— В наше время нельзя привязываться к людям, милочка, иначе, если потеряешь, похоронишь… — Мэрл бросил окурок в костёр. — Это убьёт тебя.

Я с пониманием кивнула, а потом перевела взгляд на спящего Дэрила лишь догадываясь, что он испытал в тот самый момент, когда пуля разорвала белоснежную кожу на девичьей шее и прошла навылет через затылок. Бэт умерла на его руках. Я хорошо запомнила, как её жёлтая майка насквозь пропиталась кровью. Нет, такую потерю невозможно пережить, не вырвав сердце из груди и не растоптав ногами!..

Мэрл снова оказался прав. Любви и чувствам давно нет места в этом мире. Однако мы, вопреки здравому смыслу и логике, по-прежнему продолжали привязываться к окружающим, и спорить с настолько очевидным фактом было, по меньшей мере, слишком глупо.

— Тебе не кажется, что нам уже поздно говорить об этом? — шёпотом спросила я, в то время как мужчина молча поднимался на ноги.

— Да, — к огромному удивлению, он согласился, — ты права. И как раз по этой причине нужно защищаться.

Мэрл схватил винтовку и неспешно зашагал в темноту. Мы договорились дежурить по очереди — я следующая, и стоило отдохнуть, прилечь ненадолго, но непонятно откуда взявшаяся бодрость не позволила и с места сдвинуться. Пламя медленно догорало, а ночь сгущалась. Мэрл ушёл, растворился во мраке, но я всё не могла отвернуться, продолжала всматриваться в темноту, разрываясь на части от совершенно разных и несовместимых эмоций. С одной стороны, душу переполняли боль и отчаяние, а с другой, хотелось устремиться следом за Мэрлом и отыскать утешения. Он бы мог поцеловать, прижать к своему телу и доставить неоспоримое удовольствие. Но в этом ли я нуждалась?

— Ох!..

Весь мир рушился, летел в тартарары, но я желала, отчаянно хотела провести с Мэрлом как можно больше времени! Безумная тоска сжимала лёгкие в незримой борьбе. Нет, это не было влюблённостью, но, тем не менее, казалось непреодолимой тягой, сблизившей и будто заставившей нас привязаться друг к другу.

Я бросила на землю пустой рюкзак и, не поднимаясь с места, улеглась на спину, вдумчиво всматриваясь в непроглядное, застланное тучами, небо. Недомолвки. Да, наверное, именно так и стоило обозвать наши отношения.

И чем больше я думала о Мэрле, тем отчётливее припоминала слова Дэрила о своём несносном братце: «В этом мире ещё достаточно ублюдков, но не меньше и других, хороших людей, ну а Мэрл — он зачастую и сам не знает, за чьи ворота играет. Кажется, в Мэрле нет того самого баланса, или, как вы привыкли называть, осознанной грани. Он спокойно скачет туда обратно и поступает так, как не только велит разум, но и чёрное, с проблесками одиноких белых крапинок, сердце. Мэрл — другой. Он непохож ни на тебя, ни на остальных. Удивительная личность. За столько лет бок о бок я так и не смог полностью понять и изучить его характер. Мой брат, слишком странный и неуравновешенный человек. Его воспитывала улица».

***

30 мая

Эта была глупая затея. Я поняла почти сразу, однако намеренно не стала вмешиваться в мужскую беседу. Рано утром Дэрил, впервые за последние несколько часов, заговорил с братом и высказал непоколебимую решимость отправиться в Терминус, что, несомненно, сначала безумно порадовало, а затем сильно насторожило. На протяжении вот уже как двух месяцев я понемногу узнавала младшего Диксона, и с каждым днём всё больше убеждалась в его напускной непоколебимости. Однажды невзлюбив человека, Дэрил бы ни за что не смог изменить своё мнение; смягчиться — возможно, но не открыться, не обратиться всей душой. Он был замкнутым и мстительным, издали напоминал дикого зверя — льва с едва пробивавшейся гривой; слишком импульсивный, подверженный эмоциям… И, да, именно этого я и опасалась больше всего. Трагичная смерть Бэт неминуемо отразилась не только на его сознании, но и на поведении. Дэрил ещё больше замкнулся, но в его глазах то и дело проскальзывали яркие искорки гнева. Мужчина был зол, жаждал мести даже несмотря на то, что расправился с убийцей Бэт, но одновременно выглядел слишком забитым и непередаваемо угрюмым. Казалось, ничто на свете не сможет вызвать на огрубевшем лице хотя бы малое подобие улыбки. Дэрил лишь хмурился, настороженно прислушивался к словам брата и внимательно оглядывался.

Нет, уже через несколько минут мне захотелось вразумить мужчин, объяснить, что разделяться невыход. Но разве Мэрл когда-то всерьёз прислушивался к чужим словам, а Дэрил доверял кому-то больше, чем родному брату? Возможно, так случилось с Риком, но Диксоны с рождения были связаны кровными узами. И они слушали друг друга, пусть и через силу, но соглашались, точно как и в этот раз.

Мэрл выразил желание самостоятельно разобраться с Филипом, на что Дэрил, как ни странно, отреагировал спокойно, даже положительно кивнул. Невероятно. Я не верила своим ушам, но по-прежнему отмалчивалась, шла вперёд по заросшей дороге и мысленно негодовала. Они даже не удосужились узнать моё мнение.

— Как только приблизимся к Терминусу, осмотрю периметр, проверю всё ли безопасно, — бегло поведал Мэрл, направляясь рядом с братом, прямо следом за мной. — А вы двое подождёте немного в безопасном месте.

— Нужно отыскать Рика и Мегги, — решительно заявил Дэрил, чем и пробудил на душе ещё большее беспокойство, — ведь она должна знать, что случилось с её сестрой, — его голос осип, но всего лишь на мгновение, — впрочем, как и все остальные.

— Если они живы, — в уже привычной для нас манере парировал Мэрл. — Слушай, братишка, а не лучше ли в первую очередь позаботиться о собственных задницах? Да, помню, Белоснежка грезит воссоединением с шерифом, и мы подсобим, но только лишь подстраховавшись от неприятных неожиданностей.

— Не стоит начинать, договорились?

— Испугался, что намочишь штанишки?

Братья замолчали, должно быть, ненадолго, но я не стала дожидаться очередной бессмысленной перепалки. Только не теперь, когда мы потеряли Майкла и Бэт.

— Да что с вами такое? — возмутилась я, резко обернувшись и застыв на месте, да так неожиданно, что Диксоны едва успели затормозить. — Спорите и обсуждаете заведомо проигрышные стратегии, будто десятилетние мальчишки, заигравшиеся в войнушку! Очнитесь, ни вы, ни я — никто из нас не бессмертен. Ты, — я взмахнула рукой и ткнула Мэрла пальцем в грудь, — не перестреляешь людей Губернатора в одиночку и не защитишь от внезапной атаки, вспомни о том, что произошло с Бэт! Ну а ты, Дэрил, — я перевела взгляд на своего друга, — даже не удосужился поинтересоваться о моем мнении, ведомый внутренней злобой и отчаянными попытками притупить боль, с необузданным желанием ввязаться в очередную передрягу. Но это не поможет! Никому! Да и не только вы пострадали! И мне досталось. Мой брат мёртв! — дыхания не хватило, поэтому, прежде чем продолжить, пришлось прерваться на недолгую паузу. — Довольно. Мы не на тропе войны. Всего лишь выживаем, пытаемся выстоять и отыскать своих родных, которых и так почти не осталось…

Я больше не взглянула на мужчин, даже не удосужилась закончить монолог, просто соскочила с места и вновь зашагала по дороге, за считаные секунды оторвавшись от Диксонов на несколько метров, ведомая необъяснимыми страхами, словно загнанная в угол и едва не растоптанная собственными несбыточными мечтами!.. И правда, насколько наивной и глупой дурой я была, когда рассчитывала, что мы вполне сможем выжить вчетвером! Не вышло. Эта идея оказалась провальной с самого начала. Мэрл, несмотря на редкие проблески здравого смысла и понимания, никак не мог расстаться со своей гордыней и непреодолимым желанием выделиться на фоне брата, ну а Дэрил был настолько опустошён внезапной потерей Бэт, что едва сдерживался от неутомимого желания выплеснуть злость, по глупости спутанную с невысказанной болью!.. Безысходность. Каждым из нас, вопреки всему, овладело истинное отчаяние.

И мы молчали. Никто не мог заговорить вслух и открыто рассказать о своих переживаниях и внутренних терзаниях! О, да, как бы глупо это ни звучало, но мы все вели себя как последние эгоисты, зацикленные на собственных нуждах, на желаниях и физических потребностях. Так вот она какая, истина! И как бы больно ни было осознавать, но душа рвалась на части по совершенно разным причинам: смерть Майкла и Бэт, насилие, ходячие, жестокие люди и неоднозначные отношения с Мэрлом — всё это оказалось лишь вершиной айсберга, а в глубине души разрастался незыблемый ком из несвойственных противоречий. Хотела ли я узнать об истинной причине, по которой умер Майкл; надеялась ли однажды вновь оказаться в объятиях Мэрла и ощутить себя в безопасности? Да или нет?