тот достал оттуда пистолет и направил его дуло прямо на девушку.

Эрван не знал, где именно ему удалось за пару секунд найти лопату. Но именно с помощью нее ему удалось отвести выстрел от Татьяны и направить пулю в соседнюю стену. Для этого он ударил этим тяжелым инструментом Джорджа по руке, сжимавшей огнестрельное оружие, но потом по инерции совершил еще один удар, на этот раз уже по голове. Он впервые не чувствовал никакой жалости к Джорджу, лишь отвращение, безмерную ярость, фонтаном брызнувшую в мозг. Ему хотелось совершать удары этим тяжелым инструментом по Джорджу до тех пор, пока тот полностью не прекратит двигаться и подавать хотя бы какие-либо признаки жизни. Но ему, к счастью, удалось остановиться.

Металлическая часть лопаты создала на лице Джорджа уродливые глубокие раны. Но вряд ли тот чувствовал боль. Он лежал совершенно неподвижно в углу комнаты, свернувшись калачиком, теперь напоминая до смерти забитое беззащитное существо. Эрван с ужасом взглянул на окровавленную лопату в своих дрожавших от потрясения руках и брезгливо откинул ее в сторону, так как только сейчас осознал, что натворил.

Обернувшись, он увидел, что Татьяны в комнате уже не было. Остались лишь обрывки ее красивого платья, разбросанные по всему полу.

***

Нож, к счастью, проник недостаточно глубоко под кожу и не задел важных органов. Эрван практически не чувствовал боли, лишь легкий зуд и жжение. Возможно, из-за шокового состояния. Эрван отмыл себя от большей части крови, после чего до самого конца повернул вентиль крана, усилив напор воды, прижался к холодному кафелю, небрежно приклеенному к стене, и, закрыв лицо онемевшими ладонями, скатился вниз и поджал под себя ноги. Тело юноши стало сотрясаться от рыданий, ему казалось, что никакая сила не сумеет остановить его слезы. Он чувствовал самый лютый ужас, который доселе не испытывал, впервые он не понимал, чего боится, из-за чего испытывает столько душевной боли. Парень рыдал навзрыд, сжимал кулаки, бил ими колени, пол, стену, отчего костяшки пальцев были разбиты до крови.

— Да что же это творится?! — спросил он самого себя, нервно кусая нижнюю губу. — Что с нами происходит? Почему такая жестокость? Из-за чего?!

В голове до сих пор витал образ Джорджа и Татьяны, эта омерзительная картина сомкнутых воедино тел, наполовину обнаженных, в крови, посреди разорванной одежды. Эрван боялся представить, что Джордж сотворил с девушкой на самом деле, успел ли закончить то, что хотел. Но несмотря ни на что Эрван не планировал оставлять все в таком виде. Джордж должен понести наказание за свой поступок. В полной мере. То, что он сделал, не заслуживает никакого прощения.

Эрван еще сильнее сжал кулаки и прижал один из них к трясущимся зубам. Ему нужно успокоиться. Взять себя в руки. Татьяна нуждается в нем. Требует его покровительства. Без него она беззащитна, теперь он в ответе за ее безопасность. И он сделает все, чтобы Джордж не приблизился к ней, даже на шаг.

Умыв лицо, он вышел на улицу. Дождь уже прекратился. И стало заметно светлее. Мокрая трава, росшая вокруг здания завода, из-за обилия влаги на ней стала напоминать звездное небо, так как желтоватое свечение уличных фонарей подсвечивало сотни капель, создавая такую интересную и завораживающую картину. И главным украшением этого неба была Татьяна, которая, сжавшись в комочек, сидела прямо на земле, укрывшись теплой курткой, которую ей одолжил Крис, смиренно стоявший рядом.

Увидев Эрвана, рыжеволосый молодой человек быстро направился в сторону напарника, явно пытаясь хотя бы немного выведать у него суть всего этого наблюдаемого кошмара.

— Я бы хотел объяснить, но не могу, — пожал плечами Эрван и, вдыхая носом наполненный озоном воздух, посмотрел куда-то в сторону по-прежнему мокрыми от слез глазами, которые так и не пожелали высыхать.

Легкий порыв ветра поиграл с мокрыми волосами девушки и закрыл парочкой прядей ее полностью остекленевшее лицо. Татьяна превратилась в восковую фигуру, лишенную жизни, она даже перестала моргать, ее взгляд не был направлен ни на единую точку пейзажа, смотрел в пустоту. И от этой картины сердце Эрвана сжалось еще сильнее.