— Объезжайте, — говорит, — а то шапку сшибете.

— Ты что сидишь?

— Барин меня заставил, сокол какой-то под шапкой, как бы не улетел.

— Какой такой барин?

— Это не вы, это Краснянский барин (а он Рябов).

— Ты не видал, здесь мерзавец проезжал со свиньей и поросятами?

— Видал.

— Не знаешь, куда он поехал?

— Знаю.

— Куда?

— Он поехал в Нетковое село.

— Где такое? Я не слыхал.

— Это не ваше село, это другого барина — Харина.

— Ты мне его не догонишь?

— Нет, нет, нет.

— Я тебе целковый дам.

— Что ж целковый? Сокол может улететь, а барин меня сечь будет!

— Ничего, я посижу, посторожу. А если что, так барин с барином не будут ругаться.

— Ой, барин, далеко это!

— Да ты на моем иноходце.

Егорка взял целковый, сел на иноходца, отъехал в лес, запряг лошадей, привязал иноходца и поехал дальше домой.

Сидел, сидел барин и думает:

— Ну-ка погляжу, сокол там?

Открыл, а там нет ничего. Догадался, что мужик его обманул. Побежал домой. Шумит:

— Закладайте рысака в дрожки!

Кучер закладывает рысака в дрожки. Едет барин в погоню за мужиком. А Егорка знает, что погоня будет. Доехал до соснового бора, лошадей увел, а сам вышел на дорогу, ноги откинул, а плечом в соску уперся.

Барин скачет на дрожках, а мужик говорит:

— Барин, объезжай, а то мне ноги отдавишь.

— Ты что тут, дурень, стоишь?

— Сосну держу. Барин приказал, да вот крепостные так по переменкам и держат.

— Какой барин?

— Да Ларин.

— Ты не видал, тут проезжал мужик-крестьянин, свинья с поросятами и три лошади?

— Видал. Давешня, давешня с утра, а сейчас вот обед.

— Ты не знаешь, куда он поехал?

— Знаю.

— Куда?

— Тут много дорог, да не туда. Ты езжай прямо, потом влево, потом вправо, а потом наперекосяк.

— Ты его не догонишь?

— Нет.

— Почему? Я тебе целковый серебром дам.

— Нет.

— Три целковых дам.

— А сосна-то как? Упадет. Барин меня — на конюшню, сечь будет. Нет, нет, нет.

— Да зачем ее держать?

— Да она у него любимая какая-то, что ли.

— Езжай, ее кучер держать будет.

— А кучер не удержит. Я дюже сильный, так все равно, что двое.

— Ну, мы двое станем.

Вот стали они. Один с одной стороны, другой с той.

— Садись на рысака. Быстрее будет.

Егорка думает: «Дрожки греметь будут». Отпряг, сел на рысака, приехал в лес, запряг лошадей пару и эту привязал и поехал на базар лошадьми и свиньей с поросятами торговать. Распродал поросят и три лошади, а на одной поехал домой.

— Ну, матушка, зажарим свинью и будем мясо есть. Нашел я глупее тебя, совсем дурочку — барыню.

Стали они жить-поживать.

Барин стоял-стоял у сосны и говорит:

— Кучер, а не обманул ли нас мужик?

— Да я давно уж знаю, что обманул.

— Так почему же ты молчишь?

— Так как же вашу барскую волю учить?

— А ну, отойди от сосны.

Отошли они от сосны, а она стоит.

Барин говорит:

— Кучер, разбегись и вдарь в сосну лбом, сшибешь, аль нет?

А кучер говорит:

— Нет, барин, одному тяжело, а кабы вдвоем, то сшибли бы. Барин говорит:

— Давай вдвоем.

Разбежались. Кучер мимо, а барин цоп об сосну лбом, только иголки посыпались, а сосна как стояла, так и стоит.

Барин говорит:

— Кучер, что ж нам делать?

А кучер:

— Домой идти.

— А дрожки, сбрую?

— С собой возьмем.

Барин у кучера спрашивает:

— Что тяжелее: сбрую нести или воз везти?

Кучер отвечает:

— Сбрую тяжелее нести: тут и кнут и хомут, и дуга, и седелка. А какой тут воз, пустые дрожки везти: четыре колеса, тронул их, они сами покатятся.

Вот кучер сбрую несет, а барин воз везет.

Барин говорит:

— Ой, кучер, тяжело мне.

А кучер:

— Давайте, барин, я вас запрягу.

Сейчас запряг его.

Барыня глядит, такая веселая, что идет шерстобит. Она вызывает горничную и посылает ее:

— Вон музыкант идет, так ты его позови, а то я в хорошем настроении.

Горничная подбегает:

— Вы музыкант?

— Музыкант.

— Зайдите к барыне: она хочет потанцевать.

Он пришел, развесил инструмент, которым шерсть бьют, и начал по струнам ногтем, а струны: брн-брн-брн! Барыня пошла по комнате кружиться и приговаривает:

— Весь я город испрошла, такой игры не нашла.

А шерстобит почаще струны потрагивает. А они: брн-брн-брн!

— Всю Европу испрошел — такой дуры не нашел.

Вдруг горничная бежит:

— Ой, барыня, барыня, на чем-то едут к нам.

Барыня бросила танцевать, выбежала на балкон, а барин, запряженный в дрожки, везет.

Вот барин вез, вез и говорит:

— Кучер, мне тяжело.

— Барин, когда лошади тяжело, ей кнутом помогают.

И давай его кнутом по голеням постегивать.

А Егорка живет-поживает, да про пословицы вспоминает, которая из них правильная.

Есть пословица такая: «Трудом праведным не наживешь палат каменных, а если повильнешь, так наживешь». А другая пословица говорит: «Чужое недолговечное и непрочное».

Дорогие читатели, на этом сказке конец. А правда — Егорка молодец. Да и кучер неплох, когда барина запрет.

ЛЕТУЧИЙ КОРАБЛЬ

Жили-были дед да баба, и было у них три сына: два умных-разумных, а третий Иванушка-дурачок. Разумных баба любила, чисто одевала, вкусно кормила, а Ванюшка в черной сорочке ходил, черствую корку грыз.

Вот раз царь дал по стране приказ: «Кто построит такой корабль, чтобы мог по небу летать, за того выдам замуж царевну Катерину».

Решили старшие братья идти счастье искать. Мать в дорогу их снарядила, надавала им белых пирогов, мяса-птицы изжарила, белого вина налила, за околицу проводила.

Пошли братья по дороге, встретили убогого старичка.

Говорит им убогий старичок:

— Подайте хлебца корочку убогому.

А они ему в ответ:

— Вот еще! Белыми пирогами да нищих кормить, мясом-птицей убогих потчевать! И самим-то еле хватит!

Поклонился им старичок:

— Ну, что же, коли у вас ничего нет, — так и спросу нет.

И ушел прочь.

Вот прошли братья часок, другой, проголодались, развязали свои мешки, глянули — вместо белых пирогов, мяса жареного лежат еловые шишки, гнилые пеньки, вместо белого вина — болотная вода. Что тут делать? Без еды далеко не уйдешь!

Поговорили, поспорили и повернули домой печку пролеживать.

Вот и Ванюшка-дурачок стал собираться счастья искать.

Дала ему мать на дорогу черных корок и фляжку воды, за порог проводила.

Шел-шел Ванюшка, повстречал убогого старичка.

— Подай, молодец, убогому.

— Я бы тебе, дедушка, и все отдал, да мне совестно тебя горелой коркой потчевать.

— Ничего, дитятко, с добрым словом и черная корка сдобой пахнет.

Ну, сели, мешок развязали.

Глянул Ванюшка: что за чудо, что за диво! Вместо черных корок белые пироги, мясо, птица жареная, в туеске белое вино.

Ну, закусили, выпили.

Убогий старичок и спрашивает:

— Куда, Ванюшка, идешь?

— Да царь обещал отдать свою дочку за того, кто сделает летучий корабль.

— Разве ты можешь сделать такой корабль?

— Нет, не сумею!

— Так зачем же ты идешь?

— А свет не без добрых людей, может, кто и научит.

— Ну раз так — я научу. Ступай в лес, подойди к первому дереву, ударь в дерево топором, а сам упади наземь ничком и жди. Если увидишь готовый корабль, садись в него, лети во дворец, да по дороге забирай каждого встречного.

Ванюшка поблагодарил старика, распрощался с ним и пошел к лесу. Подошел к первому дереву, тюкнул по нему топором, упал на землю ничком и заснул.

К вечеру проснулся Ванюшка и видит: стоит на земле готовый корабль. Не стал Ванюшка долго раздумывать, сел на корабль… Как сорвется корабль, как полетит по воздуху — только сосны и ели макушки гнут.