В отчаянии Ваймс огляделся вокруг: пейзаж в основном состоял из травы и холмов. Повернувшись немного влево, он, к своей радости, увидел, как вдалеке на воде сверкают солнечные блики. Настолько быстро, насколько позволяла хрупкая ноша в виде Ветинари на плече, Ваймс двинулся вперед по равнине.

oOo

Вода оказалась небольшой, быстротекущей рекой. Если поспешная ориентировка на местности не слишком хорошо знавшего тонкости географии Ваймса была верной, и они находились на равнинах Сто, где-то на стороне Псевдополиса, то, скорее всего, это — приток Анка. Это означало, что, идя вдоль него, они должны вернуться в Анк-Морпорк.

Берег был очень каменистым. Ваймс уложил Ветинари на самый широкий лоскут травы, который смог найти, и выбрав большой, плоский камень, подложил его под темную голову, как импровизированную подушку. Набрав немного воды в ковшик из рук, он влил ее в рот Ветинари. Большая часть стекла по лицу патриция, но, к счастью, несколько капель попало ему в рот. Ветинари сглотнул и закашлялся.

По крайней мере, он не умер.

Немного отодвинув плащ, Ваймс плеснул воды на ожог, вздувшийся жуткими пузырями. Кожа на груди патриция приобрела насыщенно-красный цвет, большая часть волос сгорела. Пытаясь изо всех сил игнорировать тяжелый запах обгоревшей плоти, Ваймс продолжал заливать рану водой. Когда Ветинари снова начал дрожать, он обернул его в плащ и, наконец, позволил себе напиться.

Кто знал, что вода, которая в конечном итоге станет частью Анка, может быть такой свежей и чистой?

Ваймс плеснул себе на лицо. Было холодно, но приятно.

Его взгляд опустился на шип, все еще торчащий из груди Ветинари. Он не сильно кровоточил, но даже без большого количества медицинских знаний, опыта и здравого смысла Ваймсу было понятно, что, если извлечь его, это произведет тот же эффект, что и вилка, выдернутая из сосиски Достабля.

Тем не менее… возможно, было лучше сделать это сейчас, пока он был без сознания?

Вероятно, для начала следовало развязать запястья патриция. Зная, что пытаться сделать это руками — бесполезно, Ваймс взял меч. Осторожно, используя лезвие только возле самого кончика, чтобы случайно не ранить Ветинари, он прорезал толстую веревку.

Руки Ветинари, теперь отделенные друг от друга, упали на траву. Тем не менее, остатки пут все еще были прочно затянуты на окровавленных запястьях. Оторвать обрывки веревки сейчас — означало бы открыть раны. С одной стороны, убрать их окончательно, вероятно, было самым мудрым решением. Лучше сделать это, пока раны не загноились дальше, и поблизости есть чистая вода, чтобы промыть их… но, с другой стороны, запястья патриция, вероятно, уже и так были чем-то заражены…

Ваймс ущипнул переносицу. Сколько бы он отдал за одну чертову сигару прямо сейчас…

Отодвинув дилемму запястий до лучших времен, он снова обратил внимание на более насущную проблему ожога груди. Нанокатиане, вероятно, не были достаточно внимательны, чтобы стерилизовать шип, прежде чем втыкать его, а рану и окружающую кожу нужно очистить. Ваймс осторожно зажал металл между большим и указательным пальцами.

Одним плавным движении он потянул руку вверх, и шип был выдернут из тела Ветинари с неприятным влажным звуком. Ваймс отбросил эту дрянь и сосредоточил свое внимание на открытой ране, которая теперь закровоточила с новой силой.

Колеблясь всего мгновение, Ваймс оторвал полоску с уцелевшего рукава рубашки и окунул ее в реку, после чего плотно прижал мокрую ткань к ране, чтобы остановить кровь, искренне надеясь, что Ветинари не проснется.

К счастью, кровотечение почти полностью прекратилось через несколько минут. Ваймс прополоскал обрывок рубашки в реке, насколько смог, и аккуратно промокнул кожу вокруг раны, надеясь, что она не откроется снова, если Ветинари пошевелится. Ваймс с беспокойством заметил, что из-за лежания на спине, рассеченная кнутом кожа Ветинари вероятно, вновь начала кровоточить. Однако эта проблема казалась ему менее насущной, чем ужасный ожог.

Дыхание патриция, по крайней мере, немного выровнялось, и его лихорадка, казалось, отступила, хотя ее, возможно, просто перебил холодный пот. Ваймс задавался вопросом, был ли Ветинари по-прежнему в обмороке, или он просто спал. Он несколько раз видел Ветинари без сознания, и даже не был уверен, может ли вообще верховный правитель Анк-Морпорка спать, если на него каким-то образом не напали.

Кое-как промыв раны патриция, Ваймс, мечтая о сигаре, оперся о камень с наименьшим количеством острых краев, и задумался, что делать дальше.

oOo

Солнце уже садилось, когда Ваймс поднял взгляд и увидел, что Ветинари наблюдает за ним из-под полуопущенного века. Его левый глаз почернел и опух.

— Как вы себя чувствуете, сэр? — Спросил Ваймс с напускной бодростью.

Ветинари попытался подняться на локтях, сумев завершить движение почти наполовину, пока обессиленное тело не вступило в конфликт с командами мозга, заставив его медленно опуститься обратно на израненную спину.

— Учитывая обстоятельства, я думаю, что могло быть намного хуже.

— Вы выглядите чертовски ужасно.

На тонких губах мелькнула кривая улыбка:

— Прекрасный дипломат, как всегда, ваша светлость.

Ваймс наблюдал, как Ветинари поднимает руки, чтобы вытереть пот со лба. Обе руки двигались вместе, как будто все еще были связаны невидимыми веревками. Ваймс моргнул.

— Как вы думаете, вы достаточно сильны, чтобы ходить? — прямо спросил он, понимая, что очевидный ответ — «Нет». — Солнце скоро сядет, и я не хочу долго торчать на улице, потому что это означает, что мне придется исполнять свои должностные обязанности стражника. А я решил, что хочу выходной.

На губах Ветинари мелькнула улыбка.

— Я не знал, что вам известно значение слова «выходной», командор. — Он тихо вздохнул. — Я был бы признателен, если бы вы помогли мне подняться.

Не говоря ни слова, Ваймс подхватил патриция под руки и кое-как помог ему встать. Даже выпрямившись, Ветинари тяжело оперся на плечо стражника. Гораздо сильнее, чем Ваймс поверил бы прежнему патрицию, который всегда казался таким неприкасаемым и властным.

Теперь, когда Ветинари больше не лежал на спине, Ваймс снова мог лицезреть все его раны от ударов хлыста. Он поморщился от одного их вида. Конечно, лежание на земле положение не улучшило.

— Я должен… обмыть вашу спину, сэр.

— Хм-м? О, да.

Ветинари прислонился к нему, как к опоре, пока Ваймс отрывал еще одну полоску ткани, снова поблагодарив удачу за то, что, выходя из дома, он надел одну из своих старых, дешевых, изношенных рубашек. Используя одну руку, чтобы держать патриция в вертикальном положении, он наклонился и быстро окунул ткань в реку. Дыхание Ветинари перехватило разве что самую малость, когда холодный лоскут впервые коснулся его развороченной кожи, но он терпеливо ждал, слегка наклонив голову вперед, пока Ваймс осторожно работал.

Закончив, Ваймс наклонился, чтобы поднять тяжелый плащ, который он снова накинул на патриция.

— И каков теперь наш план, ваша светлость? — спросил Ветинари, придерживая плащ на плечах, чтобы защититься от медленно подступающего вечернего холода. Его лицо было намного бледнее, чем обычно. Пот струился по его лбу, оставляя грязноватые потеки.

— Я быстро огляделся, пока вы э-э, спали, сэр. Здесь недалеко, вниз по течению метрах в пятидесяти, есть мост, и похоже, что по нему ездят не так уж редко. Также я видел клик-башню. Я думаю, мы находимся рядом с одним из равнинных трактов. Нам просто нужен возница, чтобы вернуться в город.

— Ах, еще один подвиг, который легко выполнит находчивый и опытный командор стражи.

— Очень на это надеюсь, — пробормотал Ваймс себе под нос.

oOo

Алакрити Рыббонс опаздывал. Он надеялся пройти мимо клик-башни до заката и оказаться в Анк-Морпорке в удобное время, чтобы доставить капусту и отправиться в одну из многочисленных таверн с карманами, полными денег. Он сменил своих волов в Сто Лате, и продавец заверил его, что эта новая пара была свежей и полной энергии. Алакрити не был уверен, что энергичность у этих животных вообще имелась, но мог со всей ответственностью заявить, что тащились они и в половину не так быстро, как ему хотелось бы, и, хотя волы были, конечно, свежими, они явно не тянули на заплаченную за них сумму.