— Так вкусно пахнешь… Ммм… не убью…Моя, — я попыталась закричать, но он все еще сильно сдерживал меня и их горла вышел лишь тихий писк. От страха на глазах выступили слезы и я начала барахтаться еще сильнее.

— Прекрати, Касиан, — кое-как прохрипела и это чудовище замерло, чтобы в следующее мгновение встряхнуть головой и уже привычными карими глазами ошарашенно уставиться на душащую меня руку.

— Лея? — казалось он удивился больше собственному поступку, чем я его изменениям. Он отпустил меня, отойдя на шаг, но к нам уже рванули вернувшиеся парни, хватая Касиана под руки. Монстр в нем снова проснулся, затапливая тьмой глаза и так яростно зарычал, что этот звук отразился эхом по всей арене. Хаммер закрыл меня спиной, доставая из сумки галос и вызывая кого-то, а Ниар пытался достучаться до вырывающегося друга. Я замерла, с ужасом наблюдая за происходящим и не в силах издать ни звука. В следующее мгновение на поляне появилась невероятно красивая женщина, вышедшая из артефакта-портала, облаченная в изящные женские доспехи, а следом за ней еще несколько человек. Я дала Хаммеру отвести себя в сторону, пытаясь осмыслить, что же только что произошло, но мой мозг отказывался находить хоть какое-то логическое объяснение.

— Лея, тебе сейчас лучше уйти. Я понимаю, ты хочешь разъяснений, но это не моя тайна и если Касиан захочет, он сам тебе потом расскажет, — но я все равно никак не приходила в себя. Пальцем указала на толпящихся и пытающихся сдержать изменившегося магов, и женщину, что подойдя к нему, начала шептать какие-то успокаивающие слова.

— Не сейчас, Лея, пожалуйста, тебе лучше уйти. Хочешь, я провожу тебя? — не обратила внимание на вопрос, разражаясь гневным:

— Он чуть не убил меня и ты хочешь чтобы я так просто ушла? Что с Касианом?

— Ты не понимаешь, если с ним будут сейчас находится не близкие люди, он так и продолжит бушевать. Хочешь, чтобы тебя и правда убили? — смерив мага злым взглядом, все же решила послушаться, перед этим заявив, что если не получу завтра объяснений, изготовлю для них Правдоговорящую руну.

На выходе еще раз оглянулась на вновь начавшего рычать парня, что теперь особо усиленно рвался в мою сторону и решила, что лучше и правда будет уйти. Как только я отошла за пределы арены, раздался еще один будоражащий душу рык, от чего птицы на ближних деревьях опрометью сорвались и полетели подальше от страшного места.

Всю дорогу домой гадала, что же это было. Болезнь либо что-то еще? Я просто не понимаю.

В следствии затяжных размышлений, чуть не споткнулась и не упала в подвальный вход, что представлял собой дыру в коридоре. Но почему он открыт? Рядом лежал каблук Риири, что и был ключом, а вниз спускалась лестница и тусклый свет говорил, что там сейчас кто-то находится. С опаской спустилась по шатким ступенькам, ощущая запах сырости и влаги. Возле дальней стены когда-то вино погреба заметила Аумири, что сверяясь с записями, капала непонятным зельем вокруг себя. Замерла, не спеша отвлекать девушку и внимательно следя за происходящим, а когда она закончила, мы вместе удивленно вскрикнули, потому что та самая дальняя стена отъехала в сторону, открывая огромную подпольную лабораторию. Здесь находилось несколько столов с документами, колбами, горелками, жидкостями. Стеллажи, размещенные рядами под стенами, были завалены книгами и если бы не слой пыли, можно было бы подумать, что кто-то все еще проводит здесь свои опыты. Мири, почувствовав мое присутствие, медленно обернулась, не зная, что достойнее рассматривания, а я лишь произнесла, все также рассматривая открывшийся тайник.

— Поздравляю, Мири! Ты пятая участница Игр Света!

Неделя до предстоящего представления королевскому двору пролетела незаметно. Плотные тренировки по несколько часов в день без перерывов выжимали из меня всю энергию. Аумири, что так неожиданно стала последним, пятым участником Игр, было полегче. Все-таки боевые искусства у нее преподавались практически с детства. А я же все время чувствовала себя самым слабым звеном, тянущим команду на дно, хотя никто из нашей Пятерки и мысли такой не допускал. В отличии от всего университета, что постоянно сопровождал меня брезгливыми взглядами и шепотками на подобии «Человек? Участвует в Играх? Они хотят проиграть?», но старалась не обращать на них внимание. Я понимала, что мой талант к руничеству мало чем пригодится в бою или для выживания, поэтому трудилась изо всех сил, чтобы хотя бы в далеке увидеть спины Четверки.

После того случая, когда Касиан меня чуть не удушил, его не было целых 3 дня. Сначала я пыталась стребовать объяснений с парней, но те лишь туманно отговаривались, оставляя меня и дальше плавать в догадках. Я даже посещала библиотеку, чтобы раздобыть хоть какую-то информацию о похожих болезнях или приступах, но не нашла ничего. Когда же вернулся сам виновник жутких событий, я не смогла спросить абсолютно ничего, притворяясь, что все в порядке. Его мрачный, сильно осунувшийся вид и горящая вина при каждом взгляде на меня, вынудили согласиться с парнями. Если Касиан захочет, то расскажет все сам. Однажды после тренировки, хоть он и старался держаться от меня подальше и, можно сказать, избегал, все же нашел силы извиниться и сказать, что такое больше не повторится. А я же поняла, что в какой-то мере начала побаиваться парня. Все еще чувствуя твердые пальцы, сжимающие мое горло и темные, высасывающие душу глаза, я вздрагивала, когда маг проходил рядом или когда ощущала на себе его взгляд, что в последнее время стал моим вечным спутником.

Но занимало меня не только это. Об отце все так же ничего не было слышно, несмотря на то, что я пережила еще один допрос от ректора и нарисовала для его ищеек несколько портретов. Одновременно с этим я наконец занялась таинственным, написанном на древнем языке, письмом, расшифровав все до конца и получив более чем странное послание.

«Тьмою рожденная, та, кто не примет, не откроется второй половине себя же, будет поглощена грозовой тучей. Рассвет придет слишком поздно и твари из тени займут не свое место, уничтожат хладных дыханием бездны.

Когда ты обретешь это в себе, то, чем ты обладаешь, спасет тебя. Если отринешь это в себе, не обретенное уничтожит тебя.»

Вот что это может значить? Почему нельзя все «таинственные, но невероятно важные послания» писать понятно и без намеков?

В Иллюзионе — месте, где адепты тренируются с реалистичными иллюзиями, что создает другие и опасные местности в том числе, я прошла четвёртое испытания. На одном из огромных кубков, находящимся в неиллюзорном зале, была выгравированная надпись, что сразу привлекла мое внимание.

«Рассвет придет, сойдутся облака

В грозовой туче пыли и обмана

Придет Тьма, начнутся разрушения

И мир падет от силы зла»

И в тот день я кажется избавилась от своего страха перед Тенями, из которых извлекла новую руну, вернее став, нарисованный на обычном куске мрамора и в значении которого до сих пор бьюсь в догадках. Испытания и правда немного изменили нас всех. Аумири все свободное время проводила в открытой ею лаборатории, парни тренировались и, кажется наконец поняли, какая ответственность на нас всех легла, ну а я пыталь подтянуть свою физподготовку. Поэтому к поездке в дворец мы отнеслись как к отвлекающему от нашей миссии фактору. Наше присутствие требовалось еще 3 дня назад, но ректор довольно в грубой форме отказал, сетуя на то, что времени развлекать аристократов у нас нет и мы прибудем лишь на главное празднование.

И вот, посреди недели, с минимумом вещей, нашей уже более-менее дружной компанией мы стояли в кабинете ректора, ожидая отправления. Пожалуй из всех присутствующих я не желала отправляться больше всего, по причине того, что во дворце нет ни одного человека-пустышки, не слуги. И я догадывалась, какое отношение вынуждена буду терпеть все эти несколько дней. Радовал лишь факт, что вместе со мной отправляются подруги. Риири тоже нашла способ попасть в свою мечту — на бал. Один из ее ухажёров любезно согласился пригласить ее и насколько я помню, она отправилась туда еще утром, а значит уже должна быть на месте. Пришел и наш черед. Ректор завершил беседу с главой охранного купола дворца и теперь мы без проблем можем переноситься.