Вылезла из хлама, чуть не споткнувшись несколько раз. Перестав самозабвенно хохотать, сумасшедшая ласково раскрыла руки и издевательски протянула:

— Правда, у меня прирожденный дар убеждения? — завершив это еще одним приступом веселья, уставилась на меня в ожидании ответа. Тяжело дыша и пытаясь унять ноющую боль в руке, чтобы достойно ответить, сделала еще шаг, но не слишком приближаясь к опасным существам.

— Хорошо, я возможно рассмотрю наше сотрудничество. Только ответьте мне на один вопрос, — заметив любопытство на ее лице, спросила: — Для чего, а вернее для кого вам понабился кинжал, который убивает одной царапиной? — наблюдая за ящерами, что незаметно обходили меня, желая оказаться за моей спиной, я поворачивалась в такт их движением, не давая осуществить задуманное.

— Девочка, не тебе здесь ставить условия. Есть вопросы, которые нельзя задавать.

— Тогда убейте меня и ищите другого рунописца, посмотрим, через сколько столетий у вас это получиться, — очень надеялась, что она не согласится с моими словами, мысленно скрестив пальцы. Недовольно зашипев, прямо как ее подопечные ящеры, она яростно выплюнула.

— Я должна была убить некоторых наглецов, узнавших слишком многое, — не то, совершенно не то.

— Хаммера Триандаса? Почему же не натравили на него своих ящеров? Почему нужно было делать убийцу из собственной дочери? — выкрикнула что есть мочи, наблюдая как и сама аристократка впадает в дикую ярость. Волосы снова взметнулись вверх, глаза загорелись ненавистью, вены на шее вздулись, а ее губы искажает оскал. Рыча, как обезумевшее животное, я разобрала:

— Потому что иначе к нему не подобраться! Слишком силен, но слишком влюблен. Идиот! Не замечал, как Шиасса из него веревки вьет, но всадить нож ему в сердце эта слабохарактерная не могла! Опозорила меня перед мастером, но потом она увидела тебя и нам выпал шанс. Шанс, который уничтожила ты! Ты! — и тут я успела трижды попрощаться с жизнью, но сзади неожиданно раздался долгожданный голос ректора:

— Теперь, господин дознаватель, вы не будете тайком обвинять всех химерцев в неправомерных казнях вашего народа и не будете плести интриги, как бы от меня избавиться? Доказательств достаточно, чтобы вы по всей строгости наказали леди Бристеллу за нападение на моих адептов в попытке убийства? Теперь-то вы не отпустите обвиняемого после полученного вами крупного выкупа!? — странно, начинал Дер Иманд вроде спокойно, а под конец тирады рычал не хуже, чем минуту назад леди… Бристелла. Кажется, я слышала ее имя. Владелица множества шахт, тоннелей и карьеров, где добывают самые драгоценные камни. Самая богатая женщина всего Северного материка. И она-то убийца? Сейчас поняла, что я сделала очень правильный выбор, решив обратиться к ректору. Потому что если сама решилась бы тайно предоставить доказательства правоохранительным органам, как планировала, никто бы не обратил на них внимания или Бристелла просто-напросто их выкупила бы.

Мужчина средних лет, довольно плотного телосложения, тот самый дознаватель, был необычайно бледен. Конечно, после всех предъявленных к нему претензий от самого Дер Иманда. Удивительно, как вообще в обморок не шлепнулся. За спинами мужчин стояло несколько таких же испуганных стражников, что мялись и все время переглядывались, будто забыли, как нужно исполнять свой долг. Ректор тоже это заметил, что его абсолютно не обрадовало, а после рявкнул, что есть мочи, и когда столкнувшись друг с другом и попадав, воины наконец повскакивали и решились задержать преступницу, он двинулся в мою сторону. Я не смотрела на женщину позади себя, но она не издавала ни звука. Дознаватель, что бежал впереди всех, робко зачитывал обвинение несопротивляющейся магессе, а остальные стражники все никак не могли приструнить шипящих и беснующихся ящеров. Но все это я только слышала, наблюдая за уверенным мужчиной и не двигаясь с места. Подойдя, ректор взял меня за подбородок, гораздо мягче, чем перед этим Бристелла, поворачивая мою голову из стороны в сторону и осматривая. Удовлетворившись, глянул на прижимаемую мной руку и на секунду в его глазах загорелся такой нехороший блеск, что мне стало не по себе, при том лицо его оставалось таким же равнодушным.

— Кто? — лишь спросил берсерк, а я несколько раз хлопнув ресницами, запоздало догадалась, что вопрос касался раненой руки. Не желала отвечать и совершенно не понимая, к чему ректору это. Но все же не удержалась и стрельнула взглядом в ящеров. Взгляд был более, чем красноречивым. Сняв с себя плащ он накрыл им меня с головой, перекрывая обзор и запрещая стягивать вещь. Замерла в недоумении, но перечить не стала. На меня навалилась такая усталость, что даже раненая рука казалось беспокоила меньше. Я была готова просто осесть на сырую землю, отказываясь двигаться. Это не дали сделать звуки резни, хлюпанье и шелест стали, что рубила что-то большое. Он что, убил ящеров? Но так же нельзя, нужно изучить, что это за существа, почему они могут обращаться в людей и как они попали в служение к даме-убийце. Схватилась рукой за плащ в желании сдёрнуть, но кто-то перехватил руку быстрее и знакомый нежный, словно девичий голос тихо заговорил на ухо:

— Я бы не стал поступать так опрометчиво, Лейлани. Боюсь, это картина не для хрупких девушек, — резко развернулась на голос, будучи все такой же укутанной и конечно, ничего не видя, поэтому чтобы узнать собеседника задействовала голос.

— Исцелитель… — ой, а имени то я его не знаю. Мужчина, к счастью, меня выручил.

— Мое имя Орфелиус. Прошу великодушно прощения, что в прошлый раз не имел возможности представиться. Что ж, пойдёмте Лейлани, ваша рука все еще кровоточит. Хотела возразить, но мне не дал вопрос, обращенный не ко мне.

— Агелар, ты уверен, что нужно было убивать это? — мягко спросил исцелитель, снова предотвращая мои попытки открыть себе обзор.

— Для изучения хватит и одного, — сухой голос ректора раздался неожиданно рядом и я заворочалась пуще прежнего. И все же это меня немного успокоило. Ректор похоже все продумал. — Уведи и излечи ее. До моего прихода или до появления Четверки не оставляй, — напутствовал берсерк и я категорически была не согласна. Я ведь свидетель! И соучастница в какой-то мере… Все же лучше и правда уйти. Уводимая под руку Орфелиусом, глянула под ноги и между образовавшегося просвета складок плаща уловила обувь ректора, что была полностью покрыта кровью. Зашагала быстрее, так как исцелитель оказался прав, не давая осмотреть последствия бойни. Я действительно слишком хрупкая для такого.

После того, как ректор телепортировал нас своей тенью в собственный кабинет, дальнейшие события я помню размыто. Возможно, из-за успокоительной пилюли, что была нагло впихнута мне в рот, а может и из-за навалившихся событий. Из странного состояния прострации не вывело ни бурное появление запыхавшегося Касиана, что взбудораженно и даже немного испуганно распрашивал где же Дер Иманд, ни появление самого хозяина кабинета, ни дальнейшие их разборки, даже не известие об убийстве Лаилы, которое до тогдашнего времени даже не воспринималось мною. Где-то спустя 2 часа теперь уже Тройка и ректор появились из темной тени на стене. Их мрачный вид, сжатые кулаки и зубы, похлопывания Ниара по плечу в скупом жесте утешения, гневные тирады с обещаниями скорой расправы все-таки подействовали и я начала вслушиваться в беседу.

Лаилу убила Шиасса. Лучшая подруга. Началось с того, что растерянный Хаммер побежал за своей возлюбленной после того, как меня утянуло к ректору и на выходе из административного корпуса кто-то (скорее всего сама Шиасса так как неизвестная фигура была одета в ее плащ) бросил слепящую пыль в лицо мага, вырывая из рук кинжал. А часом позже, сразу после поимки ее матери, девушка исчезла, оставив после себя оружие, воткнутое в спину подруги. Честно говоря, мне не верилось в виновность брюнетки. После наблюдений за ней, такое запуганное создание просто не могло выполнить столько быстрых действий по отнятию кинжала. Но меня никто не слушал, а ректор очень упорно убеждал парней в том, какие женщины алчные и хитрые, способные ударить в спину ради своих меркантильных целей. Мои слабые возражения были перебиты и осмеяны, а я слишком устала для любых оспариваний.