Ну, то есть он же сделал это, не так ли? Правда не совсем в том смысле, в котором хотел Стукпостук. В этой камере он стал просто еще одним заключенным, но, по крайней мере, со свободными руками.

Раз не удалось развязать патриция, возможно, он мог бы сделать хоть что-то полезное…

Порадовавшись про себя, что сегодня он, слава богам, надел под доспехи старую рубашку, Ваймс оторвал кусок ткани от одного из рукавов и подошел к бочонку, чтобы окунуть лоскут в воду. Сибилла обиделась бы, если бы он испортил одну из тех дорогих, модных рубашек от Пастуха и Эдвардса, что она дарила ему в последнее время.

— Можно взглянуть на вашу спину, сэр? — спросил он, возвращаясь к Ветинари. Тот моргнул и молча повернулся к Ваймсу спиной. Похоже, тролль со стамезкой пытался сыграть на ней в крестики-нолики и, закончив, решил перечеркнуть поле. Разглядывая сочащиеся кровью узоры, Ваймс заколебался.

— Э-э…

— Не беспокойтесь о том, чтобы причинить мне боль, ваша светлость, — ровным голосом проговорил патриций, — раны необходимо промыть, это важнее.

Начав с левого плеча, Ваймс принялся аккуратно стирать с израненной кожи кровь вперемешку с грязью. Дыхание лорда Ветинари почти не изменилось, но его мышцы напряглись и задрожали, и если бы Ваймс смог увидеть его лицо, он бы заметил, как ледяные глаза быстро закрылись. Кожа под руками Ваймса была красной и опухшей.

Ваймс продолжал обмывать спину Ветинари в меру своих возможностей, грязной водой и грязным клочком ткани. Немало вопросов созрело в его воспаленном мозгу. Он остановился на самом простом.

— Как?

— Похоже, что в мою чернильницу было добавлено какое-то снотворное. Должен сказать, очень эффективное.

— «Чернильница», — тупо повторил Ваймс, внезапно вспомнив, чем в него швырнули. Какой удачный способ убрать доказательства: большая часть была разбита об его голову и край шлема. Несомненно, дворцовые слуги, смывающие пятна чернил с пола, пренебрегут их проверкой на следы яда. Единственные доказательства остались на его волосах и лице, и командор искренне надеялся при первой же возможности избавится от них, приняв ванну.

Он нахмурился:

— Вы пьете чернила?

Ветинари выразительно оглянулся через плечо. Эффект, правда, был несколько смазан судорогой, которая исказила его лицо, когда рука Ваймса скользнула по одной из более глубоких ран, где крюки плети вспороли кожу почти до самой кости.

— Полагаю, ваше невежество может быть… простительным, исправьте меня, если я ошибаюсь, но ведь вы не тот человек, который много времени проводит за бумажной работой.

— Вы правы, сэр.

— Я понял это, читая… ваши письменные отчеты. — К счастью, Ветинари сейчас не видел выражения лица собеседника. Ваймс сверлил его спину одним из тех взглядов, который пригвоздил бы к земле и целую ораву преступников. — Все дело в том, что когда много пишешь, то… необходимо намочить нижнюю часть пера, чтобы чернила продолжали течь.

— Значит, вы лизали кончик пера, — мрачно закончил Ваймс.

— Совершенно верно.

Ваймс отступил назад, бросив влажный обрывок рубашки на пол. Он чуть не окунул его в бочонок, чтобы прополоскать, но сдержался, когда понял, что это их питьевая вода. Пить воду, сдобренную кровью патриция, явно было не лучшей идеей.

— Думаю, я сделал все, что мог, — сообщил он, вытирая руки об штанины. — Но раны все еще кровоточат, и вода тут не поможет.

Ветинари кивнул. Он тихо вздохнул и медленно сел, опершись затылком о камень. Ваймс заметил, как осторожно патриций держит спину на расстоянии от стены. Ваймс несколько секунд наблюдал за ним, но затем все же отмер и тоже уселся.

— Итак, кучка ряженых психов похитила вас, чтобы привязать к столбу и избить до полусмерти? Ха, — он зло рассмеялся, — я почти скучаю по дракону! Что им от вас нужно?

— Информация, — спокойно ответил Ветинари. Его тощее тело все еще мелко подрагивало.

Ваймс не считал себя хорошим дипломатом, но даже он знал, что обычно политические вопросы решаются не так. Стандартная процедура получения информации из другой страны заключалась в том, чтобы отправить туда нарядных шпионов, назвав их послами, но никак не в том, чтобы похищать местного тирана и использовать его в качестве груши для битья.

— Вы когда-нибудь слышали о Наноке, командор?

— Наноке?

— Это не совсем страна, — Ветинари закрыл глаза и сложил руки в молитвенном жесте. — Это княжество Агатской империи, очень близкое к Тин Лину, но жаждущее независимости. Тамошние граждане — нанокатиане — крайне изобретательны и, судя по их послужному списку, успешно идут к своей цели. Им уже удалось заставить руководство Агата провести предварительные переговоры - впечатляюще для региона, в котором только недавно прекратили сжигать пожилых людей, чтобы предсказать погоду.

— Тин Линг? Это другая сторона Диска! Какое это имеет отношение к Анк-Морпорку?

— Возможно, они хотят, чтобы Анк-Морпорк финансировал их военные действия или поддерживал их восстание, — ответил Ветинари, — Кто знает, что происходит в умах отчаявшихся людей, командор.

Его тон не изменился, но Ваймс достаточно хорошо изучил повадки и особенности патриция, чтобы понять, что тот темнит.

— Чего они хотят от вас?

— Я не могу этого сказать.

— Но вы понимаете их язык, не так ли? Вы понимаете, что они говорят? Так чего они хотят?

— Я не могу сказать.

Ваймс сдался. У него было больше шансов обучить Детрита пониманию теории полярности Диска в жаркий летний день.

— Тогда скажите хотя бы, — прорычал он, прислонившись головой к стене, — почему я здесь?

Усталый голос Ветинари звучал искренне удивленно.

— Почему? Сэр Сэмюэль, я полагал, что это очевидно! Потому что во всем Анк-Морпорке вы — тот, кто с наибольшей вероятностью найдет меня!

oOo

Ваймс открыл глаза, когда в голову вонзилось копье боли, и понял, что задремал. Свет, льющийся из окна, был немного ярче, чем раньше. Теперь он понял, что имел в виду Ветинари, определить время суток действительно было проблематично.

Ветинари… Ваймс оглянулся. Лорд Ветинари все еще сидел в том же положении, что и когда командор закрыл глаза. Однако сейчас его рот был приоткрыт, а дыхание затруднено. Ваймс, тем не менее, был рад этому, так как это было подтверждением хотя бы того, что патриций все еще жив. Приглушенный свет делал лицо Ветинари почти серым, придавая ему восковую бледность, схожую с оттенком кожи Реджа.

Ваймс нерешительно коснулся лба Ветинари и тут же отдернул руку. Бледная кожа была горячей, липкой и влажной от пота. Похоже на начальную стадию лихорадки.

— А, Ваймс… вы не спите, — прохрипел патриций совершенно не свойственным ему голосом. — Я бы хотел… немного воды.

Ваймс помог ему подняться на ноги. Это оказалось не так просто, из-за того, что Ветинари с трудом держал равновесие, и руки Ваймса, мокрые от крови и пота, скользили по бледной коже. Патриций несколько раз падал на колени, и Ваймсу приходилось снова помогать ему подняться. Ваймс с мрачным восхищением отметил стойкость и упорство этого человека.

Когда Ветинари распрямился и пошатнулся по направлению к бочонку с водой, поддерживающий его под руку Ваймс заметил, как что-то маленькое и округлое выскользнуло из рваных клочков одежды и, дважды отскочив от пола, укатилось в сторону. Ваймс с напряжением наблюдал за ним. Это было похоже на таблетку.

— Что это такое?

— Мера предосторожности, — спокойно ответил Ветинари, не глядя на него.

— Это яд. — заявил Ваймс. Ветинари слабо улыбнулся и, хотя он не дал прямого ответа, ему и не нужно было. Молчание было достаточным подтверждением. Ваймс вспыхнул.

— Сволочь! Вы, черт возьми, ублюдок! — Прорычал командор. — Зачем, черт вас дери, я потрудился очистить ваши раны и спасти вас от лихорадки? Отравление? Серьезно?! Ваш образ неприкасаемого тирана так важен для вас?

Ветинари поднял свои связанные руки и похлопал себя по лбу:

— Здесь информация… секретная информация, ваша светлость, которая не может попасть в руки врагов Анк-Морпорка.