Последний сильный толчок в спину. Она осталась одна. До аномалии десять метров. Кобра шла медленно, смотря Смерти прямо в глаза. Она зачаровывала, забирала часть страха. Будто бы говорила: «Иди сюда. Больно будет всего секунду. Потом отпустит. Отпустит». И Кобра шла, думая о последнем прекрасном моменте, о последней ночи с Серым. Его сильные обнимающие руки, его подбородок, упирающийся в ее макушку, его горячее согревающее дыхание. И она, в последний свой миг, поняла, что такое настоящая искренняя любовь.
***
Мысли опустели. Кобра опустила веки, чтобы не видеть смерти. Не видеть, как сделает последний шаг. Она снова поблагодарила Зону и попросила у нее, как желание умирающего, помощи для ЭйДжея. Скоро все закончится, скоро все будет иначе. Кобра занесла ногу, мысленно прощаясь с Серым, и в этот момент что-то грузное сбивает ее с ног. Твердая, размытая дождем земля, выбила из нее дух так, что Кобра подумала, что ей обещали безболезненную смерть и обманули. В голове гудело от невероятно мощного раската грома, в глазах плясали огоньки от ослепляющей молнии.
Ничего не слыша и не видя, она попыталась вцепиться в то, что сбило ее с ног, но ее руки прижали над головой к земле. С мыслью «Сталкеры так просто не сдаются», она наугад махнула головой. Удар, на лицо брызнуло горячим, сквозь шум в ушах она услышала гневные ругательства, но хватка на ее руках не ослабла. Чудом прозрев, она увидела над собой… Серого. С разбитым носом.
— Что произошло? — громко спросила она, все еще ничего не слыша.
Вместо ответа, он поцеловал ее. Что ж, исчерпывающе, — радостно подумала Кобра, с удовольствием принимая поцелуй, завязанный на крови. Парень быстро опомнился, поднялся на ноги, помог ей встать. Кобра оглянулась туда, где в последний раз видела Смертника. Он стоял на коленях, руки за головой, а в затылок ему смотрело дуло автомата. Дим Димыч сощурился неодобрительно и покачал головой, глядя на нее. И в этот момент Смертник совершил свой последний, отчаянный шаг.
Он крутанулся на земле, ударом ноги опрокинув Дим Димыча на спину, схватил пистолет, валяющийся рядом и выстрелил. Два выстрела слились в один грохот. Кобра не успела ничего предпринять, когда Серый в долю секунды встрял между ней и пулей. А в следующий миг он уже плавно заваливался на нее.
Приняв на себя пулю, предназначавшуюся ей. Кобра подхватила его, плавно опускаясь на землю вместе с ним. Она не видела, что стало со Смертником, да ей было плевать на него.
Струйка крови побежала из уголка улыбающихся губ Серого по щеке, закапала ей на колено. Слезы безостановочно катились по щекам Кобры. Так вот, по кому плакала Зона. Не по приевшейся уже Кобре, а по новенькому сталкеру, которого должно было ждать большое будущее. Он протянул руку, из последних сил касаясь ее щеки. И закрыл глаза. Девушка взвыла голосом раненного зверя, обратив свое лицо к тяжелому небу Зоны.
========== Глава 8 ==========
Серый с трудом приходил в себя. Нестерпимая боль во всем теле, затрудненное дыхание. Кислород еле-еле поступал в изможденные легкие. Он открывал глаза на секунду, снова закрывал и пропадал в своем собственном туннеле, светом в конце которого был тихий девичий голос. Он пел песню-Легенду о девушке с небесно-синими глазами, влюбленную в бродягу-сталкера.
Серый шел к этому голосу и снова открывал глаза, но не видел ничего, кроме нестерпимо белого света. Иногда он слышал другой голос, старый, скрипучий, но не понимал, что говорит голос. И тогда девичий голос звучал печально и тоскливо, словно его обладательница горько плакала. Ему хотелось встать и успокоить милую девушку, но он ничего не мог поделать. Только продолжал бежать сломя голову в конец туннеля.
Изредка Серый чувствовал нежные прикосновения к своему лицу или губам и от этих прикосновений становилось легко, боль отступала, приходило редкое облегчение. Во времена затишья, когда девичий голос замолкал, он чувствовал себя подавленно, тоскливо. И всеми силами Серый стремился достигнуть света, чтобы слушать этот прекрасный голос всегда. Однажды ему это удалось.
Сквозь долгий непрекращающийся кошмар он почувствовал, как на его пересохшие губы капают соленые горячие капли. Это было словно глоток холодной воды для умирающего от жажды. Он распахнул глаза и через силу и боль не закрывал их. Несколько секунд потребовалось для того, чтобы яркий белый свет раскрасился красками. И он, наконец, увидел прекрасную обладательницу самого милого на свете голоса.
Девушка с печальными синими глазами. Короткие темные волосы до подбородка обрамляли кукольное личико, прямой носик, полные дрожащие губы. Хрупкие плечи, руки, перевитые жгутами мышц, и сплошь и рядом заселенные синяками и кровоточащими царапинами. На предплечье правой руки повязка. Она прижала обе ладошки ко рту, сдерживая рыдания.
— Наконец-то, ты пришел в себя, — пробормотала она, справившись с собой.
Серый с трудом улыбнулся. Девушка встала и наклонилась к его лицу, приникла к его губам своими. Парень очень этому удивился, но на поцелуй ответил.
— Я уже думала, что больше никогда не увижу тебя живым, — осипшим от слез голосом прошептала девушка.
— Прости меня, но… Кто ты? — слова дались ему с трудом.
Девушка отшатнулась от него, округлив глаза и прижав ладонь ко рту. Серые глаза сначала наполнились слезами, после чего приобрели озлобленное выражение. Она выбежала из комнаты. Серый было подорвался за ней, но жуткая боль скрутила его и уронила обратно на койку. Он откинул одеяло и очень удивился. Его грудь была замотана в бинты. Это объясняло трудность с дыханием.
Серого очень обеспокоила реакция девушки. Вероятно, он чем-то обидел ее. Именно ей принадлежал тот голос, который он слышал, будучи в бессознательном состоянии. И ее губы, которые целовали его лицо, и сухие мозолистые ладошки, которые не прекращали удерживать его ладонь. Она очень милая девушка, но он не помнил ее.
— Что ж вы так, юноша? — в комнату вошел высокий пожилой человек в длинном коричневом плаще, с седыми волосами и такой же седой бородкой. — Что вам сделала бедная девочка?
— Я… мне надо догнать ее. — Серый предпринял еще одну попытку подняться, но лишь застонал от бессилия и боли. — Я совсем не помню ее. Она сидела здесь, когда я очнулся. Она пела мне песню.
— Она пела вам эту песню почти три недели, юноша.
Мужчина подошел к нему, проверил капельницу, посветил фонариком в глаза, ослепляя его, принялся осматривать тело. Серый не понимал, что творится, все его мысли занимала только та девушка.
— А вы кто? И где я? — решил он действовать через странного доктора, если он был доктором.
— Мое имя Болотный Доктор, — мужчина опустился на стул, на котором сидела та девушка.
— Что последнее ты помнишь?
— Я… — Серый закрыл глаза, — я прощался с братом. Мы пили. Он должен был уйти в Зону, в какое-то аномальное место, Саня почти не говорил о нем. Я напился и вырубился. А проснулся… здесь.
— С той поры, насколько мне известно, прошло уже больше двух лет, — в лоб выпалил Болотный Доктор. Дыхание перехватило. — Ты пришел в Зону три месяца назад. Тебя завербовали в «Долг», одну из самых могущественных группировок в Зоне. А месяц назад тебя подставили и ты бежал, чтобы найти брата. В итоге нарвался на пулю, что привела тебя ко мне.
— А кто та девушка? И что с моим братом? — спросил Серый, переваривая услышанное.
— Задай более важный для тебя вопрос, юноша.
Серый задумался. Ничего из того, что сказал Болотный Доктор, он вспомнить не мог. Больше двух лет просто напросто испарились из его памяти.
— Когда восстановится память?
— Кто знает, — пожал плечами Доктор. — Потеря памяти — защитная реакция организма от психосоматических травм. Память может восстановиться через несколько часов или дней, а может и не восстановиться никогда.
— Позовите ту девушку, — попросил Серый.
— О, сожалею, но ничем не могу помочь. — Болотный Доктор развел руками и встал со стула. — Девочка убежала. Думаю, ей надо проветриться. Смею предположить, что вы значили для нее нечто большее.
