И вот теперь я смотрела в эти чернющие бездонные глаза и радовалась хотя бы этой маленькой удаче. Я сидела гораздо дальше, чем могла бы быть, и кто знает, будь я ближе к "преподавателю", выдержала ли бы.
В моей голове повторялся лишь один неизменный вопрос. "Как он посмел?!" Ярость, казалось, грозила сжечь все вокруг, но нагрелся, приняв удар неконтролируемой энергии, только кулон на моей шее. Краем сознания отметила, что опять останется несильный, но слишком уж частый на этом месте ожог, однако сделать ничего с собой не могла. Как можно было успокоиться, когда дракон нагло стоял там, говорил, а мысленно я почти слышала это ехидное "Я играю с Вами, как когда-то в детстве, моя леди, вам весело играть с драконом?". Правда, такие изречения — лишь моя разбушевавшаяся фантазия, но суть действительно заключалась в том, что он играл. Других причин появляться ему в академии я не видела, их просто не могло найтись.
— …Так что я надеюсь, что мы с вами сработаемся, господа студенты, и мне не придется жалеть о выборе именно этого, несомненно, достойного учебного заведения, — до меня, оглушенной эмоциями, долетело только окончание речи. Но я не считала это важным. Я не отрывала от него буравящего взгляда, а он словно и не замечал более. Равнодушно пробежался глазами по аудитории снова, как бы запоминая лица своих новых учеников, хотя я прекрасно знала, чувствовала, что они для него были не более чем пылью, он даже не станет напрягаться на имена. Повернувшись к доске, он быстро что-то стал рисовать.
— Предмет, который вы начинаете изучать, называется "искусство темной магии". Заметьте, не техника, не приемы, даже не наука. Его символ, как вы видите, схож с авроссиас- да, с символом искусства. Однако два исходящих в разные стороны луча говорят о том, что это именно магическая сфера. Если вы хоть когда-нибудь задумывались о том, что есть искусство, то наиболее частой ассоциацией станет понятие хаотичности. Искусство не заключается в формулах и рамках, хотя и таковые есть — их вы выучили за прошедшее полугодие на теоретическом курсе, таких не так много, чтобы изучать глубоко на протяжении семи лет. Первое, что вам следует знать: вы все разные, все личности, и то, как будете управлять своей силой, внутри вас, будет происходить индивидуально, без долгих расчетов и точных значений. Здесь важна, в первую очередь, фантазия. Итак, искусство заключается в сумбурности и непредсказуемости, а рычаг управления у всех одинаков лишь в одном. В том, что неподвластно никому, кроме вас, в том, что всегда будет с вами пока вы живы: в чувствах. Наш предмет называется искусством, потому что темная магия является именно таковым. Здесь есть свои законы и границы, но нет четких правил.
Тишина в аудитории стояла звенящая. Было ли дело в том, что дракон действительно великолепный преподаватель, или в том, что его голос обладал, как я заметила уже давно, гипнотическими свойствами, или и то и другое, но слушали все настолько внимательно, что мне казалось, если мошка сядет на стол, звук соприкосновения ее с поверхностью громким эхом разнесется по широким стенам и высоким потолкам.
Слушала даже я, позабыв на время о том, кто ворвался даже в мою заслуженно свободную студенческую жизнь и вошел так легко в преподавательский кураж.
— С учетом, что теория у вас есть, — тем временем выдержав короткую паузу, продолжил Шайкан. Мне показалось, или его тон немного смягчился? Не показалось. Дракон мельком мазнул по мне очередным взглядом, будя уже было утихнувший гнев, и я поняла, что мое внимание ему льстило. Вот же… — Моя задача заключается в том, чтобы воплощать ее в практику, в реальность. Написав рукой символ, — пара штрихов мелом, и на доске быстро образовался знак водного призыва, — вы не творите реальность, а лишь добавляете в нее своими чернилами еще одну ее черту из бесконечности, как простой обыватель. А вот наполнив этот символ магической энергией…
Красная вспышка ослепила меня и еще большую часть завороженных слушателей и зрителей. Знак на доске теперь сиял алым, переливался, а по доске вдруг стремительно стала стекать прямо на пол неизвестно откуда взявшаяся вода.
Однако, надо признать, на спецэффекты дракон не скупился явно. Ведь не ему же потом все это вытирать, а несчастной Нельхе, гоблинше-уборщице престарелого, явно уже нерабочего возраста. Не знаю, почему эта добродушная старушка продолжала свою деятельность в стенах академии, но мне каждый раз было жаль ее при работе. А уж убирать этот потоп…
Вода, впрочем, литься вскоре перестала — дракон решил, что мы впечатлились и взмахом стер несмываемый знак, после чего доска быстро высохла. Пол — нет.
— …Мы вмешиваемся в материю, — удовлетворенно заключил магистр.
И то ли его так развеселила растерянность на лицах учащихся, то ли что, но на губах его играла легкая улыбочка. Гадкая, в смысле, такая, нечистая, я сразу насторожилась.
И не зря, потому что в следующую секунду учитель уже открыто взглянул на меня и издевательски произнес:
— Желающие побыть сегодня наглядным пособием есть? Выходите вы, длинноволосая леди.
Это притом, что я единственная не подняла руки.
Никогда еще не испытывала такой ненависти по отношению к наставнику, выходя к доске. Лужа была на месте, так что я аккуратно держалась в нескольких шагах от нее, благо, что сцена была достаточно просторная. А чем ближе я приближалась, тем ниже опускался мой взгляд, потому что ненавидеть, проклинать, зло пялиться на дракона было возможно издалека, но не когда он с усмешкой показал встать рядом с собой.
Я хотела бы с ним поговорить позже и наедине, но сейчас, в таком состоянии, велика опасность от гнева праведного богатырского плавно перейти к слезам горьким девичьим. Так что я старательно отводила глаза и глубоко дышала. Его близость и досягаемость невыносимо давили на и так натянутые нервы, и я с ужасом понимала, что ноги слабели, начинали дрожать от дикого волнения. Хорошо хоть, под длинной юбкой не было этого видно.
Но дракон видел меня насквозь. Он чуть качнул головой, убрав свое раздражающее глумливое веселье, и я даже видела в жесте проблеск покаяния. Бред, впрочем.
— Вы вышли ко мне, чтобы я мог помочь вам, — произнес он серьезно и намерено сделал небольшую выделяющую паузу — ну да, как же, только такой помощи мне не хватало, — а на вашем примере и остальным, прочувствовать подвластную каждому здесь находящемуся магу силу. Не светлую, что находится снаружи и используется при обращении к внешним источникам, темную — ту, что внутри вас, где вы сами ее нескончаемый, при правильной технике, источник.
Он говорил ровно безукоризненно держал дистанцию, явно пытался меня успокоить, но я, чувствуя на себе десятки внимательно наблюдающих глаз, напрягалась все сильнее с каждым, превосходно слышимым, режущим по вискам сквозь начавшуюся головную боль, словом.
— Итак, начинайте. Закройте глаза и слушайте меня внимательно. Да, адептка, оба глаза и полностью.
Мои веки просто не опускались. Никак. Ну, не хотелось мне закрывать глаза, не доверяло мое тело тому, что происходило. Мы еще с секунд десять играли в яростные гляделки с укоризненно сжавшим губы драконом. Вот он уже раздраженно хмурится, и давление драконьей ауры ощутимо бьет меня хлестким ударом — подавившись испуганным вздохом, я все-таки зажмурилась. И аудитория исчезла, оставшись где-то позади. Стало темно… да уж, говорят, так бывает, когда люди закрывают глаза.
— Главным в магии был и остается контроль, вне зависимости от вашего уровня и способностей. Это крайне важно для запоминания, господа. У каждого, неважно, маг он или нет, есть власть, которую не заберет у него никто, и власть эта бесценна — власть над собственными чувствами. Можно навязать мысли, можно поработить тело, но нельзя проникнуть в самую глубь, тронуть истинные чувства, и пока вы контролируете их, вы все еще свободны. Чувства — вот, без чего нет жизни, нет личности, но когда они выходят из-под вашей власти, начинают управлять вами же, это несет разрушения как снаружи, так и внутри вас. Такое состояние опасно для любого, но для мага особенно, потому как магия, прямо завязанная на эмоциях, хрупка, и если ее слишком часто выпускать с неконтролируемыми приступами неосторожных эмоций, нити могут оборваться. При этом может быть проявлена невиданную магическую мощь, что может позволить вам, подобно ящерице, откинувшей хвост, выжить, но готовы ли вы пожертвовать хвостом? Бесконтрольный поток рано или поздно спровоцирует выгорание. Учтите это, потому что для магов вашего уровня это может обернуться не только фатально для способностей, но и смертельно для жизни. Сейчас задача адептки Аймит — прочувствовать нить. Любую, завязанную на радости, на зависти, на усталости — любую тонкую нить магии на чувствах. Впоследствии вы будете учиться отделять в определенных границах эмоции от магии, плести из нитей заклинания, но пока, чтобы просто узнать, ощутить власть внутри себя и темную магию, Аймит, нащупайте ее и вытащите наружу. Сосредоточьтесь на чувстве и, как маг, вы поймете, где к нему приплетена ваша сила.
