Впрочем, у меня оставалось не так много времени на сборы – двое суток и еще чуть-чуть от сегодня. Буду действовать согласно плану: дом – душ – шмотки – Олег. Возможно, стоит еще позвонить Ру и предупредить, что я уезжаю. А то будет гадать, куда я исчезла, и во всем винить Варгора.

Но Ру меня опередил.

Когда я выходила из душа, обмотанная полотенцем, он оказался сидящим в кресле возле торшера. Я замерла на месте.

– Что за херня?! – воскликнула я и от негодования выругалась. – Как ты попал в квартиру?

– Ты дверь не закрыла, – с хмурой усмешкой ответил он. Но дверь я закрыла, это точно. От окна подуло легкой прохладой – форточка, как всегда, нараспашку для Астры. Неужели Ру… умеет?!!

– Ты что тут делаешь?

– Сижу, – похоже, он издевался. – Ты должна была вернуться еще вчера вечером. Куда ты пропала?

– Должна?! – захотелось насмешливо расхохотаться, но я все же не решилась. С одной стороны, меня начинала доставать опека Ру, с другой – я чувствовала угрызения совести, что даже не позвонила, и это чувство бесило меня еще больше. Я давно съехала от мамочки, чтобы избавиться от ее докучливых наставлений, и я вышла из своры больше года назад не для того, чтобы отчитываться перед Ру. – За что это вдруг я оказалась тебе должна?

Он поморщился и, раздраженно повысив голос, ответил:

– Я объяснял тебе, что происходит, и почему тебе нужно держаться рядом. Мне что, повторить?

Я принялась яростно чесать мокрые еще волосы. Щетка застревала в путаных прядях и приходилось больно дергать, но это позволяло хоть немного утихомирить закипающую злость.

– Тебе то что, – пробурчала я, случайно выдернула несколько волос из собственной головы и оскалилась. – Опекай свою свору. Что тебе за дело до меня? Недотрахал, чтоли?

– Дотрахал, – холодно парировал Ру. – Мои кости окончательно срослись, и мне больше нет нужды спать с тобой.

Я сжала зубы и уставилась на себя в зеркало, быстро заплетая косу. Как когда-то с Каем: ты наконец-то оборотень, и мне больше нет нужды изображать влюбленного. Это было самое больное, жестокое, что случалось со мной, но я пережила, и меня уже не ранить такими словами. Кай за эти слова получил сполна, хотя что ему, все зажило за несколько часов. С Ру я, конечно, не справлюсь, и лучше не провоцировать его на драку в зверином обличии.

Коса получилась корявая, с петухами, и это еще больше взбесило меня, но переплетать я не стала. Полотенце так и норовило соскочить, и я, устав поддергивать, остервенело сорвала его и швырнула на пол. Оказаться голой перед бывшим вожаком, после того, как побывала под ним, раздвинув ноги, – не самое страшное. Ру и глазом не моргнул, так и сидел себе, спокойно наблюдая за тем, как я торопливо натягиваю белье и майку. Ну и пусть себе сидит, подумала я и притворилась, будто совершенно одна в комнате. Высыпала содержимое рюкзака на кровать и придирчиво рассмотрела, стараясь успокоиться и с ясным разумом определить, что понадобится в поездке. Нож, зажигалка, расческа, моток веревки, два рулона бинта, телефон – кстати, давно отключившийся из-за севшей батарейки. Вечно я за этим не слежу. Может быть, потому что не часто им пользуюсь.

– Я позволил тебе не участвовать в жизни своры, но это не значит, что ты перестала быть моим оборотнем. Свои люди в Круге мне пригодятся. Твой шанс принести пользу.

Он говорил – издевательски, насмешливо и равнодушно – и я ненавидела его за то, что осталась в его квартире, готовила ему, делилась силой и согревала постель. Но я молчала, стараясь сосредоточиться на вещах, и к кучке на кровати прибавились зарядка для телефона, хирургическая игла с нитью, фонарик, плеер и смена белья. Надо позвонить Пашке и спросить про палатку и пенку. У меня этого нет, но вдруг понадобится? Купить еще есть время. Ру крутил головой, следя за моими передвижениями по комнате.

– Куда ты собираешься?

Тон его вопроса был таким, будто я не имела права куда-либо собираться.

– Не твое дело, – тихо бросила я и принялась укладывать собранное барахло в рюкзак. Ру встал с кресла и направился ко мне – я чувствовала это спиной – схватил за плечо и развернул к себе.

– Отвечай давай! – теперь в его тоне звучала угроза.

– Пошел к черту! – взвизгнула я, крутанулась, высвобождая руку, и резко, довольно сильно саданула его ребром ладони в кадык. Ру хрипло закашлялся и покачнулся, делая шаг назад и хватаясь за шею, и я, не давая ему возможности опомниться, жестко ударила кулаком в солнечное сплетение и тут же коленом в оказавшееся внизу лицо. Все как учил Пашка – работало! Ру крякнул и оказался на полу, а я, похватав рюкзак и шмотки с кровати, бросилась к выходу. Но добежать не успела… Ру поймал меня за косу, дернул назад, и, захватив за шею, ловко бросил на пол через колено. Я только и успела, что ударить его локтем под ребра – совсем слабо. Содержимое рюкзака рассыпалась по полу, и это значило, что просто вырваться и убежать теперь не получится. Только бы не перекинуться, потому что тогда бывший вожак перекинется тоже, и у меня не будет никаких шансов. Я ударила пяткой в удобно повернутое ко мне колено, выбивая равновесие, Ру отшатнулся к стенке. Я вскочила – неуклюже, черт, Пашка всегда говорил, что я мало с этим работаю – и Ру уже успел вернуть устойчивость. Ударила ногой, но противник ловко увернулся и умело отвел два последующих удара, перехватил мою руку, больно вывернул. Я повернулась всем корпусом и резко мотнула головой – коса, тяжелая и жесткая от воды, хлестнула Ру по лицу. Он зло вскрикнул и вывернул мою руку еще больнее, а потом, с легкостью протащив меня по кругу, с размаху впечатал лицом в стену, схватил за волосы и впечатал еще раз. Искры посыпались из глаз, и тут то меня накрыло. Выкрученный сустав болезненно захрустел, но я сумела развернуться и ударить вмиг отросшими когтями Ру по лицу. Четыре глубокие царапины заалели от виска до рта, чудом обойдя правый глаз, и он отпустил мою руку. Я оттолкнулась от стены и бросилась на Ру, в одно мгновение успев различить мелькнувшую на его лице жесткую улыбку и тут же – распахнутую мне навстречу гигантскую клыкастую пасть. Он бросился на спину, уходя под меня, когти, словно раскаленное железо, глубоко вонзились мне в плечо и загривок, рывком разворачивая в воздухе, все закрутилось, и я оказалась на полу, под массивным, словно каменным в своей силе телом зверя. Ру держал меня зубами за глотку, перекрыв кислород, погрузив свои клыки глубоко в шею, а я пыталась скрести его живот быстро теряющими силу и когти лапами. Он разжал челюсти, как только я перестала трепыхаться, и, перекинувшись вместе со мной, тесно придавил к полу, навалившись всем весом и сжав запястья. Совсем как тогда: грудь к груди, живот к животу. Я торопливо глотала воздух, глядя, как быстро затягиваются царапины на его лице, и чувствуя, что готова разрыдаться от обиды, побежденная и униженная.

– Ты напала на своего вожака, – констатировал Ру, хмуря брови, впрочем, уже безо всякой злобы. Нападение на вожака жестоко каралось у оборотней в любой своре. Имеет ли значение, что я из нее вышла?

– Пошел ты к черту! – снова заорала я ему в лицо срывающимся, осипшим от недавнего удушения голосом. – Ты мне не вожак! Ты не спас Кали! Ты ничего не сделал, когда Шаман посадил меня на цепь! Ты и знать ничего не знал! Хватит пугать меня Варгором. Он уже убил бы меня, если бы не Камень. Моя свора теперь – Круг. Только он может приказывать мне, не ты!

Ру отодвинулся, внимательно слушая мои вопли, повел бровью и, наконец, слез с меня. Я тут же закрыла лицо освобожденными руками, изо всех сил удерживая слезы. Это было странно – осознавать, что ярость меня делает кровожадным и нечеловечески сильным зверем, но от досады я готова разрыдаться, как обычная девчонка. Он немного посидел рядом и встал.

– Просто скажи, куда ты собираешься, – тихим голосом миролюбиво попросил он. В ответ больше всего хотелось пнуть его посильнее, но это означало бы начало второго раунда возни. А мне нужно было только, чтобы он оставил меня в покое.