А теперь Грейвз сломался. Этот дом подтверждал: Грейвза больше нет. Он разбился, упав с вершины, он больше не встанет. Он калека. Глядя на окна, откуда слышалась негромкая музыка, Геллерт испытывал странное желание зайти в дом, встряхнуть Грейвза за плечи и сказать: “Что ты раскис?.. Вставай! Сделай что-нибудь!..”

Интересно, какой он сейчас? Тогда он держался до последнего - а теперь? У него потухли глаза? Побледнел рот? Прибавилось седины? А может, он опустился, перестал бриться, следить за собой? Геллерт медлил у края барьера. Длил надежду, что его соперник окажется прежним Грейвзом. Поставил же кто-то на дом это великолепное защитное заклинание, выплетенное так тщательно, что им хотелось любоваться, как кружевом. Никто в округе так не умел. Даже Альбус. Это не его рука.

Защита на земле была куда слабее. Не кружево, а небрежно связанные узлы, из которых во все стороны торчали нитки. Чтобы расплести их, нужно просто найти нужную и потянуть. Любому, кто не увлекался древней и тёмной магией, это было бы не под силу. Но Геллерт был одним из тех немногих магов, кто был влюблён в магию, кто старался узнать как можно больше о великих волшебниках тех времён, когда магглы ещё даже не изобрели письменность. По сравнению с теми тайнами, что открывались ему в древних папирусных свитках, защитные заклинания Грейвза были просто нелепы.

Шутки ради можно было бы обратить их против создателя, но Геллерт не стал возиться. Он развеял сторожевые чары, подошёл ближе к дому. Кружево мерцало, будто живая хрупкая тень скользила по стенам. Здесь требовалось время. Защитное заклинание не пропустило бы внутрь никого, кто желал бы зла обитателям дома - умно, тонко, надёжно. Грейвз наверняка заметит, если оно вдруг исчезнет - насторожится. Но если внести в узор небольшие поправки, можно сделать самого себя исключением. Поправки и толкования, мелкий шрифт на последней странице - самая опасная вещь в мире.

Вносить изменения в готовые чары - дело трудное и опасное. Словно пытаешься прилепить живую бабочку в центр паутины так, чтобы паук не заметил. Сначала оторви бабочке ножки, чтобы не трепыхалась - нежно, аккуратно, чтоб не сдохла, пока ты ещё не закончил. И не раздави маленькую дрянь, держи её бережно. Замотай её морду паутиной, чтоб не верещала, свяжи ей крылья. И только потом - опускай на липкую нить, не дыша, медленно, медленно… Вот и всё.

Первоначальным планом Геллерта было немного поболтать с Грейвзом, но заклинание было слишком искусным, выдавая могущественного союзника, и он передумал. Можно просто сделать, за чем пришёл, и этого будет достаточно. Поболтать выпадет шанс в другой раз - когда станет известно, какого такого защитника завёл себе Грейвз, и где он его подцепил.

Геллерт, конечно, следил за его жизнью. Вполглаза. Газеты немного пошумели, когда он сбежал перед самой казнью, а потом вынырнул в Нормандии, у своей дальней родни, и скакнул через Ла-Манш в Лондон, а оттуда - в Шотландию. Уже в конце февраля английские газеты были увлечены обсуждением маггловского военного конфликта в Китае, который угрожал секретности Школе Лазоревого Дракона Цинлун. Пришлось искать глаза и уши здесь, в Гленгори. За парочку галеонов один местный лавочник согласился время от времени присылать сову с новостями о жизни пришлого американца, который, как писали газеты (а газеты не врут) работал на Гриндевальда. Геллерт внутренне покатывался со смеху каждый раз, читая очередное послание волшебника, который патриотично следил за “гриндевальдовским шпионом”.

Новая жизнь Грейвза была скучной, как зубная боль. Он жил не один - завёл себе какого-то невзрачного маггла по имени Артур. Ходил на почту, писал мисс Голдштейн. Дважды в неделю принимал у себя Скамандера. Что этих двоих связало друг с другом, было загадкой. Грейвз и младший Скамандер ни разу не встречались раньше, у них не было абсолютно ничего общего. Грейвз никогда не увлекался разведением тварей, ни магических, ни обыкновенных, а Скамандер старался избегать любого лишнего контакта с представителями власти. Также осталось неясным, что за тварь однажды разметала дом Грейвза по камешку, а потом, по слухам, полночи летала и выла над озером. Скамандер, похоже, так и не научился плотно запирать свой чемодан.

Чемодан, собственно, и был главной причиной визита Геллерта. Во время обыска, ещё в Нью-Йорке, Гриндевальд нашёл в его карманном зоопарке, помимо маленького обскура, целую коллекцию чудесных опасных тварей. С некоторыми даже опытному волшебнику было бы трудно справиться, что уж говорить о магглах, которых эти крошки щёлкали бы, как семечки. Выпусти их на свободу - и они устроят такой хаос, что число жертв за одни сутки станет трёхзначным. Потребуется маленькая армия, чтобы их обуздать. А главное - их не жалко, и можно не подставлять под аврорские палочки ценных союзников. Люди - ресурс возобновляемый, но, к сожалению, конечный.

Конечно, натравливать на магглов стоит лишь тех тварей, кого нельзя использовать как-то иначе: выдрессировать, выдоить, выпотрошить… Фокус с погружением в забвение Нью-Йорка - шесть миллионов человек! население маленькой страны! - поразил Геллерта до глубины души. А что, если провернуть этот фокус ещё раз, только вместо забвения внушить магглам какую-нибудь простую и понятную идею - например, подчиняться магам? Всего-навсего потребуется одна хорошая гроза, которая накроет часть Европы. И тварь из чемодана Скамандера, которая даёт нужный яд. И сам Скамандер, разумеется.

Геллерт охотился за Скамандером осторожно, без лишнего шума. Взять его на воле, из Министерства магии, было бы невозможно. Но как только Геллерт узнал, что рыжий начал постоянно гостить у Грейвза, план родился сам собой. Оставалось только подгадать время, появиться, забрать чемодан - ну, а дальнейшее не представляло никакой сложности. Скамандер так привязан к своим тварям, что если пригрозить ему хлопнуть одну-другую, он раскиснет, как печенье в горячем чае. Это не Грейвз. Грейвз был гранитным орешком. После каждого визита к нему Геллерт уставал так, как не уставал на его проклятой работе в Конгрессе…

К Мордреду и Моргане. Всё в прошлом.

Геллерт дёрнул за хвост колокольчика, за дверью раздался мелодичный звон, перекрывая музыку. Вот мы и встретились снова, мой дорогой друг. Интересно, кто же откроет дверь - этот мальчишка-маггл или сам?..

Сам. Беспечный - даже палочку не держал наготове. А ведь аврор!..

- Ты!..

Грейвз дёрнул руку к карману, но не успел, получил щедрую горсть сонной пыльцы в глаза. Геллерт держал её наготове, драться с Грейвзом он не собирался: даже имея в руках Старшую палочку, он не хотел рисковать. То, что он заявился сюда лично, а не использовал, как всегда, связи и возможности герра Лихтенберга, было достаточным риском. Но он хотел быть уверен, что всё пройдёт гладко. И тянуло взглянуть: как ты живёшь теперь, дорогой Персиваль, нравится ли тебе новая жизнь?

Грейвз вдохнул и шатнулся, врезался плечом в дверь. Геллерт подставил руки, чтобы поймать, уложил его на пол, чтобы он не мешался, валяясь посреди холла. Смолкла музыка, Гриндевальд повернулся.

Это, конечно же, был сюрприз.

Криденс.

Чудовищный и чудесный мальчик-обскур. Он казался выше, чем раньше, и одет был приличней, но был всё таким же бледным, а в глазах был всё тот же испуг. Как он выжил? Как он попал к Грейвзу? Нет - как он выжил? Его казнили, от него ничего не осталось - и вот он стоит здесь… да, это точно он. И не он ли помог сбежать из тюрьмы своему драгоценному мистеру Грейвзу?

- Что вы с ним сделали?.. - Криденс испуганно уставился на сонное тело под стеной.

- Ну, здравствуй, мой славный, - ответил Геллерт и широко улыбнулся. - Не ждал тебя тут найти.

Криденс! Какая удача! Спасибо, Перси, что приволок сюда своё помешательство. Ты просто источник всяческой благодати. Собрал в одном доме и Криденса, и Скамандера - а ведь ещё упирался когда-то, сотрудничать не хотел. Смотри, как отлично у нас получается!.. Нет, не смотри - спи.